Страшная трагедия в «Крокусе» стала первым с 2001 года террористическим актом, не сближающим, а еще более разделяющим Россию и Запад
После теракта в США в 2001 году была сформирована, как оказалось впоследствии, виртуальная и нестабильная антитеррористическая коалиция. Россия оказала политическую и логистическую поддержку американской операции в Афганистане. Правда, идиллия продолжалась недолго – уже в 2003 году Россия и США разошлись по поводу иракской войны. Но и тогда видимость антитеррористической коалиции некоторое время сохранялось – а публичным знаком размежевания выступила лишь Мюнхенская речь Владимира Путина.
Еще в 2015 году – уже после присоединения Крыма к России и превращения G8 обратно в G7 – Путин не только выразил глубокие соболезнования в связи с серией терактов в Париже, но и передал слова поддержки и солидарности президенту Франции Франсуа Олланду и всему французскому народу. Через две недели он встретился с Олландом и заявил, что теракты, случившиеся во Франции, а также с российским самолетом А321, заставляют объединять усилия Москвы и Парижа в борьбе с терроризмом.
В феврале 2022 года прежний мир закончился – у России и Запада нет ни общей повестки, ни минимального доверия друг к другу. Есть Виктор Орбан, но его сложное маневрирование является периферийной темой в российско-западных отношениях. Есть Реджеп Тайип Эрдоган, пытающийся играть роль посредника – но показательно, что визит российского президента в Анкару откладывается – на этот раз до муниципальных выборов в Турции, которые состоятся 31 марта. И нет гарантии, что он пройдет после этого. Более того, в европейской повестке – обсуждение возможного ввода войск некоторых западных стран на территорию Украины и вопрос о судьбе российских арестованных счетов. Еще недавно первая тема табуировалась, а вторая рассматривалась как актуальная лишь в долгосрочной перспективе.
Так что по поводу теракта в «Крокусе» у России и Запада совершенно разные подходы к определению главного подозреваемого. Соболезнования носят предельно выверенный характер – чтобы они не были приняты за солидарность с российской властью. Их запоздание в сочетании с подчеркиванием «исламистской» версии вызывают явное раздражение в России. Дмитрий Песков подчеркивает, что российские спецслужбы работают по теракту в «Крокусе» самостоятельно, ни о какой помощи других стран речи не идет. Так было во время взрывов в Москве 1977 года.
Но ситуация еще сложнее, чем в годы холодной войны – тогда накал противостояния был все же меньше даже в худшие времена для отношений СССР с Западом. Было понимание пределов возможного в рамках даже конфронтационного сценария – что помогло избежать катастрофы во время Карибского кризиса. Были негласные каналы для общения без взаимных идеологических обвинений. Но тогда было то самое минимальное доверие (которое усилилось при Брежневе во время разрядки до начала афганской войны), которого сейчас нет.