Современные расследователи не задают себе таких вопросов
Я не удержусь и напишу про Венедиктова, хотя считаю, что все эти разговоры не важны сейчас, а аргументы в обе стороны никого не убеждают давно и ни в чем.
Я так же понимаю уязвимость моего голоса в этом споре, и неизбежность обсуждения моего поведения, моих отношений с медиа, Венедиктовым, властью, тусовкой, Собчак и так далее, вместо предмета расследования. Я уже сегодня слышал от ведущих в эфире (!) что “Пархоменко защищает Венедиктова, потому что тот ему, наверное, жизнь спас”.
С другой стороны, это работает в обе стороны: неизбежность непонятости одними, позволяет на нее не отвлекаться и разговаривать только с другими, этим и займемся.
Напишем базовый дисклеймер, что участие Венедиктова в ДЭГ, а также избыточное (на мой взгляд) нерабочее общение с Симоньян, Захаровой, всегда казались мне недопустимыми, а главное ненужными, даже в рамках компромиссов. Об этом можно потом отдельно. Еще более обидным и глупым я считаю его неспособность публично признать это ошибкой. Впрочем, я почти не знаю управленцев и политических акторов такого уровня в России, умеющих признавать ошибки. Не знаю я их и среди сегодняшних критиков ААВ. Я и сам критик ААВ, у меня большой список претензий, я и сам не часто признаю ошибки, но часто их делаю, даже признавая заранее. Вот этот пост — одна из них, например. Но все-таки.
Для любого, имевшего дело с изданием и распространением чего-либо в Москве, особенно с государственным контрагентом, многие утверждения, сделанные в этом расследовании, неубедительны. Реальные затраты на такое издание как “Мой район” считаются иначе, а оформляются еще третьим образом, такова практика, порожденная бездарным законодательством. Моральные проблемы с этим контрактом есть, и они лежат совершенно не в области цены на корректуру, где одинаково не существует ни цены в 1000 рублей, ни цены в 40 рублей, за тысячу знаков. Об этом тоже можно отдельно поговорить. Хотя мне кажется, что расследователям стоило бы это сделать — анонимно попросить смету на такое издание в любом нормально московском частном издательском доме, например. Но сейчас не об этом.
Венедиктов не прав. И даже без электронного голосования он не прав с этим заказом и не только с ним. Но кем его делает эта неправота? Дураком? Преступником? Интриганом? Стяжателем? Пособником войны? Всем вместе или ничем из этого? Разве не это мы на самом деле обсуждаем?
Какие, на мой взгляд, две главные проблемы в трактовке Венедиктова как коррупционера, собянинской прислуги и так далее? Они связанные.
Первая. Она исходит из того, что у человека не может быто другой мотивации, кроме денег. Отношение к деньгам (материальным благам) как к единственной причине человеческих действий и компромиссов – ошибка. Путин считает, что всему ФБК платит Запад (Березовский, марсиане) и не видит для человека другой причины высовываться, нарываться. Его оппоненты тоже считают, что всех, кто не согласен с ними в чем-то купили, или можно купить за деньги. Это очень плоская картина мира. Как всякое упрощение – это ошибка. В наше черно-белое время очень хочется простой картины мира, максимально жирно провести разделительную линию. Это понятно, но все равно не верно.
Вторая проблема – это неконсистентность подхода. Если любого человека можно купить, а тем более вот ААВ – продажная сволочь, то почему он стал ей вдруг, и только в одной точке? Неужели не понятно сколько денег почти каждый момент можно зарабатывать 20 лет сдавая политические позиции Эха Москвы в розницу? Сколько денег можно получить убрав из эфира Пархоменко, Навального, Березовского, Лимонова, Альбац? Как можно было рисковать всем, отстаивая Плющева? Каким образом настолько продажный персонаж не разменял никогда и ничего из этого на деньги? Я уж не говорю, о том как где живет, одевается, сам Венедиктов и его семья. Человек не тратит деньги, не нуждается в их атрибутах, 20 лет сидит на невероятном способе заработка, и очевидно им не пользуется, но вот именно в этом месте в этот момент он становится другим и деньги берет?
Ок, сломался, стал старый, испугался, наверное бывает, что в один год человек стал совсем другим, хотя я не видел такого никогда, но допустим. Но почему же он продолжает до последнего дня работы станции и после нее вот буквально до сегодняшнего дня – выводить во все свои эфиры оппозицию, запад, донимать Явлинского вопросами про Навального, получить очень хлопотный статус иноагента, и так далее. Почему человек, которого можно купить за деньги, продолжает ежедневно нарываться на неприятности, тратить деньги, причем именно в точке, где их можно “зарабатывать”? Ну и еще мелкий вопрос, почему он этого заработка на журнале не скрывал, двуличный гад? Почему рассказал о нем заранее в интервью в 20ом году, оформлял все на себя напрямую (мало ли схем) и так далее?
Все это не стыкуется никак. Но современные расследователи не задают себе таких вопросов. У них ответы уже есть. И не их я критикую — они делают свою работу, очень важную, как могут и умеют, я не умею и так. Я пишу не им и не для них, а для тех, кто смотрит расследования, спорит в сетях, да и то не для всех, а скорее – для студентов только. Мне кажется, что даже не для будущего России, простите за интонацию, а для вполне текущего состояния собственной головы и души, важно видеть мир объемным, и людей в нем не утками (с), а людьми, и задавать вопросы, много вопросов, любых вопросов, но в том числе — правильных:)