Соотношение шансов и рисков
Вчера в эфире я критиковал замысел объединения оппозиции вокруг Даванкова. Сегодня Максим Кац возражает мне на эту критику специальным роликом. Я же в ответ отмечу две неверные установки в его суждениях. И они между собой связаны.
Установка 1. Политические лидеры всесильны — и уж наверняка всесильны, если объединятся.
Если они все вместе призовут голосовать за условного Даванкова, то он получит свои условные 20%. И, соответственно, если он их не получит, то это потому что они “решили, что все пропало” / впали в отчаяние / не верят в свои силы, не объединились и подыграли Кремлю. Это не так. Синергия между политическим лидерством и гражданским обществом — общественными настроениями — устроена более сложным образом. Это дорога с двусторонним движением, импульсы, транслируемые в обоих направлениях. Если лидеры оппозиции все вместе скажут с утра попрыгать на одной ноге, а иначе победы не будет, откликнутся единицы. В отличие от Надеждина, Даванков не воспринимается как антивоенный кандидат — так, чтобы это было очевидно всем. По этому поводу нельзя добиться консенсуса. Не потому что не объединились лидеры (или лично я, Михаил Фишман, заунывал и считаю, что все пропало), а потому что так устроено общественное мнение. Одни считают, что он за Путина и войну, другие, что он кукла, третьи, что он еще что-нибудь. И будут так думать, что бы им ни говорили Кац, Ходорковский и Юлия Навальная.
(Здесь надо сделать небольшое отступление. Что такое умное голосование? Это призыв к сторонникам: давайте все проголосуем за технического кандидата, идущего на втором месте — и он обойдет кандидата от власти. Чем ниже уровень выборов — и ниже явка, — тем эффективнее УГ, потому что требуется меньше голосов для победы. Одномандатный округ на выборах в Мосгордуму — это 150-160 тысяч избирателей. В 2019-м, когда победило УГ, явка составила 21%: 30-33 тысячи голосов на округ. Для победы хватало порядка 13-15 тысяч голосов и перевеса в 2-3 тысячи; были округа, где УГ победило с отрывом в 900 голосов. На президентских же выборах при прогнозируемой 70%-ной явке один процент избирателей — это 700 с лишним тысяч голосов.)
Установка 2. Призывая голосовать за условного Даванкова, проиграть нельзя. В худшем случае — в случае неудачи — вы останетесь при своих. Поэтому надо пробовать. Вы же ничего не теряете.
Это не так. Политическое лидерство — это не компьютерная игра с бесконечным количеством жизней. У поражений есть цена. Мальчик кричал “волки-волки”, а когда появился волк, на его зов никто не пришел. Тут та же логика. Политический капитал исчерпаем, призыв к действию — это всегда ставка, где на кону репутация и доверие. Иначе можно устраивать всероссийские антипутинские акции раз в неделю. Почему нет? Не получится, устроим еще одну. Призыв голосовать за условного Даванкова — это не беспроигрышный ход, а соотношение шансов и рисков. Шанс заключается в том, что неожиданно высокий результат будет однозначно интерпретирован всеми сторонами — и Кремлем, и оппозицией, и мировым сообществом — как победа антипутинского и антивоенного протеста. Но есть риск поставить избирателя в положение жертвы очередной кремлевской разводки, когда и если результаты голосования будут интерпретированы по-другому. И есть риск потерять его доверие — хотя бы частично. И ответственный политический лидер будет принимать это во внимание.