Риск родиться в России
Формирование паттерна для коллективной ответственности всех русских за войну, который постепенно вытесняет прежний паттерн индивидуальной ответственности конкретных русских за военные преступления, порождает комплекс неразрешимых морально-нравственных, а в перспективе и юридических проблем.
Впрочем, с точки зрения существенной части тех русских, которые по разным причинам и разными путями смогли отделить себя от «воюющей России» (в основном — через эмиграцию и в самой мизерной доле — через осмысленное, активное сопротивление режиму внутри России), все выглядит достаточно просто: либо уезжайте, либо сопротивляйтесь (и идите в тюрьму, если надо) — и никаких проблем. Если не делаете ни того, ни другого, и остались — значит, заключили сделку с системой, то есть стали соучастниками. Но так ли все просто?
Признавая справедливость и допустимость коллективной ответственности русских за войну, мы автоматически признаем справедливость и допустимость объективного вменения. Иными словами, появляется неопределенное количество лиц, возможно — десятки миллионнов, являющихся без вины виноватыми. Не тех, кто в любой форме, пусть даже только молча и только морально, оправдали и поддержали войну, — с этой категорией все как раз более-менее понятно, — а тех, кто, оставаясь частью общества, помимо своей воли стали заложниками войны, то есть частью гигантской военной машины, в которую превратилось все общество, просто потому, что родились не в то время и не в том месте.
Когда-то в молодости я увлекался исследованиями безвиновной ответственности в гражданском праве — есть и такая. Это когда человек просто владеет источником повышенной опасности (например, автомобилем) и уже поэтому только отвечает за весь вред, который может этот источник повышенной опасности нанести окружающим, вне зависимости от того, виновен он сам лично в причинении этого вреда или нет. Одна из гипотез того времени гласила, что субъективным основанием ответственности для всех этих случаев является риск — риск владения чем-то опасным. Так вот выходит, что есть такой риск, который может повлечь безвиновную ответственность — риск родиться в России.
Сегодня этот риск ощутили на себе в полной мере представители высших классов русского общества, попавшие под санкции. Но, если кому-то кажется, что это исключительная проблема русских олигархов (которые «с жиру бесятся»), то он ошибается. Олигархи — это в данном случае верхушка айсберга. Аналогичные критерии могут быть применены к любому оставшемуся в России (или живущему «на два дома») и не участвующему активно в движении сопротивления россиянину: к слесарю с Уралвагонзавода, к врачу областной больницы, к учителю в сельской школе, к любому, у кого отчислилии его проценты с зарплаты в российский бюджет, в конце концов. Не надо прятать проблему за широкой спиной олигархов, которых никто не любит, — это проблема общего характера. Она касается всех.
Предлагаемое сегодня как универсальное решение, по сути, состоит в том, чтобы рассматривать сопротивление режиму либо в форме открытой борьбы с ним внутри страны или теперь уже даже в составе ВСУ, либо в форме эмиграции из России в моральную и даже юридическую обязанность каждого русского человека. Но у кого (кроме разве что Бога) есть право такую обязанность на людей возлагать, если это не стало их самостоятельным нравственным выбором? У кого есть право приказать — пойди и умри за справедливость (в крайней степени долженствования)? Есть существенная разница в почитании святости и в требовании святости, в поклонении героям и в требовании геройства, в принятии жертвы и обязывании жертвовать. Наверное, не случайно ни одно реальное общество не состоит из одних святых.