Путин увеличивает армию. Как будет работать реестр повесток
В последнее время в той части бюрократии, которая окружает российскую армию, замечена некоторая возня. Во-первых, случилась активность вокруг реестра военнообязанных и реестра повесток. Во-вторых, Путин подписал указ, которым увеличил штатную численность военнослужащих на 180 тысяч человек. Понятно, что это ж неспроста, у большинства из нас реакция на слова «Путин», «указ», «армия» и «сентябрь» – это мобилизация. Может ли происходящее быть подготовкой к новой волне, при объявленной уже мобилизации это сделать несложно? Вот это сегодня и обсудим, поговорим обо всех изменениях и оценим вероятность мобилизации в ближайшее время.
Итак, Путин подписал указ, по которому число военных в России с 1 декабря вырастет до полутора миллионов, это, не считая гражданских служащих, их в армии ещё почти 900 тысяч. По словам Пескова, причиной увеличения штата является враждебная обстановка и нестабильность на рубежах. Это уже третье повышение штатной численности армии с начала войны. В 22 году в армии было чуть более миллиона военных по штатной численности, с 23 года их количество увеличилось до миллиона ста пятидесяти тысяч человек, а с начала этого года до миллиона трёхсот двадцати тысяч, и вот теперь с декабря будет ровно полтора миллиона. В июле Минобороны отчиталось: за этот год на контракт записалось около 190 тысяч человек, по 1000 человек в день даже в выходные. А вот сколько человек за этот период армия потеряла убитыми, ранеными и дезертирами – не сообщается. Зато министр обороны Великобритании оценивает потери России в 1100 человек в сутки, ну это всякие потери – и убитые, и раненые, которые не воюют уже. Не то, чтобы мы полностью полагались на данные британского военного ведомства, но и нашему верить нельзя. Похоже, в лучшем случае армия набирает достаточное количество контрактников лишь для замены выбывших – и то, если о числах набора сообщает правду, что очень вряд ли. И с каждым днём набирать добровольцев на контракт становится всё дороже и сложнее.
Помимо денег, с добровольцами есть ещё одна проблема, она вроде как лежит на поверхности, но говорят о ней мало. Добровольцами идёт очень негодный контингент. По отчётам «Медиазоны» и BBC мы знаем, что медианный возраст добровольца превышает 40 лет. Это большая и по-своему парадоксальная проблема: когда вы людей забираете насильно, через призыв или мобилизацию, вы можете выставлять параметры по возрасту, здоровью, наличию военно-учётной специальности, можете отбирать их по физической подготовке и отсеивать негодных, а когда у вас армия комплектуется платными добровольцами, соблазнёнными миллионными выплатами, то вы вынуждены брать не тех, кто вам нужен, а тех, кто пришёл. В результате ваша армия не просто пополняется гораздо медленнее, чем вам хотелось бы, но пополняется людьми, на которых без слёз не взглянешь. Мужиками на пороге шестого десятка, которые в ширину больше, чем в высоту, у которых хронических заболеваний больше, чем долгов перед всеми на свете кредитными организациями – а их не мало.
В том формате, которым ныне пополняется российская армия, пополнение получается дорогим, медленным и некондиционным. 55-летний мужик с висящим как мешок камуфляжем не только выглядит посмешищем где-то даже близко к фронту, но он буквально плохой солдат. Те фокусы, которые можно проделывать с организмом в 20 лет, спустя ещё 30 лет непрерывного алкоголизма становятся невозможными. Так не побегаешь, не попрыгаешь, не поуворачиваешься и не поползаешь, мало не поспишь, да и желудочно-кишечный тракт уже не очень готов переваривать гвозди.
Мы не знаем, сколько российских солдат погибли на фронте от естественных причин, у скольких провинциальных сторожей буквально сердце встало на очередном переходе, но, учитывая контингент, таких явно не мало. Совершенно очевидно, что и с военной, и с экономической точек зрения формат пополнения армии за счёт покупки тех, кому нечего терять – полная катастрофа. У формата этого нет других причин, мотивов и объяснений, кроме политических. С политической же точки зрения раком, боком, за деньги можно приобрести солдат. Да, кривых, косых, да любых. Не важно, что стоят они очень дорого, очень плохо воюют и очень быстро гибнут. Никакие проблемы армии не идут ни в какое сравнение с теми проблемами для режима Владимира Путина, которые неизбежно влечёт за собой мобилизация.
К этому прибавляется следующая проблема: эффект низко висящих фруктов. Он работает в любой сфере, где нужно кого-то побудить к действию, к любому, от покупки защитного стекла на телефон до вакцинации. В случае с войной самые буйные, кому война мать родна, своим ходом оказались на фронте в первые же недели войны, когда ещё речи не было ни о деньгах, ни о потребности в добровольцах. С обеих сторон этой войны есть люди, у которых вся жизнь состоит из войн, причём в самых экзотических уголках мира и с любой из сторон. Им пофиг, где и за кого, им не нужны ни деньги, ни награды, сидеть в окопе для них – самоцель. Но таких людей очень немного, и они сразу закончились. Вслед за ними отправились те немногие, которым телевизор заменил мозг, у кого Соловьёв не играет фоном, а кто его всерьёз слушает и решил, что нужно бить фашистов, как в 41, кто почувствовал себя персонажем советского фильма про Сталинград. В эту же категорию можно вписать все сорта искателей приключений на дурную башку. В мирное время такие гибнут от удара в пару киловольт при попытке украсть кабель, а сейчас погибают на фронте. Ничего хорошего в этом нет, ну просто такой контингент вот описан, который тогда пошёл на фронт.
Вторая волна началась с первыми выплатами и состояла из тех, у кого число 200 тысяч вытеснило напрочь все остальные соображения. Это было летом 22 года, тогда же открылся новый резервуар, заключённые, которым мысль о том, что так просто можно выйти за ворота, тоже в зобу дыханье спёрла.
Третья волна уникальная, это мобилизация. В ходе неё государство сгребало тех, кто в нормальном обществе является опорой порядка и стабильности. Тех, кто подчиняется правилам, тех, кто считает, что, если государство прислало бумажку с печатью, то нужно делать, как в ней написано – не потому, что оштрафуют или посадят, а потому, что это государство и его требования. Случаи отлова и принуждения два года назад тоже были, но в целом государство тогда брало всех, кто не особо сопротивлялся. Тот процесс, который сейчас происходит, на простом обывательском языке называется «скрести по сусекам». Чем выше поднимается сумма выплат, тем сложнее представить того человека, который в принципе не против пойти на войну, но до сих пор этого почему-то не сделал.
Требования для приёма на службу равны нулю, возраст ограничен по нижней планке 18 годами, по верхней не ограничен вовсе. Среди погибших добровольцев, ну, типа добровольцев, есть семидесятилетние. Не нужна военная служба, даже срочная, не нужен военный билет и приписное, не важна категория годности, не важна прописка. Житель Магадана может забрать здоровенную московскую выплату. Деньги платят охрененные, причём платят сразу, государство, не предъявляя требований, раздаёт деньги просто за подпись. Да, чем дальше, тем более странные люди идут на призывные пункты, но настоящая проблема будет тогда, когда закончатся и эти. Чуть раньше или чуть позже окажется, что людей, готовых воевать за два миллиона, было ограниченное количество, и они уже все пришли.
Можно ли и дальше повышать выплаты и тем самым сделать поток добровольцев бесконечным, избежав мобилизации? Повышать можно. Если забить на экономический эффект, можно представить себе единовременную выплату не в два с половиной, а в пять миллионов рублей, можно квартиры раздавать, например, или ещё что-то такое. Можно ли повышением выплат сделать поток бесконечным? Сомнительно. Те, кто понимает разницу между 2.5 и 5 миллионами рублей, для кого это не абстрактное небо в алмазах, на войну не пойдут в любом случае. Разработчик «Яндекса» не появится на призывном пункте ни за 5, ни за 10, ни за 25 миллионов, а для тех, на кого такая мотивация рассчитана, для людей на дне жизненной катастрофы, нет никакой разницы между числами, когда те уходят за миллион.
Тут мы приходим к поразительному выводу. С одной стороны, когда нынешняя волна повышения выплат исчерпает свой эффект, когда все желающие повоевать за 2.5 миллиона уедут воевать, это будет конец такого формата пополнений, который позволял избегать принудиловки. Можно и дальше повышать, делать какие-то льготы, давать подарки, но если эффект от этого и будет – то только гомеопатический. Категория свободных рекрутов за большие деньги иссякнет, как до неё иссякла казавшаяся бесконечной категория заключённых. Если власть денег подошла к пределу своей эффективности, мобилизация перестаёт быть опциональным решением. Нужно либо заканчивать войну, либо гнать на неё людей кнутом, а не заманивать пряником.
С другой стороны, такая диспозиция сделает мобилизацию в разы сложнее. Мобилизовать придётся людей, которые не попадают ни в одну из прежних категорий. Тех, кто не собирался ехать на фронт по убеждениям или складу личности, кто не побежал по повестке два года назад, желая быть хорошим гражданином, тех, кто равнодушно взирал на рост выплат по экспоненте, но продолжал торговать страховками за 50 тысяч в месяц за то, что живой и дома с семьёй, Кто был готов добровольно пойти в автобус с чёрными номерами, тех государство уже выгребло подчистую, и сейчас скребёт по дну, добирая крошки. Если житель глухого рабочего посёлка, который на погрузке леса получает 1000 рублей за смену, не соблазнился миллионами, не купился на льготы и подарки, на возможность без экзаменов отправить ребёнка хоть в МГУ, хоть в Физтех, если не пошёл в окоп за путёвкой в новую жизнь для себя и семьи, несмотря на круглосуточный спам по всем каналам – значит, повестку ему слать бессмысленно. Его придётся ловить, искать, выковыривать из подвала, избивать. Тем более придётся это делать, что потенциально между новой волной мобилизации и первой прошло слишком много времени и случилось слишком много событий.
В первую волну люди были массово убеждены, что забирают их то ли на сборы, то ли на учения, что в самом худшем случае они годик посторожат шлагбаум в сотне километров от фронта, потом вернутся домой. Обратите внимание: первый протест жён мобилизованных состоялся как раз на первую годовщину. Невозможно понять, откуда убеждение это взялось, но многие действительно так считали: немножко послужим, уж точно не больше года, и вернёмся домой. Теперь даже у тех, кто новости вообще не открывает, уже есть брат-сват, друг-одноклассник, бывший сосед из числа мобилизованных. Даже самые наивные люди теперь понимают: это билет в один конец. Убьют или нет – вопрос, но никакой работы на складе и учений не будет, как и никаких обозримых сроков, ты уезжаешь навсегда.
Российское государство загнало себя в классический тупик, оно очень долго откладывало проблему с притоком новых солдат, затыкая дыры баблом, это врождённая аберрация нашего режима. Он искренне считает, что любую проблему можно решить деньгами, а если нельзя – то просто надо больше денег. Но проблему не решили, лишь отложили. И сейчас происходит неизбежное: отложенная проблема всегда растёт, а тот, кто её отложил – слабеет. Два года назад, полтора года назад, пока общество ещё не до конца одуплило, что происходит, а война казалась странноватым телешоу, можно было сыграть на эффекте внезапности и похватать множество людей до того, как они и их близкие сообразили, что происходит. Сейчас такое же действие будет в разы сложнее и политически опаснее, что начальство понимает – потому и откладывает проблему всё дальше, до сезона жареного петуха, когда придётся действовать, как у них принято, лихорадочно и теряя на ходу тапки. Но что-то делать с нехваткой людей на фронте всё равно надо, и государство готовит инфраструктуру, чтобы хватать людей было проще.
Мы все помним, что два года назад во время мобилизации настоящим спасением для множества людей стал простой совет: не бери повестку, не ходи в военкомат. Государство ничего не могло сделать с теми, кого просто не было дома, кто не открыл дверь, кто просто выкинул бумажку в мусорку. Военкоматы похватали тех, кто сам доверчиво явился, а остальные, в остальном, уцелели. И, конечно, наивно было бы полагать, что так всё и останется. Чиновники сделали выводы и изменили правила.
В ноябре 22 года Путин поручил создать общую базу всех военнообязанных и реестр повесток. С 1 ноября этого года реестр заработает. Электронная повестка, внесённая в него, будет приравнена к бумажной сразу же. Через 7 дней после внесения в реестр повестка будет считаться вручённой, это не значит, что у вас будет 7 дней на то, чтобы уехать из России, как только вы узнаете о повестке. Ограничения на выезд будут наступать сразу же, с момента появления повестки в реестре, так что, если уезжать, лучше бы это сделать до 1 ноября. Однако неявка в военкомат по повестке всё ещё не является преступлением, и уголовной ответственности за это не наступит. Да, ваши водительские права превратятся в тыкву, вы не сможете регистрировать сделки с недвижимостью, брать кредиты и займы, оформить самозанятость или ИП – но ради этих возможностей рисковать жизнью точно не стоит.
Армия явно готовится заглотить очень много людей, а государство отсекает все пути отступления для тех, кто не хочет, чтобы его заглотили. Если добровольцы закончились, а массовая мобилизация грозит основательно пошатнуть основы самой системы, какие остаются варианты? Очевидно, решено до конца выработать ресурс заключённых. Об этом говорит ещё одно нововведение: Госдума быстренько в самом начале осенней сессии приняла в первом чтении поправки, которые позволят забирать на фронт обвиняемых в совершении преступлений. Новшество тут в том, что раньше заключать контракт могли только осуждённые или граждане под следствием, но те, чьи дела уже поступили в суд, должны были дождаться приговора. Теперь ждать необязательно: коли подсудимый захочет на фронт, судебное производство можно будет остановить, а впоследствии и закрыть, если гражданин получит государственную награду, будет тяжело ранен, погибнет или дослужит до отмены мобилизации.
Но, конечно, этого мало, аппетиты армии растут. Минобороны хочет не только восполнять потери, но и увеличивать численность войск, и тут может сработать тактика, известная любому гопнику: мы вас будем отлавливать по одному. Выстроенная система больше не требует никакой публичности. Не нужно больше бегать за человеком, чтобы вручить ему повестку под роспись, не нужно собирать большие группы призывников в военкомате, не нужно даже ничего объявлять. Мобилизация уже объявлена и идёт, она вполне может стать точечной, личным делом гражданина и государства. Тихо пришла повестка, рутинно назначено время посещения комиссии, без авралов, по одному система сможет отлавливать граждан. И увернуться будет сложно.
Поэтому, если вы мужчина от 18 до 60 лет и живёте в России, постарайтесь заранее продумать ваши действия в случае получения повестки. Здесь есть несколько базовых советов: во-первых, не ходите в военкомат, за это нет уголовной ответственности, а административку пережить всяко легче, чем мясной штурм. Военкомат обходить за версту –– это главное правило, которое надо запомнить и всегда выполнять. Во-вторых, обязательно сделайте у нотариуса доверенность на сестру, жену, подругу или мать, чтобы они могли представлять ваши интересы, если вы всё же в военкомате окажетесь. Лучше не оформлять доверенность на мужчин, чтобы не подвергать опасности и их тоже. В-третьих, сохраните себе на всякий случай телефоны юристов и правозащитников, чтобы не искать их в критический момент. В описании видео будут ссылки на ресурсы «Движения сознательных отказников», «Солдатских матерей», «Школы призывника» и «Идите лесом». Если не получится зайти на какой-то из сайтов, используйте VPN. Ну и сохраните телефон заранее.
Также, если вы призывник и увернуться не получается никак, рассмотрите возможность подачи заявления на альтернативную гражданскую службу. Этот вариант при должной подготовке, знании своих прав и готовности их отстаивать всё ещё работает, инструкция есть, например, на сайте «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» и «Движения сознательных отказников». Если же вы собираетесь уехать из России, подумайте о том, чтобы сделать это до 1 ноября, пока заграны не превратились в тыкву.
Очень важно: ваша психика сейчас не захочет воспринимать всё это всерьёз, потому что все устали и война рутинизировалась. Вам захочется подумать, что всё это не про вас, что у вас военник, вы куда-то там не годны, у вас болезни, что не тронут большие города или что-то такое или что вы там отмажетесь, когда придёт время. Это естественная потребность мозга в такой ситуации – думать, что всё это пройдёт мимо, произойдёт с кем угодно, но только не с вами. Это очень опасное размышление в этой ситуации. Если вы мужчина и находитесь сейчас в России, вам грозит очень большая опасность, и вы должны постоянно быть начеку. Берегите себя, вы нужны живыми, здоровыми и в порядке. До завтра!