Путин угрожает «Орешником», но ему не хватает пехоты. Главное оружие войны
10 декабря Владимир Путин провёл заседание совета по развитию гражданского общества и правам человека, на котором вновь рассказал о ракетной системе «Орешник». Казалось бы, как совет по правам человека стыкуется с гиперзвуковыми ракетами – но для Путина стыкуется ещё как! Ранее 28 ноября он прочитал аж целую лекцию об «Орешнике» в Астане лидерам Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Беларуси, а чтобы никто не заподозрил, что лекция была неуместной, Путин ещё раз подчеркнул, что коллеги-президенты сами его попросили.
Срочный сбор
Нам нужна помощь как никогда
«Уже некоторые просили об этом, коллеги попросили меня подробнее доложить ,как «Орешник» работает».
И, что в Астане, что на заседании по правам человека, Путин сообщал, мол, «Орешник» – настолько грозная система, что даже в неядерном исполнении сопоставима с атомным оружием. Это очень сильное заявление, вообще-то мощность ядерных зарядов измеряется в килотоннах и мегатоннах. Например, совсем слабенькая по сегодняшним меркам бомба, которую американцы сбросили на Хиросиму, имела мощность от 13 до 18 килотонн, то есть, для достижения того же эффекта без ядерных технологий потребовалось бы использовать от 13 до 18 тысяч тонн обычной взрывчатки. Ни одна ракета на планете не поднимает и малой доли от такой массы. Однако, уже появились разъяснения, мол, «Орешник» — это особенное, кинетическое оружие, что в его боеголовках вообще нет взрывчатого вещества, это просто болванки, дескать, боевые блоки, врезаясь в землю на скорости более 3 километров в секунду, самой силой удара высвобождают энергию, как у ядерной бомбы. Это, мол, рукотворные метеориты, ведь метеориту, чтобы устроить чудовищной силы взрыв, никакая взрывчатка внутри не нужна.
«От кинетического удара, мощный удар, это как метеорит падает, мы же знаем, в истории метеориты, где падали и какие были последствия. Этого достаточно оказалось, чтобы целые озёра образовывались, правда? Тунгусский метеорит вон к чему привёл».
Но, как это частенько бывает с провоенной пропагандой, она противоречит школьным учебникам. В данном случае, учебнику физики. Согласно формулам расчёта кинетической энергии mv2/2, чтобы сравниться с бомбой, сброшенной на Хиросиму, боевой блок «Орешника» должен иметь массу не менее 10000 тонн, это как 300 вагонов московского метро. А я напомню, что американская бомба, сброшенная на Хиросиму, по нынешним временам очень слабая, сейчас даже у тактического ядерного оружия мощность в разы больше. В общем, все эти безъядерные ракеты, которые по мощности якобы сопоставимы с ядерными – это из той же оперы, что и заражённые перелётные птицы, антинаучная ахинея, которая не выдерживает проверки обычным калькулятором.
Такой же проверки не выдерживают и другие заявления Путина, например, что во время наступления 23 года Украина потеряла 18 тысяч единиц бронетехники, а в 24 году в одной только Курской области ещё 19 тысяч бронированных машин. Это всё числа из параллельной, фантазийной действительности, призванные заслонять собой события, происходящие в реальности. Вот давайте о реальности мы сегодня и поговорим.
Общее мнение как военных обозревателей, так и z-блогеров состоит в том, что российской армии сейчас не хватает пехоты гораздо больше, чем всех суперсовременных баллистических ракет. Суммы выплат для подписания контракта для потенциальных пехотинцев продолжает расти, при этом людей для штурма украинских укреплений не хватает всё сильнее. Z-телеграм уже много месяцев волком воет от внутренней мобилизации, она происходит внутри самой российской армии. В штурмовую пехоту переквалифицируют водителей, военнослужащих частей материально-технического обеспечения и даже ценных военных специалистов, на подготовку которой ушли годы. Такая практика позволяет собрать новых штурмовиков для взятия очередного никому не нужного украинского села. Размен получается, мягко говоря, неравноценный. Ради маленького успеха здесь и сейчас, который и успехом-то назвать нельзя – кому нужно это село, в жертву приносятся кадры, без которых вооружённые силы не смогут нормально существовать в будущем. Но даже фиг с ними, с кадрами, люди гибнут просто так.
«В некоторых подразделениях всех переводят в «штурма», опять же, расформируют БПЛА, разведку и так далее – всех переводят в «штурма». Ну это ,скорее всего, происходит с тем, что, опять же, по бумагам передаётся одно количество штурмовиков, да и сопутствующих подразделений, там, разведка и всё остальное – а по факту выходит, нет. Там наверху нужно большее количество именно живых штыков. Неважно, погнутые ли они, я имею в виду, раненые или какие, но они идут в «штурма».
Другой пример внутренней мобилизации – использование в качестве полноценных бойцов солдат с тяжёлыми ранениями и контузиями. Ещё в 23 году такая практика стала повальной, из неё уже давно не делают никакого секрета, о практике этой совершенно открыто пишут военблогеры и давно знают все, кто хоть немного следит за событиями на фронте. Раньше мы говорили, что в армии России буквально установилось правило: боец считается годным, пока у него не ампутирована какая-то из конечностей. Однако, стала появляться информация об исключении уже и из такого правила: на фронте продолжают удерживать даже одноруких и одноногих вместо того, чтобы отправить их домой. Если бы информацию об этом распространили украинские медиа, то мы бы точно сказали, что это военная пропаганда, которая рассчитана на идиотов, ну кто поверит, что человека без ступни или кисти руки заставляют воевать. История войн знает лишь обратные ситуации: единичные случаи, когда после ампутации военнослужащий вам, и с большим трудом, добивался права оставаться на передовой. Но вот чтобы кому-то пришло в голову заставлять без руки воевать – это уже нонсенс. Однако, о таком нонсенсе открыто пишут провоенные авторы. Ещё в ноябре прошлого года начальник кафедры физической и реабилитационной военно-медицинской академии имени Кирова полковник Денис Ковлин рассказал в СМИ: свыше 80% пациентов с травматическими ампутациями конечностей сегодня, после реабилитации и протезирования возвращаются к военной службе и продолжают её. Полковник Ковлин, правда, не уточнил два принципиальных момента: насколько добровольно люди после ампутации люди продолжают нести службу и где именно они её несут, на административно-хозяйственных должностях в тылу или в пехоте на фронте. Ответы на эти вопросы дают видеообращения, которые сейчас расходятся по телеграму.
«Я Гизатуллин Ренат Радикович, позывной Гиза, нахожусь в Красногоровке, ампутирована рука, в госпитале не был, не вывозили, эвакуацию пока не дают, нахожусь уже шестой месяц, прошу помочь мне с эвакуацией, пожалуйста. Воинская часть, где я нахожусь в Красногоровке, 41698. Пожалуйста, помогите».
Тут и протезирования-то никакого нет. Ещё один способ проводить мобилизацию без мобилизации- переписывать в контрактники солдат срочной службы. Госдума приняла закон, по которому солдат-срочник может подписать контракт с первого дня нахождения в армии. Раньше перед контрактом необходимо было сначала отслужить по призыву несколько месяцев. Молодой человек за это время осваивался в казарме, понимал, что к чему и мог принимать решения более осознанно и взвешенно. Сейчас же вчерашнего школьника командиры могут брать тёпленьким. Вот едва он приехал в часть – и сразу же может начаться психологическая обработка, уговоры, давление, угрозы и прямой обман. Например, офицер внушает 18-летнему парню, что контракт, мол, для того и нужно подписать, чтобы не отправиться на войну. Да, для нас это звучит как ахинея, но те, кто служил по призыву, легко могут вспомнить, как ощущал себя первые дни в армии, как работала голова в экстремальной обстановке. В таком состоянии можно в любую чушь поверить, тем более что всевозможной чуши в армии более, чем хватает.
Также распространена другая практика. Офицеры подсовывают срочником контракты под видом других документов, чтобы те подписывали не глядя. Это несложно: солдату в армии нужно расписываться едва ли не каждый день, вплоть до ведомости инструктажа по технике безопасности при уборке территории части. С таким ворохом бумаг подсунуть бойцу контракт легче лёгкого.
Никто не отменял и физического насилия. На днях широко разошлась история 19-летнего солдата срочника Артёма Антонова из Татарстана, которого застрелил командир. По официальной версии, сделал это он по неосторожности, когда обстрелял из автомата строй солдат. Что это за неосторожность такая, когда офицер берёт автомат и стреляет по строю солдат – это, конечно, отдельный вопрос. Семья Артёма Антонова настаивает: офицер совершил убийство намеренно, потому что так и не смог принудить парня к подписанию контракта. По словам родных, Артёма много дней лишали сна и избивали, о чём он неоднократно писал им из казармы. В конце концов, несговорчивого срочника убили, а его семье выдали тело с чёрной от побоев спиной.
Ещё одной из наиболее массовых практик стала простая и незамысловатая подделка подписей. Срочник вообще ничего не подозревает, узнаёт, что за него расписались, лишь когда на карточку приходит выплата, а его самого угоняют на войну. Подобных случаев в СМИ описаны десятки. Не десятки солдат, а десятки случаев: были слухи о том, что втихую расписывались за целое подразделение. Из-за фальшивых подписей несколько месяцев с Минобороны судились семьи двух солдат с Сахалина, 21-летнего Виктора Батурина и 20-летнего Никиты Молочковского. Первым на войне погиб Виктор Батурин, вот что рассказывает его родственница.
«Никакой экспертизы, то есть, вообще без вариантов победить в этом суде. И мы поняли: нужны другие методы. Мать подняла на уши все связи, отец там не последний человек, и пока сын живой, думали выкрасть его из госпиталя, когда у него заживут рука и нога после двух осколочных ранений – и будь что будет. Пусть тюрьма, но хоть живой. В итоге, они нас здесь обошли. Наврали, что ему дадут отпуск, хотя бы небольшой, долечиться, а в итоге опять наврали – кинули его в штурм ещё больным, и без рабочей правой руки, то есть, он даже автомат держать не мог. Поскорее пытались избавиться от него, как от улики».
В сентябре 24 погиб второй сахалинец Никита Молочковский, уже после его гибели на фронте Институт судебных экспертиз и криминалистики выдал заключение: в контракте Никиты чужая подпись. Более того, она скопирована из какого-то другого документа. Но что толку от судебной экспертизы, когда парня уже нет в живых? При это, чтобы набрать призывников, военкоматы в нашей стране стали откровенно жестить. Например, хватают молодых людей в транспорте. Был недавно случай, когда 22-летнего Артура Новикова, московского учителя МХК, перепоступившего в ВУЗ, специально выманили из квартиры, выкрутив в подъезде пробки. Он, как пишут журналисты, даже повесток никаких не получал, его просто схватили и отправили в часть.
Да, не все случаи облав на призывников обязательно закончатся фальсификацией контракта и отправкой на смерть. Российской армии нужны обычные срочники тоже, для обслуживания воинских частей на территории России. Такие отслужат год и вернутся домой, может быть, если не заставят их подписать контракт. Однако невозможно не связывать одно с другим, разительно ужесточившийся призыв и последующий призывников в военнослужащих по контракту.
В ходе российско-украинской войны, длящейся без малого три года, бывали периоды, когда характер боевых действий резко меняло появление на театре боевых действий какого-то нового оружия. Речь, конечно, не о баллистических ракетах с разделяющейся боевой частью, такие ракетные системы столь дороги, сложны и штучны, что каждый отдельно взятый запуск комментирует или анонсирует лично президент, а эффект от применения чисто медийный, он и близко не сопоставим с ядерным ударом, кто бы что ни говорил .
На ход войны влияла гораздо более простая и массовая техника. Это все типы барражирующих боеприпасов, в простонародье дроны-камикадзе. Ну или реактивная установка «Химарс». Однако, сейчас война находится в такой стадии, когда никакое новое оружие существенно на ход событий уже не влияет. К примеру, Украина получила от своих партнёров самолёты F-16 и право применять ракеты «Атакамс» и «ШтормШэдоу» по территории России. Если бы это случилось года полтора назад, то новые истребители и ракеты, вероятно, могли бы перевернуть всю партию. Но сейчас две обескровленные, вымотанные до предела армии больше всего нуждаются в обыкновенной пехоте, армиям не хватает людей.
Одна из излюбленных тем в российских провластных медиа – это мобилизация в Украине. Обсуждаются случаи, когда украинских мужчин хватают прямо на улице. Обсуждается и указ Владимира Зеленского, снижающий возраст мобилизации с 27 до 25 лет, а западные партнёры требуют у украинского лидера опустить планку ещё больше, до 18 лет, ведь людей на фронте критически не хватает. Очередные свидетельства острой нехватки личного состава у ВСУ и демонстрация практик хватания людей на улицах украинских городов вызывают у путинских пропагандистов настоящий восторг. При этом о 300 тысячах мобилизованных россиянах приказано просто забыть, хотя многим из них и 25 не было. Официоз потешается над тем, что происходит по ту сторону границы, будто забыл, что в самой России 2 года назад была мобилизация, будто тех россиян, кого нахватали, вообще не существовало никогда. Что называется, перевернули страницу. Но мобилизация в России продолжается сейчас, просто в скрытой форме, её жертвами становятся уже совсем молодые люди, буквально вчерашние дети.
«Как можно, как можно, блядь, срочников, пацанов, которым по 18-19 лет, отправлять, сука, на войну?»
Дня не проходит, чтобы официоз не отметил взятие какого-то украинского посёлка, не отпраздновал продвижение российской армии ещё на несколько сотен метров или на целый километр. Но не «Орешником» достигаются все эти «успехи», если так вообще можно сказать. Ради этого никому не нужного продвижения в чужую землю укладывается настоящее и будущее России. Трудоспособные мужчины, которым бы работать на благо страны и заботиться о своих семьях, просто жить. Совсем юные ребята, которым предстояло только лишь создать семьи, но они этого уже никогда не сделают, потому что в 18 или 19 лет погибли за сраное село.
Помимо рекламы «Орешника», в которой снимается сейчас лично глава государства, странно сейчас видеть выступления чиновников рангом пониже, все будто с цепи сорвались на тему проклятых мигрантов и, заламывая руки, спрашивают в пустоту: «Куда же деваются россияне, почему в России не хватает работников, отчего ж граждане нашей страны так мало рожают?» А чего, догадаться сложно? Сами не пробовали подумать про ответы на эти вопросы, куда же деваются россияне? Почему их всё меньше остаётся в живых и появляется новых? До завтра!