Путин не хочет заканчивать войну. И вот почему
Вчера мы с вами говорили о подписании украинской делегацией обязательства о готовности прекращения огня на 30 дней. Это обязательство Трамп предъявил Путину, причем публично. Впервые с начала войны у Путина нет пространства для какой-то промежуточной позиции. Украина со всем согласилась, осталось только прекратить огонь. Предложение Трампа не может быть подвешено в воздухе бесконечно. Путин либо соглашается, и тогда это путь к миру, или отказывается, признавая, что никакой мир ему не нужен. Сегодня с российской стороны мы получили то, что похоже на ответ. Но прежде, чем его обсудим, давайте вспомним несколько базовых обстоятельств, которые у нас могли притупиться в памяти за последний месяц бурных анонсов мира и скандальных переговоров.
Из всего, что обсуждалось за эти полторы недели, даже у тех, кто за войной все эти три года следил, могло сложиться впечатление, будто речь идет о каком-то равенстве сторон. Будто Россия и Украина где-то там между собой воюют, и судьба конфликта зависит от взаимного движения сторон к тому, чтобы воевать перестать. Вот чего-то там две страны с какими-то целями решили столкнуться между собой, кто там уже помнит почему. А теперь им нужно отказаться от этих целей и перестать сталкиваться. И первый шаг Украины с готовностью прекратить огонь — это побудительный мотив для Путина сделать шаг навстречу тоже.
Такому взгляду на события способствуют действия и риторика новой администрации в Америке, которая относится к сторонам как к равным и давить начала именно на Украину, что могло создать ощущение, что у конфликта действительно есть две примерно равные стороны, и у обеих есть причина продолжать войну. А у некоторых вообще сложилось впечатление, что все уже договорились, и дело осталось только за президентом Зеленским, которому, дескать, невыгодно заканчивать войну, чтобы выборы не проводить, и в этом вся причина.
В такие моменты полезно возвращать себя в реальность, которая состоит в том, что войну с Украиной Путин ведет не из-за Украины. Украина в этой войне исключительно жертва. Готовность Украины прекратить огонь чрезвычайно мало что меняет. Украина вообще не собиралась этот огонь открывать. Она не нападает, она отстреливается. Эту войну начал Путин, и он же продолжает её вести по своим собственным причинам.
О причинах этих мы тут с вами уже три года рассуждаем. Начиналась война именно как специальная операция. Попытка молниеносно разгромить украинское государство, установить в Киеве марионеточное правительство, что обеспечило бы Путину рецидив крымского эффекта, мощный всплеск воодушевления и поддержки на годы вперёд. Почти сразу, едва стало ясно, что быстрых и красивых побед не будет, война стала подходящим сюжетом для окончательной зачистки всей политической поляны.
Спустя три года уже сложновато представить, что когда-то в России была независимая политическая радиостанция, вещающая из студии в центре Москвы. Самая популярная в Москве была, в машине все слушали. Да и мы вещали из центра Москвы тоже. И для такого глобального погрома любой независимой активности понадобилось событие уровня войны. Да, репрессивность российского режима постепенно нарастала и раньше, но война позволила сделать качественный рывок. Создать такую законодательную рамку, в которой никакой независимый политик, активист или журналист не смогут внутри страны существовать. Сажали за политику и до 24 февраля 22 года, но даже и близко не так массово и не на сроки, как за убийство.
Война дала возможность отпустить все прежние тормоза и правила приличия, устроить самый глобальный передел собственности с 90-х годов. Началось всё с активов, которые побросали покинувший российский рынок западные компании. Но аппетит пришел во время еды, и сегодня месяцы не проходят без того, чтобы очередное крупное предприятие не сменило собственника в пользу кого-то из приближённых Владимира Путина. Опять же, это происходило и раньше, но без войны, безо всякой этой чрезвычайщины поставить отъем собственности на поток было бы совсем не так просто.
Сегодня можно раскулачивать даже тех, кого раньше совсем никак нельзя было. Сегодня это возможно делать так легко и быстро, как никогда. Война стала базой для агрессивной индоктринации детей. И снова, государство пыталось залезть в школьное образование с пропагандой и прежде, но до войны вот прям разговоры о важном навязать учителям и родителям было бы очень непросто. Обязательно были бы протесты и противодействия, был бы скандал.
Такое стало возможно лишь тогда, когда любой политический протест — это гарантированно тяжёлая статья. Когда все стараются быть ниже травы. В конечном итоге, и этого даже никто не пытается скрывать, война стала для Путина смыслом жизни. Это, пожалуй, самая жуткая причина. Сотни тысяч человек погибли, жизни миллионов сломаны, отчасти потому, что у старика теперь снова есть повод вставать по утрам.
=========================
Война стала для Путина смыслом жизни. Вместо скучной рутины: какие-то зарплаты и пенсии, какие-то пожары и наводнения, свалки и застройки, какие-то протесты по любому поводу, какая-то нужда за что-то объясняться всё время, вместо всего этого — настоящий экшен, игра в живых солдатиков. Наступления, отступления, окружения, штурмы, битвы. Каждый день что-то происходит. Каждый день о Путине пишут все мировые СМИ. Причем не в контексте того, что нашли очередной дворец или офшорный счет. Путин обсуждают как вершителя судьб. Из строителя позолоченных коровников на 20 тысяч квадратных метров Путин превратился в того, за кем все мировые лидеры вынуждены ходить по пятам. О чем-то просить, на что-то уговаривать, как-то договариваться. Нам не нужно гадать, получает ли Путин от всего этого удовольствие, не нужно залезать в его голову. Он говорит об этом прямым текстом. Каждый раз, когда Путин говорит о войне, он расцветает.
Он не стесняется называть войну движухой, а когда речь заходит о погибших, не может сдержать улыбки, даже если разговаривает с их матерями. И это самая главная причина. Она висит над остальными и делает их не шибко-то важными. Путин воюет потому, что хочет воевать. Украине нужен мир, Трампу нужен мир, всем нужен мир, но не Путину. Он не ждёт ни от кого первого шага. Ему не нужна никакая стратегия выхода из всего этого. Он хочет продолжать.
Что получит Путин в случае заморозки войны в любом виде? Миллион неприкаянных мужиков, которых непонятно куда девать. Резкое сокращение занятости и доходов в военке и смежных сферах, которые повлекут за собой сокращение спроса и резкое обострение всех проблем, которые копились в экономике. Когда вся экономика перестроена на прокачку денег через расходы на войну, можно какое-то время демонстрировать рост. Но в случае прекращение этого денежного потока, схлопывание целых отраслей пойдет лавиной. Заморозка войны — это вытеснение ее из повестки. Это ситуация, когда страна вдруг вспоминает, что помимо топонима в Донецкой области, у неё вообще-то много проблем, что за время войны их меньше не стало, а даже наоборот.
Война приводит общество в состояние помутнённого сознания, у всех неизбежно мозги становятся немножко набекрень, но в момент, когда война заканчивается или хотя бы приостанавливается, при любом режиме неизбежно начинаются вопросы — а что это вообще было и зачем? Нынешняя война — не захват Крыма, быстрый, почти бескровный и, в общем-то, внутри России выглядящий красивым. Нынешняя война — это положили минимум две сотни тысяч человек, а захватили тысячи квадратных километров руин, усеянных минами. Повыпускали зэков из тюрем, у которых фронтовой зарплаты больше нет, а привычка получать много денег осталась.
Окончание войны для Путина несет целую кучу рисков. Не факт, что все они или какой-то отдельно реализуются и станут критичными, но зачем в принципе идти на риски, если на войне режим сейчас стабилен? Никакой мобилизации, никакой паники и массовых побегов в Ереван, никаких протестов родственников погибших. Сейчас все идут на войну заработать денег и с точки зрения общества сами выбирают свою судьбу. Окончание войны несет риски, в этом самая большая проблема рассуждения о 30-дневном прекращении огня. Надежды тут могут исходить из того, что Путин в принципе хочет закончить войну. Хочет как-то иначе, чем Трамп или Зеленский, хочет на каких-то своих условиях, но хочет.
Однако у нас нет никаких оснований считать, что Путин хочет заморозки войны, что у него в этой войне есть хоть какая-то цель помимо самой войны как перманентного состояния, в котором он сам и его режим чувствует себя комфортно. Тут нужно обратить внимание на информационную политику последних дней. Ничто в ней не указывает, что российская сторона готовит граждан к перемирию. Всё выглядит наоборот. Путин столь стремительно переодевается в военную форму и столь экстренно едет в штаб курской группировки войск, что телевизионщики даже не успевают всё нормально снять и смонтировать, и выпускают в телевизор сюжет с таким вот голосом Путина.
«Полностью освободить территорию Курской области. Восстановить положение вдоль линии государственной границы. И, конечно, нужно подумать, просил бы подумать в будущем и о создании зоны безопасности в другом государственном границе. Об этом тоже нужно подумать о будущем и создании зоны безопасности вдоль государственной границы».
Настолько важно было перейти с каких-то надежд на мир к лихой военщине, что, видимо, впервые за годы у власти Путин говорит по телевизору, как махнувший баллон гелия Чебурашка. Существование американо-украинской договоренности не скрывается, но о ней говорится впроброс по телевизору. Дескать, ну что-то там подписали и подписали, дай им бог здоровья. У нас тут свои дела, у нас большая великая победа. На четвертом году специальной военной операции почти полностью освобождена Курская область.
Всем предлагается обсуждать именно эту выдающуюся победу. Ну не Киев за три дня, зато Суджа за шесть месяцев. «Я успешно воюю и побеждаю», — это то, что Путин хочет нам всем сказать. Путин лично никак не комментировал мирную инициативу, предложенную Трампом, но стиль и поспешность его вчерашнего телешоу в образе верховного главнокомандующего вполне говорят сами за себя. Ни о каком прекращении огня речи не идет и близко. Будем воевать до конца. Ну и собственно уже сегодня помощник Путина Ушаков прямо отверг перемирия, заявив, что российские власти заинтересованы в долгосрочном мире, а не в перемирии. С кремлевского на человеческий это переводится однозначно — будем воевать.
Это все очень важно понимать и помнить, когда мы с вами Мы обсуждаем Украину, США, Трампа, Зеленского, когда говорим о любых переговорах, встречах и документах. Можно сколько угодно обсуждать, кто себя правильно ведет, кто ошибается, кто требует больше возможного, а кто не дает того, что и обещал. Все эти рассуждения, которыми и мы промышляем, вообще говоря, довольно абстрактные, потому что какие бы там тёрки между США и Украиной ни происходили, ни одна из них миру не препятствует.
США не были препятствием к миру и при прошлой администрации. Никакой Байден никого за руки от подписания мира не оттаскивал. При Трампе изменился подход, но цель не изменилась. Путину ничто не мешало подписать мир хоть год, хоть два года назад. Хоть три — ничего и не начинать, или сразу. Если вчера были вопросы и надежды, то сегодня можно сказать определенно, что на прямое предложение Трампа о перемирии был получен отказ. Да, не устами Путина пока. Да, с этой администрацией в Кремле хотят дружить и не хотят ей хамить. Да, Лавров Трампа не обзовет дебилом, а Путин не расскажет про него генитальный анекдот. Да, ноль сомнений, что кремлёвские граждане будут натирать самолюбие Трампа до зеркального блеска, отвешивать ему комплимент за комплиментом. Но суть и дело это не меняет.
Есть предложение, на которое можно было ответить только да или нет, и ответ очевидно нет, потому что в противном случае, если бы ответ был да, и если бы он хотя бы рассматривался даже, то мы увидели бы совершенно иную реакцию, которую ни с чем было бы не спутать. Не предмет нашего сегодняшнего разговора реакция на все это Трампа, тем более ее нет еще, но давайте просто на будущее освежим свою память и не будем впадать в иллюзии. Путин начал войну, Путин ведёт войну, если бы у Путина было хоть малейшее желание заключить мир или перемирие, все бы случилось за сутки. До завтра!
