Президент 2036. Путин зачищает окружение
Финал любого долгого персоналистского правления, любой диктатуры неизбежно приходит в момент, когда на диктатора налетает ледяной ветер старости и угасания. Тогда случается рост паранойи режима. Когда-то диктатор понимает: он уже не тот. Ежедневные упражнения, здоровый образ жизни, лучшая медицина, регулярные обследования – это всё, конечно, хорошо и продлевает период активной жизни. Но всему есть предел, природу не обманешь. Энергия уже не та, память не та, реакции не те, нет уже прежней многозадачности. Двигаешься не так, соображаешь не так, выглядишь не очень. Этот процесс не остановить: каждый день ты будешь на какую-то долю процента хуже, каждая доля процента – чистая деградация, путь в могилу. Но это не самое главное. Все мы однажды постареем, однажды умрём. Диктатор же знает, что всё окружение его старение видит, он обнаруживает себя среди людей, которые понесут его гроб, и знает, что однажды понесут. Они могут как угодно гнать от себя эти мысли, но с каждым днём делать это будет всё сложнее. С каждым новым днём рождения любимого руководителя будет всё более очевидно: им придётся жить без него, причём жить без него не в каком-то абстрактном будущем, когда они уже и сами помрут, не через 20, 30 или 40 лет, а в будущем весьма недалёком.
Владимиру Путину в 25 году исполняется 73 года. Даже если представить маловероятное, что у него всё получится и он просидит столько, сколько сам себе отмерил, до 36 года, ну, во-первых, это будет реальный физический предел – на конец последнего мандата ему будет 83, а во-вторых, 36 год – не 22 век, до 36 года осталось всего 11 лет. 11 лет назад случился в Украине майдан, а за ним аннексия Крыма. Это не какие-то древние времена, так и 36 год – не будущее из научной фантастики с межзвёздными перелётами. Если вы купите сегодня автомобиль, например, новый, то к 36 году он будет во вполне приличном состоянии, с пробегом тысяч в 150-200. Если вы сейчас сделали капитальный ремонт квартиры, то плюс-минус в том же интерьере 36 год и встретите, ну, унитаз, ванная, кухня, проводка, коммуникации – за 11 лет всё это в негодность не придёт.
Россия без Путина – не абстрактное будущее, Россия без Путина настанет условно завтра. Без разницы, наступит это завтра через год или через 11 лет, я говорю «завтра» в том смысле, что подавляющее большинство ныне живущей элиты и граждан в этом будущем точно окажутся. Тем временем, с точки зрения возраста российская правящая верхушка составлена интересным образом. Если политическая власть находится в руках Путина и его ближайшего окружения, которые все ровесники с разницей в год-два, у всех них восьмой десяток и они стареют вместе, то повседневный менеджмент страны – это вотчина Михаила Мишустина и его ровесников, тех, кто рождён с середины шестидесятых по начало семидесятых годов. С одной стороны, этот второй этаж российского начальства не может не сознавать, что им дано пережить Путина, ведь они прилично его моложе. С другой стороны, им сейчас уже под 60, они в том возрасте, когда властные амбиции нужно либо реализовывать, либо хоронить.
С каждым новым годом путинского правления вот у этого поколения, которое реально управляет страной, но отстранено от принятия любых политических решений, остаётся всё меньше шансов поучаствовать в будущем переделе власти. В 36 году Мишустину будет 70, это нормальный возраст для удержания власти, но уже не хороший для борьбы за неё. Чем дольше Путин сидит на троне, тем больше шанс, что нынешние 55-60-летние просто упустят свои возможности, а их место займут более молодые, сообразительные и дерзкие, которые к концу Путина как раз нарастят административные ресурсы и поднимутся по властной пирамиде. Будь ты хоть четырежды лоялен и труслив, но прогонять такие мыслишки с каждым годом будет всё тяжелее. Нет вопроса, будет ли Россия без Путина, будет, и довольно скоро. Вопрос, кем ты её встретишь, молодым и функциональным премьер-министром, естественным наследником или отставным пенсионером в сенаторском кресле, который ни на что не претендует и претендовать не может. А то и вообще в тюрьме можешь встретить.
Для нашего разговора не очень важно, есть ли у кого-то из российской номенклатуры такие мысли, важно другое: сам Путин не может не думать, что они есть. Главный тренд, который неизбежно ждёт нас в грядущем десятилетии, если Путин удержится за кресло – это увеличение масштаба и массовости внутриэлитных репрессий. А главное, переход их на уровень выше, чем допустимо сейчас. Сегодня главный корм силовиков – третий-четвёртый этаж государственного управления, всякие замминистры и губернаторы. Мы видим, как это происходит, достаточно вспомнить полный разгром Минобороны, где камня на камне не осталось. Это невиданный со сталинских времён масштаб репрессий, люди в генеральских погонах сидят в судебных аквариумах.
Нам публично продемонстрировали: вся верхушка военного ведомства – организованное преступное сообщество, но следующего, казалось бы, самого логичного, шага не случилось: Шойгу не то ,что не арестовали, ему вручили пусть и церемониальную, но должность секретаря Совбеза. Z-телеграм разразился шквалом недоброжелательных шуток о святом страстотерпце Шойгу, который 12 лет сидел в окружении сплошных воров и бандитов, но вышел чистым, просто как Энди Дюфрейн, сбежавший из Шоушенка по канализации. И тут сложно с z-общественностью спорить: случившееся противоречит всей репрессивной логике: любая чистка всегда начинается с головы, нельзя раскулачивать министерство, а министра не тронуть. Совершенно очевидно, что такой формат – следствие нынешнего формального факта с высшей номенклатурой: режим не жрёт сам себя.
Есть такой уровень пирамиды управления, на котором ты можешь чувствовать себя в безопасности. Мэров сажают чуть ли не ежедневно, губернаторов и вице-губернаторов, другое региональное начальство – каждый месяц какую-нибудь область громят. Аресты глав служб и департаментов, того или иного замминистра – это сколько угодно. В одном исключительном случае посадили одного действующего федерального министра Улюкаева, но тот был из экономического блока, то есть, не первого разряда человек. При этом ключевые министры, крупнейшие олигархи, главы основных политических кланов – все эти люди чувствуют себя в безопасности. Вокруг могут посадить всех без исключения твоих людей, но самого тебя не тронут. Даже тотальный разгром и отставка не смертельны, какое-никакое декоративное кресло тебе придумают. Так вот, если давать прогноз на несколько лет вперёд, то можно определённо сказать: этому пакту скоро придёт конец.
Чем старее будет Путин, тем больше он будет ощущать угрозу именно от высшей номенклатуры, от тех, кто является его прямыми наследниками, от тех, кто будет видеть, как патрон слабеет, от тех, кто почует, что новая эпоха не за горами и неизбежно встанет перед соблазном начать делёж путинского наследства при живом вожде. Мы привыкли думать, что самые свирепые репрессии сталинского периода пришлись на Большой террор 36-38 годов, но позднесталинский период, с конца сороковых до его смерти в 53, был, как минимум, не менее убийственным. Нет никаких сомнений, что стареющий Сталин ощущал прямую угрозу от своего ближнего круга. От тех, кто поднялся на прошлой волне чисток и занял места уничтоженных при Большом терроре старых большевиков. За десятилетия, прошедшие с предыдущих чисток, эти персонажи из бройлерных цыплят, во всём зависимых от Сталина, превратились в волков, и у каждого был ресурс для перехвата власти. Это видно по тому же «Мегрельскому делу», которое было нацелено на Берию. Сталин явно готовил новый раунд обезглавливания верхов. Вокруг дряхлеющего вождя не должно было остаться никого, кто имел бы ресурсы ускорить раздел наследства, у кого хватило бы духу договориться и «отцу народов» на лицо подушечку положить.
Скоропостижная смерть Сталина в марте 53 стала спасением не только для десятков и сотен тысяч жертв новых репрессивных кампаний, вроде фигурантов «Дела врачей», не только избавило советских евреев от погромной кампании, запущенной государством. От печальной участи спаслись те, кто пошёл делить сталинскую власть. С вероятностью, близкой к единице, ни Маленков, ни Хрущёв, ни Берия, никто из ближнего круга не остался бы в живых, протяни Сталин ещё пару лет. Берия, правда, и так не спасся – ну, это не повезло.
Почему такое развитие событий неизбежно? Почему таков финал любой долгой единоличной диктатуры? Почему мы считаем, что репрессии в отношении ближнего круга Путина обязательно будут? Первую причину мы объяснили в начале. Каждый минимальный намёк, что лидер уже не тот, будет естественным образом подталкивать окружение лидера к мысли: будущее уже рядом. Значит, нужно шевелиться, искать союзников, перехватывать какие-то полномочия, чтобы, когда настанет неизбежный день Икс, сожрать остальных раньше, чем они сожрут тебя. Для диктатора такие движения убийственны. Как только образуется клан, способный перехватить власть после смерти лидера, этот клан будет жизненно заинтересован в том, чтобы смерть эту ускорить, потому что сегодня ты в силе и имеешь ресурсы, а завтра то ли место потеряешь, то ли коалиция развалится, и, глядишь, через 5 лет драться за наследство будут совсем другие хищники.
Есть и вторая причина. Как бы диктатор ни старался держать власть в одних руках, руки эти с годами неизбежно слабеют, и вот он уже не может в ежедневном режиме разруливать конфликты, принимать решения, быть арбитром и обеспечивать своему окружению относительный мир. С каждым годом пожилой лидер будет всё больше перемещаться в область чистых абстракций. Иосиф Сталин, тот к концу жизни возомнил себя большим учёным и занялся вопросами языкознания. Владимир Путин же явно помешался на фольклорной истории, на тысячелетней Руси, на бесконечных обидах, которые враждебный Запад всю эту тысячу лет учинял. Совершенно беспрецедентные инциденты вроде публичного дележа «Вайлдберриз» с перестрелками в центре Москвы, вполне возможно, случились ровно потому, что на 26 году правления престарелому Путину разборки печенегов с древлянами интереснее, чем драчка Кадырова с Керимовым.
Ещё один пунктик Путина – демография. Он говорит о деторождении к месту и не к месту. Повышение деторождаемости стало едва ли не главным KPI для губернаторов. Будто Путин видит себя буквально отцом нации, который должен оставить после себя как можно больше потомства. Ну и, конечно же, как и любой диктатор на закате своей жизни, Путин полюбил всякое супероружие. Нет такой темы сейчас, которую нельзя было перевести на разговор об «Орешнике». Любые распечатки, чертежи, презентации с новейшими видами вооружения имеют сейчас для Путина наивысший приоритет. Итак, Путин живёт в мире, где нужно побольше рожать, чтобы было кому управлять ракетами, которые разнесут весь мир в труху, потому что так велел князь Владимир.
Тут есть объективная проблема. Проблема не только в том, что весь государственный аппарат должен заниматься этой шизофренией, а в том, что Путин в этот момент не занят своими прямыми обязанностями. Сладострастные мечты о новом вундерваффе, изучение истории по версии Мединского – это всё замечательно, вопросов нет. Никого не интересует судьба губернаторов, которым скоро, видимо, предложат рожать самостоятельно. Но работа главного решалы – не допускать ситуацию, когда кланы делят между собой миллиарды посредством перестрелок. Его задача – делать так, чтобы всем хватало, чтобы никто не чувствовал себя обманутым и униженным. Его функция – принятие финального решения. Если эта функция не выполняется, потому что Путину интереснее младенцев считать, то принимать финальное решение неизбежно станет кто-то другой, и столь же неизбежно кто-то другой решит, что он «сам с усам», и никакой Путин ему в решении вопроса не нужен. Мол, сами тут решим, кому завод, а кому нефтевышку. Путин будет всё сильнее ощущать: пока он там цивилизационную войну ведёт, наследнички уже кресло под себя примеряют. И чем больше у него будет таких подозрений, тем в большей опасности окажется весь российский высший истеблишмент.
По сути, пространство безопасности постепенно сужалось на протяжении всего путинского правления. В России никогда не было безопасно быть журналистом и политическим активистом. Очень быстро стало опасно быть госслужащим. Доля своих для режима постоянно сокращалась. Возможно, не в этом году, возможно, не в следующем, случится первый разгром и репрессии на самом высоком уровне. Но при сохранении Путина у власти содержание второй половины двадцатых точно составит этот сюжет: старение лидера, рост его паранойи, бесконечный поиск и успешное разоблачение заговоров в ближайшем кругу. Мы точно увидим, как очередной погром очередного министерства или олигархической структуры уже не обойдёт стороной самую верхушку.
Для стареющего авторитарного лидера главная угроза – не какая-то там оппозиция, её он давно и успешно пересажал, поубивал и выдавил. Чихать он хотел и на массовые протесты безоружных граждан. Главная его угроза – самый близкий круг, те, у кого есть большие деньги, есть люди с оружием, есть формальные полномочия. Путин не такой дурак, чтобы этого не понимать, он это понимал всегда. Мы всё часто видим кампании по обезжириванию, когда из-под очередного функционера выбивают все его ресурсы и сажают всех его людей. Через это многие прошли, начиная с Медведева и заканчивая Шойгу. Но в рамках неизбежно растущей паранойи просто обезжиривание скоро станет недостаточным, потому что Путин будет уже не настолько силён, чтобы позволить своим присным после разгрома бегать на свободном выпасе. Тогда для него максимально безопасны станут только те, кто сидит в СИЗО. Ему нужно будет со всей свирепостью показывать: если кто-то тут рыскает глазами, какие-то вредные мыслишки себе думает, типа, начальнику недолго осталось, пора выносить мебель из кабинета – такой мерзавец будет уничтожен немедленно. И не будет больше такого уровня в системе, где можно чувствовать себя в безопасности. Если посадят условного Мишустина, то посадят вообще кого угодно.
Кто станет первой жертвой, чью голову насадят на пику в назидание остальным? Этот вопрос останется за рамками нашего прогноза. Наш прогноз заключается в том, что сейчас наступает самый опасный период для всей высшей номенклатуры. Физическое старение лидера и всё более свирепая схватка за жизнь собственную и своего режима – звенья одной цепи. И это, конечно, повод всем, кто уверен в своей неприкосновенности, всем, кто думает «ну, я же так высоко сижу, меня не тронут», помнить: на нынешнем этапе, на этапе заката режима это правило уже не работает. Работает всё в другую сторону: чем ты выше, тем больше у тебя шанс сломать себе шею. До завтра!