Правительство в изгнании — это очень слабая власть
Напоминание:
до окончания формирования платформы в ПАСЕ (26.01.26) по вопросу Арно/Милов отсылаю к своему интервью у Курникова.
Тем более, что по результатам моих разговоров за эти дни стало ясно, что нарушить процесс формирования Платформы никому не удалось и все стороны вернулись к конструктивной работе.
По сути:
из многих линеек дискуссии, меня заинтересовал разговор о роли российской оппозиции/о лидерстве и конфликтах.
Давайте попробуем (только попробуем) рассуждать логично:
▪️ может ли демократическая оппозиция сейчас пытаться взять власть в России мирным путем? Ответ — нет. Нет таких институтов и процедур и наоборот, есть готовность Кремля стрелять и сажать.
▪️ могут ли демократические силы сейчас сменить власть немирным путем? Нет. Как мы видели во время мятежа Пригожина, руки тут нужны иные и результатом вряд ли будет демократия.
▪️ может ли Украина сломать путинский режим? Уже нет. Могла в 2022, но Запад принял решение, что слом режима слишком опасен. Это была ошибка, но у этой ошибки нет «обратного хода».
▪️ как поменяется власть? В результате ослабления режима. Это может быть проигрыш в новой войне, недееспособность диктатора, внутренний раскол по иной причине…
▪️ так значит что может делать демократическая оппозиция? Способствовать расколу режима, формировать у сограждан иное видение будущего (чтобы после смены режима не зайти на новый круг), выстраивать отношения с потенциальными союзниками внутри и вовне и ОТРАБАТЫВАТЬ ИНУЮ МОДЕЛЬ ВЛАСТИ (помимо диктатуры). Поскольку если нет навыков НЕАВТОКРАТИИ, то смены модели не будет.
▪️ А что про помощь согражданам? Вообще-то оппозиция это про власть, а не про адвокацию, но как модель и практическая работа — помощь гражданам ПОЛИТИЧЕСКИМИ методами (в отличие от методов гуманитарных, которые предмет работы благотворительных организаций) — важное дело.
Возвращаюсь к происходящему: те, кто не хочет споров в оппозиции, те, кто хотят единого лидерства, в практическом плане сегодняшнего дня добьются немногого — посмотрите на белорусских коллег — много им дало единое представительство? Правительство в изгнании — это ооочень слабая власть (если оно не готово системно применять насилие к своим, как ООП в свое время). Такая слабая власть не может иметь реальный вес.
А вот минус от такой модели для нас (в отличие от белорусских коллег) огромный — не привыкая к парламентской работе со всеми ее минусами, мы будем культивировать прежнюю, авторитарную модель и в конце просто сменим Путина на Шмутина.
Пара слов о себе — мало кто сомневается, что я привык и умею рулить авторитарно. Не подкупом, не коррупцией, а именно авторитарно. Посмотрите на мою биографию, спросите тех, кто меня знал в прежней жизни — я никогда не «плавал» по коридорам власти, я рулил огромным коллективом и десятками населенных пунктов. Именно это мой навык. Я провел гораздо больше времени в Сибири, чем во властных коридорах. И я знаю ограничения и опасности такого метода. Я писал об этом и в своей книжке «Как убить дракона» и во многих статьях, в том числе из тюрьмы.
Совсем не думаю, что Юлия Навальная или кто-то еще из моих коллег по оппозиционной работе (или Алексей Навальный в свое время) хотели бы быть новыми автократами. Конечно нет. Им всем кажется, что они-то смогут своей волей преодолеть институциональные и культурные рельсы. Увы, нет! Я это уже видел. На эти рельсы просто не надо вставать.
Парламентаризм и федерализм. С самого начала. Несмотря на все издержки.
Именно поэтому я не создаю вертикальных структур (к которым привык и которые люблю), АК — именно клуб (без юрлица и финансирования), именно поэтому споры и даже ссоры — это полезно, именно поэтому большие деньги, которые зарабатывает фонд моего имени, идут на правозащиту, науку, стипендии, контрпропаганду и прочие благотворительные дела, а вовсе не на то, в чем меня подозревают некоторые ))) Впрочем мне пофиг в чем меня подозревают.
Знаете, главное, на что я заработал в своей жизни и материально и 10 годами путинской тюрьмы?
Независимость.
Чего и вам всем желаю.