Покушение на Трампа. Как оно повлияет на выбор американцев
Вчера, когда в Москве была уже поздняя ночь, на предвыборном митинге в городе Батлер, штат Пенсильвания, было совершено покушение на Дональда Трампа. Стрелок, сидевший на крыше соседнего здания, произвёл несколько выстрелов из винтовки семейства AR. В результате погиб один из зрителей, а Трамп получил ранение, пуля скользнула по его уху, оставив царапину. Личность стрелка уже установлена, это 20-летний Томас Мэтью Крукс из соседнего с Батлером города Бетел-парка. Он был убит агентами Секретной службы. Собственно, на личности стрелка и модели оружия факты на эту минуту заканчиваются. Трамп в полном порядке, и тут, на всякий случай, нужно сказать главное: версия инсценировки, которая сейчас явно наберёт популярность – полный вздор. Умышленно попасть в ухо, так рассчитать скорость ветра, отклонение пули, все погрешности, чтобы вписаться буквально в несколько миллиметров, отделяющих Трампа от смерти на месте – это фантастика, доступная только героям Сталлоне в боевиках 80-х, это бред. Забываем о нём сразу и переходим к делу.
Многие ожидаемо сказали: ну всё, теперь Трамп уж точно победит. И звучит это довольно логично: нет лучшего способа привлечь симпатии к любому кандидату на любых выборах, чем устроить на него неудачное покушение. Существует стереотип, который, в общем-то, подтверждается практикой, что кандидат в результате покушения либо гибнет, либо выигрывает. Поскольку разбираться в моделях оружия, в расстоянии и направлении выстрела, разбирать версии по горячим следам – не наш профиль, поговорим о другом: верно ли мы вообще оцениваем такого рода события и их влияние на политику? Не заблуждаемся ли мы относительно общественного восприятия ситуации?
В мире, где мы с вами живём, давно уже не правят преимущественно традиционные медиа: радио, телевидение и газеты. Да, у нас в стране традиционные СМИ играют огромную роль, как и в других автократиях, где их функция – донесение генеральной линии до граждан. Но формирование картины мира теперь почти полностью во власти соцсетей. В чём разница между традиционными медиа и соцсетями? В способе потребления информации? Нет, ведь не так уж важно, как получать информацию – через экран телевизора или с экрана смартфона или компьютера. Разница в том, что социальные сети сделали невозможным существование единой картины мира. Ведь сегодня почти каждый стал сам себе СМИ.
Раньше, когда доносить свою точку зрения до большой аудитории было сложно и дорого, когда набор мировых СМИ был весьма ограничен, всё общество жило с одним и тем же набором фактов об окружающем мире. Либеральный телеканал подавал этот набор с такими комментариями и аналитикой, консервативный – с сякими. Дружественная действующему правительству газета искала повода похвалить новый закон, оппозиционная искала повода поругать. Но обсуждали все они одно и то же. Семья, собравшаяся в гостиной вечером, слушала один и тот же выпуск новостей по единственному телевизору. Муж голосует за правых, жена за левых, но разные выводы они делают на основании одной и той же информации.
В этом мире есть феномен сенсации. Убийство Кеннеди, Уотергейтский скандал, покушение на Рональда Рейгана, полёт на Луну – что-то такое, о чём знают примерно все, что меняет историю. Что-то такое, что делает эфиры телеканалов и первые полосы газет неотличимыми друг от друга. Мы с вами до сих пор воспринимаем мир таким, каким его сделали классические СМИ, где можно сказать: в 1963 году в Америке убили президента Кеннеди, а молодёжь сошла с ума по Битлз, где интерпретация может быть у каждого своя, но события, явления, герои, злодеи – одни и те же на всех ,потому что проходят через узкое бутылочное горлышко ведущих СМИ. Так всё работало в мире телевидения.
Условно, был Андрей Бахметьев, который вёл трёхминутную рубрику в утренней субботней передаче «Пока все дома», и его знала вся страна, потому что, если ты в телевизоре, ты суперзвезда, тебя знают все, а как часто и долго ты в телевизоре – три минуты раз в неделю или по часу в день, значение имеет не такое уж большое. Во времена господства эфирных и печатных медиа вся страна и всё общество, на которые они вещают – это единый информационный пузырь. И то, насколько такое положение вещей изменилось, мы недооцениваем. Обратите внимание, как изменилось понятие «звезда». Алла Пугачёва – эталон звезды классической эпохи. Вам может нравиться её музыка, может не нравиться, вы могли не покупать её кассет и дисков, не ходить на её концерты и не обводить в телепрограмме её выступления. Но не может быть, что вы не знаете, кто такая Пугачёва, что о песне «Миллион алых роз» слышите сейчас впервые. Звёзды классической эпохи – это как величайшие достопримечательности. Ты можешь никогда не выезжать западнее Хабаровска, но не можешь не знать об Эйфелевой башне.
Сейчас всё иначе. Если клип какого-то рэпера собрал сто миллионов просмотров, втрое больше продаж лучших альбомов Битлз, это не значит, что его слушает целое поколение. Вполне реально, что известность этого рэпера ограничивается только зрителями его клипа, что один брат в семье по нему с ума сходит, а второй даже не знает, о чём речь. Так же и с фактами в нашем сегодняшнем мире. Как этот механизм устроен, обсудим после небольшой рекламы, посмотрите, пожалуйста.
***
Продолжаем. Мы говорим о том, что сегодня информационные пузыри могут абсолютно не пересекаться, например, один и тот же селебрити может быть одновременно кумиром одного члена семьи и быть совершенно неизвестным другому. Так же и с фактами: сегодня нет новости, которая случилась в Америке или в России, в любой развитой стране и которую обсуждают все. В зависимости от того, какими соцсетями пользуются, на кого подписаны, кого лайкали, а кого банили, люди, спящие в одной постели, могут жить в абсолютно разных странах, повестка в которых может абсолютно не пересекаться. Неважно, что они спят в одной постели. Важно, что у них больше нет одного на двоих дядечки в хорошем костюме, который в девять часов вечера из ящика в гостиной расскажет, что случилось. У каждого из них свой смартфон, и там случилось разное. Поэтому возникает эффект, от которого классические журналисты, аналитики, политтехнологи впадают в ступор. События, которые 20 лет назад стали бы настоящим геймченджером, запустили бы новую эпоху и навсегда остались в истории – сейчас такие события просто не имеют никакого измеримого эффекта.
Дональд Трамп признан виновным по 34 эпизодам уголовного дела, и это не приговор Басманного суда, а вердикт присяжных в конкурентном и открытом процессе. Такого не было ни разу в американской истории, и раньше такой вердикт не просто похоронил бы любые шансы на избрание, но закончил бы политическую карьеру скандального экс-президента. Сейчас же эта небывалая вообще-то сенсация не отразилась на социологии примерно никак, а на данный момент понятно, что не могла никак отразиться. Те, у кого в смартфоне либеральный пузырь, получили очередное подтверждение своей позиции: Трамп – злодей злодеич. Трамписты в своём пузыре лишний раз убедились, что подлый истеблишмент сделает всё, чтобы их борца за простой народ остановить перед неминуемой победой.
Или дело о попытке фальсификации выборов и организации мятежа. Напомню: президент звонит в избирательную комиссию штата, требует найти ему недостающие голоса, а потом прямо призывает своих сторонников к мятежу. Сторонники действительно идут на Капитолий, занимают его, и в результате всего этого есть погибшие. По сравнению с этим весь Уотергейт, стоивший Никсону власти – детский лепет, административное правонарушение. В эпоху, когда факты были общими, а не у каждого своими, это был бы полный крах. Не было варианта, что человека судят за мятеж – а он лидирует в опросах.
Но сегодня мы видим, как самое ужасное обвинение кандидата в президенты если и оказывает влияние на его сторонников, то противоположное ожидаемому: не роняет процент поддержки, но ещё больше в ней сплочают. То же самое происходит и с другой стороны. Ещё недавно президентские дебаты становились ключевой точкой всей кампании. Эти два часа могли изменить историю. Признанный лидер и андердог могли поменяться местами. Сейчас же Джо Байден провалился, как никто и никогда за всё время не проваливался, пока существует нынешний формат дебатов, это просто настоящая катастрофа в прямом эфире, и ничего тут не попишешь. Рейтинг Байдена должен был улететь к цифрам Ельцина в 95 году, стать неотличимым от нуля – но этого и близко не случилось. С точки зрения социологии вообще никаких дебатов не было, а их и на самом деле не было, потому что дебаты – жанр телевизионной эпохи. На них кандидаты обращаются ко всем избирателям сразу, с целью перетянуть их на свою сторону. Но сейчас кандидат обращается только к своему пузырю, поэтому нет шансов у Байдена выступить так плохо, чтобы либеральный избиратель пошёл голосовать за Трампа, неважно, что именно было на дебатах – каждый кандидат победит в глазах своей аудитории.
Да, публичный шум и ропот в стане демократов идёт, тем более, что Байден теперь каждым своим публичным выступлением усугубляет впечатление от дебатов. Важные спикеры и лидеры мнений просят его сняться, крупные доноры отзывают пожертвования – но и рядом такого не происходит, что люди говорят: «Трамп так хорошо себя показал на дебатах, а Байден так плохо, что теперь я голосую за Трампа». Изменилась дискуссия, но не поведение, отражаемое в соцопросах. Избиратели Трампа порадуются, как мощно тот уделал старика, сторонники Байдена обратят внимание на немногие бодрые моменты, плюс-минус удовлетворятся версией, что всему виной простуда, в крайнем случае скажут: «Да, он плох, но Трамп настолько хуже, что теперь тем более нужно поддержать старину Джо».
Стенки обоих пузырей непроницаемы, у них нет общих новостей, версий, интерпретаций. Между ними не происходит диффузии. Любая новость, попавшая внутрь, будет только укреплять их обитателей в той мысли, которая у них уже есть. В итоге события, которые недавно вписали бы себя в историю, становятся ординарной новостью дня, в лучшем случае – недели, и растворяются без следа. Вот происходит покушение на кандидата в президенты. Президент, к счастью, каким-то чудом выживает. Пуля проходит в сантиметрах от мозга, зацепляет лишь ухо. Нет сомнений, что в прежнем мире после такого можно было бы постепенно перевозить вещи в Белый дом. Такие события выигрывают кампании, случается перезагрузка всей жизни, которая отныне сводится к тому выстрелу. Никто не вспоминает, за какие места ты кого хватал, к чему подстрекал толпу и как требовал от вице-президента не верифицировать результаты выборов. Отныне ты жертва покушения.
Но это, повторюсь, в прежнем мире. Будет ли так сейчас, большой вопрос. Да, для сторонников Трампа это 153й повод обязательно прийти проголосовать за него, ещё один толчок и точка сборки электората. Но вообще-то первых 152 поводов было уже достаточно. Люди в красных кепках придут голосовать за Трампа безотносительно того, стреляли в него или он кого-то застрелил. Образ мученика, который раньше открыл бы прямую дорогу в Овальный кабинет, сегодня будет существовать только внутри пузыря, который и так считает Трампа мучеником, революционером и борцом за права трудового народа. Покушение лишний раз укрепит трампистов в их убеждениях. Но именно, что лишний раз. Двум голосам не бывать, а одного не миновать.
Для противоположного же пузыря Трамп не станет приемлемым кандидатом, даже если начнём ходить по воде и исцелять обречённых. Для тех СМИ, лидеров мнений, друзей в соцсетях, которые формируют картину мира этой аудитории, Трамп – угроза существования Соединённых штатов. Стреляют в него или бомбу на него сбросят – вообще неважно и оценки такой не изменят. Прошедшая по уху пуля для противников Трампа не сделала его ни на йоту более приемлемым и безопасным кандидатом.
У кого-то может сохраняться заблуждение, что всё до сих пор работает, как в классическом американском фильме семидесятых. Отважный журналист, рискуя жизнью, добывает шокирующие факты, публикация которых меняет мир. Но сейчас всё не так, сейчас такое кино закончилось бы по-другому. Половина публики сказала бы: «Как клёво, мы и так это знали», – а вторая половина объявила бы всё фейком и провокацией. Сейчас любой факт укрепляет людей в том мнении, которое у них уже есть. Трампа поцарапала одна пуля, но из этого события следует два противоположных вывода: либо подлый дипстейт, отчаявшись победить народного трибуна, решил с ним расправиться (развесистая конспирология не заставит себя ждать), либо в случае победы Трампа станет вдвое хуже, чем было, ведь со страху за свою жизнь он от американской демократии камня на камне не оставит, всю демпартию объявит бандой и пересажает. Либо вообще всё это было инсценировкой, чтобы поднять популярность Трампа, такая конспирология тоже появится – и многие ведь поверят и в неё.
Наша редакция ни в коем случае не даёт однозначных прогнозов. Будь мы даже настоящими американистами, тема слишком сложна для простых выводов. Это просто рассуждения. Есть вероятность, что мы недооцениваем фундаментальные перемены в мире, что событие, которое для прежней эпохи стало бы переломным, в эпохе нынешней без следа развеется за пару недель, ни на что не повлияет и не сдвинет ни одной цифры даже на третий знак после запятой. Наша мысль в том, что аналитика, построенная на прежнем опыте, и прогнозы на её основании, могут вообще-то не работать в новом мире. До завтра!