Пертурбации в элитах. Турчак сослан
Мы продолжаем с интересом наблюдать за номенклатурными бегами по замкнутому коридору. Быстро меняются главы министерств и ведомств, кто-то внезапно взлетает, кто-то, включая вчерашних политических звёзд, отправляется в небытие. Дня не проходит без масштабных кадровых перестановок в системе российской власти, часть из них заканчивается уголовными делами. В таких переменах всегда принято видеть какой-то план и пытаться его разглядеть. Дескать, какую такую хитрую систему задумал Путин? Этого в губернаторы, того в советники, этого из советников в губернаторы, того из губернаторов в советники, кого-то откуда-то на нары вообще. Но на самом же деле, план совершенно необязательно есть. Существует некоторая вероятность, и совсем не маленькая, что мы имеем дело с обычным сезоном охоты. Мы тут не раз говорили, что поствыборный период до предела турбулентный, что сейчас можно наловить рыбки в мутной воде. И это не какой-то секрет, эта истина столь же прозрачна и для людей внутри системы. Если вы собирались с кем-то свести счёты, как-то продвинуться, кого-то продвинуть или укокошить, сейчас идеальный момент. Ну, если чё, вы смотрите, не надо никого укокошивать, я просто как аналитику, в принципе, говорю, момент хороший. В подобной заварухе можно скрыть что угодно. Когда в городе пожар, самое время для мародёрства.
Нет сомнений, за эти два года, пока действовал мораторий на большие кадровые перестановки и, тем более, посадки, накопилось много конфликтов, взаимной грызни, столкновений разных кланов и групп интересов. Всё происходило как всегда, все делили деньги, полномочия, места в системе, полномочия, места в системе – но как бы без выпускного клапана. Проигравшие в этих войнах не всплывали кверху брюхом перед всем честным народом. Нет сомнений, что набралось уже много папочек, которые надо бы пустить в работу и превратить у головные дела, что по кадровым вопросам уже давно принято много решений, просто не было подходящего момента для их реализации.
В первые два года было важно симулировать единство. Все, кто никуда не уехал, остался на своих должностях, остался Путину верен в настолько дикой ситуации, они должны были видеть: система им благодарна, потому что когда у тебя разом и виллу в Италии арестовали, и тебя под санкции запихали – так ещё и родной режим, которому ты был верен, решил тебя разжаловать на верфь рубать крейсера, а то и вовсе посадить – такие всесторонние пертурбации точно не снижают стресс, который в начале войны был на пределе. Потому какое-то время всё оставалось относительно спокойно.
Но благоденствие не может длиться вечно, террариум единомышленников не превратился вдруг в полянку дружелюбных пони. Потребность откусывать друг другу бошки никуда не делась, нужно было просто выждать момент. Момент пришёл, и все решения, принятие которых было бы растянуто на месяцы, вдруг стали приниматься по нескольку раз в неделю.
Мы по понятным причинам говорим только о тех, кто на виду. Об отставках и посадках в Минобороны, об уголовном погроме в Московской области, о тотальной зачистке тех, кого причисляли к клану Шойгу. О том, как Патрушева, причисленного молвой к всесильным соправителям Путина, отправили собирать пыль в кабинет помощника президента по судостроению. Но громкими отставками всё не ограничивается, большие перемены идут в самых ресурсных ведомствах. Например, сменился глава Федеральной таможенной службы, институции, где деньги буквально на деревьях растут, только успевай собирать.
Самой неожиданной в ряду более или менее громких отставок стал Андрей Турчак. Секретаря генсовета «Единой России» сослали за Можай, отправили губернаторствовать в крошечную республику Алтай, затерянную в Забайкалье. Андрей Турчак интересный персонаж, его нельзя упоминать через запятую с прочими. Андрей Турчак – сын близкого друга Путина Анатолия Турчака. Он известен не только как бывший губернатор Псковской области, которую, и без того нищую, он довёл и вовсе до ручки. Андрей Турчак известен как организатор покушения на Андрея Кашина. Это самое громкое преступление 2010 года, причём жестокому избиению, едва н лишившему журналиста жизни, Кашин был подвергнут просто за пост в ЖЖ.
Став секретарём генсовета «Единой России», заняв довольно тихую номенклатурную должность, Андрей Турчак был довольно активным публичным политиком, регулярным автором огненных цитат, вызывающих серьёзные вопросы о его ментальном здоровье. С начала войны Турчак стал одним из самых активных ястребов, он в лагере самых буйных, редкий пример федерального чиновника, который все два хода ходит в хаки и поначалу даже ездил на оккупированной территории. Это он автор фразы, ставшей в итоге мемом: «Хотел ещё раз, обращаясь к жителям Херсонской области, сказать о том, что Россия здесь навсегда», он сказал.
«Хотел ещё раз, обращаясь к жителям Херсонской области, сказать о том, что Россия здесь навсегда. В этом не должно быть никаких сомнений, никакого возврата в прошлое не будет, будем жить вместе, развивать эту богатую область».
Не было человека, причём, кажется, по обе линии фронта, который бы не поиздевался над тем, что «навсегда» по-русски – это на полгода. Турчак вошёл в пул людей, которые, видимо, вполне искренне решили, что теперь настала новая жизнь, и теперь всем нужно друг друга перезиговать. А кто перезигует, тот выйдет в дамки, тому в новое время достанется всё самое вкусное: должности, активы, иллюзии влияния и безопасности. Спустя два года мы видим, что это так не работает. Как минимум, нет активной позитивной связи между участием в войне или её активной поддержкой и аппаратными перспективами.
Люди в милитари куртках пролетают примерно везде. Не попадают на проходные места партийных списков, улетают с праймериз «Единой России», у нас нет ни одного примера, как прямая ассоциация с войной хоть кому-то помогла, чтобы кто-то был простым депутатом, разоделся в это всё хаки, позиговал активно – и стал министром. Чтобы кто-то в кресле мэра собирал бушлаты для войск и активно закрывал планы по мобилизации – и вдруг взлетел в губернаторы. Нет, все наши комнатные ястребы, в лучшем случае, остаются при своих, даже несчастного Дмитрия Рогозина за вражеский осколок в пятой точке поблагодарили креслом сенатора несуществующего субъекта федерации, чтобы сиделось ему там хорошо. И это ещё слава богу. Самые активные чиновники оккупационных администраций вроде Кирилла Стремоусова за верность идеалам и вовсе получали загадочные ДТП со смертельным исходом.
Да, по дефолту война – это как революция, время головокружительных карьер, когда капитаны становятся генералами, когда прыгают через десяток ступеней государственной пирамиды, когда состояния делаются из ничего, формируется новая элита из тех, кто никогда ей бы стать не смог в обычных обстоятельствах, обычно это всё так и работает. Но только не в этот раз. Наша система показывает: она начинала войну не чтобы меняться, а чтобы сохраниться. Война не может быть в ней каким-то параллельным социальным лифтом, который ходит по собственной логике. Богатеют на войне не те, кто лучше всех повоевал или там с самым большим автоматом бегал, а те, кто и без того был баснословно богат. В номенклатурной чехарде выигрывают и занимают свободные места не те, кто больше всех призывал бомбить Киев, а как раньше, те, кто достаточно силён, чтобы выиграть в этой византийщине. Ни одному z-военкору не дали своё шоу на федеральном канале. Подвинув Соловьёва или Скабееву, ни один из чиновников не прыгнул выше головы за счёт фотосессии в окопе.
У кого дела идут как нельзя лучше? Кто там ни в какую отставку не ушёл, а вполне спокойно сидит себе премьером? Михаил Мишустин, который не сказал за эти два года ни одного лишнего слова, про которого за шесть лет премьерства (шесть лет!) было ровно 4 новости: назначение премьером, уход на карантин, возвращение с карантина и переназначение премьером.
Или вот Сергей Собянин. Связанные с ним люди обсаживают один за другим административную вертикаль. Вокруг него никого не сажают, что в наше время уже успех невероятный. Но он и в мирное-то время лишнее слово на публике выдавливал, как последнюю каплю из банки кетчупа, а с началом войны вовсе все позабыли, как его голос звучит. Когда он вообще в последний раз хоть что-то сказал? Пока кто-то с автоматом фоткается, Собянин большую кольцевую линию открывает, колесо обозрения строит. Пока некоторые губернаторы и мыле перевыполняли план по мобилизации, Собянин прямо поперёк самого батьки её взял и свернул к чёртовой матери.
Давайте ненадолго вернёмся назад и подумаем, а где это вообще видано, в какой стране вообще возможно, чтобы глава региона, который не начальник ни одному армейскому чину, вышел вдруг и сказал: «Всё-всё-всё, спокойно, ваши повестки в полночь превратились вы тыкву, можете их выкинуть, расслабьтесь». По идее, это знатный такой политический авантюризм, но у Собянина в итоге всё так хорошо, как никогда не было.
Мы не знаем, какую административную схватку проиграл в итоге Андрей Турчак. Очевидно, проиграл её вдрызг, очевидно, слететь с большой партийной должности в крохотный и до предела нищий регион, самый нищий в стране – это не СИЗО Лефортово, конечно, но остановка на пути следования именно туда. Получить республику Алтай, регион на 200 тысяч населения, занимающий первое с конца место по валовому национальному продукту – это не понижение, а катастрофа. Годовой бюджет республики немногим больше 300 миллионов долларов, эквивалент трети дворца Путина. В Алтае нет ни производств, ни инфраструктуры, это совершенно сельский регион, занятый разведением маралов. Там даже воровать нечего, подряды на ремонт школьных фасадов – вот теперь кормовая база вчерашнего партийного босса партии власти. Ставка на амбассадора войны точно Турчаку не помогла. Всегда важнее калибр того, кто тебя хочет сожрать внутри системы, чем калибр пушки, с которой ты обнимаешься.
Как мы уже сказали в начале, не нужно в этой номенклатурной свистопляске искать какой-то план и общую логику, их запросто может и не быть. Волки кушают друг друга безо всякого согласования. Просто так уж вышло, что два года они сидели на вегетарианской диете, а сейчас отъедаются. Происходящее сегодня нам показывает вот что: в путинской системе заведомо не существует никакого правильного, а уж тем более безопасного поведения. В путинской системе бесполезно улавливать сигналы. Никогда не угадаешь, какой из них реальный, а какой не более, чем белый шум, чтобы дать повод сотрясти воздух в вечернем шоу. Система не хочет брать Киев или Варшаву, система хочет жить, не меняя образа поведения, а образ её поведения – держать элиту в состоянии перманентного стресса.
Если у задачки «как бы так жить, чтобы выжить» будет однозначное решение. Если решившие её будут чувствовать себя в безопасности – такие люди начнут слишком много о себе думать и будут представлять угрозу для системы и её руководителей, так что нет-нет-нет, каждый должен сидеть на сломанном стуле. Под каждым земля всегда должна дрожать, каждый всегда должен думать не о высоких материях, куда всё это идёт и о будущем своём и своих детей. Нет, каждый должен думать, прежде всего, о том, как прожить ещё один день. Для этого нужно перманентно поддерживать состояние внутренней конкуренции, поощрять грызню и каннибализм. Нужно сталкивать кланы между собой. Нужно показательно расправляться с проигравшими, нужно каждому давать понять: он будет следующим.
Не очень умные и не очень дальновидные люди в последние два года решили, что теперь всё иначе, что теперь есть понятные правила игры: полезай в танк, и будет тебе счастье. Но в путинской системе подобных правил не может быть принципиально, а полезешь в танк – закопают вместе с танком. Андрей Турчак тому хороший пример. Он вроде бы назвал все буквы: сын близкого дружка Путина, лояльный просто до эпилептического припадка. Никогда не был замечен, упаси господи, не то, что во фронде, но даже в хитрозадом отмалчивании. Всегда был в первых лоялистских рядах. Угадал все буквы, но слово не назвал, в итоге так слетел по пирамиде управления, что как бы шею не свернул.
Но ведь именно такая картина мира в голове у тех, кто составляет эту систему. У тих, кто системе если не архитектор, то прораб. В отсутствие законов, предписанных норм элита сама себе сочиняет правила, которые якобы уберегут их от беды. Делать то, а не другое, быть таким, а не сяким. Но всякий раз выясняется, что это самообман, когда придёт их время, когда они проиграют, никто не будет учитывать, что проигрывали они, играя по правилам. Ведь правил-то никаких нет. Именно это даёт нам всем надежду на перемены, текущая конфигурация – игра, в которой никто не может выиграть, потому что без правил нет победителя, в реальности ведь никому не выгодна. Каждый, кто систему строит и поддерживает, вполне обоснованно опасается стать её жертвой, и такие люди регулярно жертвами становятся. Такая система может приносить сиюминутные бенефиты, но уже на самом близком горизонте, не говоря о долгосрочной перспективе, бенефиты эти могут меняться и сменяются персональной катастрофой. Не так важно, сколько у тебя миллиардов, миллионов, не так важно, сколько у тебя дворцов, если ты находишься в СИЗО Лефортово.
От перемен, от возвращения в норму в первую очередь выиграют не уехавшие из России противники режима, над нами-то СИЗО не висит, выиграют те, кто этот режим составляет. Перемены для страны – это будущее для них, для их детей, для их семей. До завтра!