Перемирие или война «до победного». Что Соловьёв говорит сегодня
Главная тема первой половины 2025 года — дискуссия о возможной заморозке российско-украинской войны. С одной стороны, возникновение таких дискуссий — это прогресс, ведь ещё совсем недавно и разговоров никаких не было. С другой, из переговоров и контактов на высоком уровне пока еще ничего не следует, и нет никаких гарантий, что последует. Более того, некоторые из заявлений на российском ГосТВ недвусмысленно говорят, что миротворческие инициативы Белого Дома кремлю не особо-то интересны.
«Что нам важно? Нам важно только одно: быть готовым к введению самых жестких санкций, которые возможны в исполнении Трампа и Европы и продолжать побеждать на земле, пока не будут достигнуты наши цели и задачи. У нас нет друзей на Западе. У нас их нет. У нас их никогда не будет».
Война идет не в кабинетах, не за длинными столами, а на поле боя на протяжении без малого 2000 километров. Постоянно, в том числе во время встреч делегаций президентов и спецпосланников, на фронте с обеих сторон погибают и получают увечья очень много людей. В этом смысле на фронте пока без перемен. Тем не менее, не так давно мы говорили, что оптимистичные ожидания относительно скорого окончания боевых действий подогревают и вовсю используют рекрутёры в российскую армию. Их лозунг «Победа близко, успей получить все льготы выплаты. И лозунг этот довольно рационален с точки зрения задачи зазвать побольше людей на фронт.
Бывший депутат Мосгордумы Евгений Ступин на днях обнародовал приказ по Мосгортрансу от 11 марта этого года. Мосгортранс, для наших немосковских зрителей, это огромное предприятие, которое управляет всем городским транспортом Москвы. Наземным транспортом, кроме метро. Так вот, согласно документу, предприятие обязуется платить своим сотрудникам по 81 400 рублей за каждого человека, которого они уговорят подписать контракт с Минобороны. Такой вот парадокс. Суджа освобождена и победа почти в кармане, но фронту требуется всё больше живой силы и все больше денег. Тему скорой победы нисколько не стесняется эксплуатировать Владимир Рудольфович Соловьёв, который, кроме как пропагандист, еще и сейчас человек, организующий срочнофонд, так называемый. Это фонд со срочно-сборами на нужды, значит, армии, и называется он СВР, по первым буквам фамилиями отчества телеведущего. Пока сам Соловьёв отвергает возможность скорого перемирия, фонд его имени на канале его имени просит у зрителей денег как раз под предлогом скорого окончания войны. Вот фрагмент эфира, но смотрите осторожно только, там больше минуты, потом как-нибудь детокс проведите, но нужно поставить для нужд ролика. Я вижу что это не нравится многим, но вот посмотрите.
«Так и живем, хороших вам выходных, до понедельника.
СВР-фонд объявляет марафон: шаг до победы момент истины. Мы на переломном этапе. Враг ослаблен, его силы истощены, но загнанный в угол он способен на всё. Сейчас решается исход войны. Именно сейчас нужно действовать. Наши бойцы продвигаются вперёд, освобождают Донбасс, уничтожают врага в Курской области. Им нужна поддержка. Срочно. Безотлагательно. Здесь и сейчас. Фронту требуются беспилотники, связь, транспорт, защита. Всё, что помогает им оставаться в живых и побеждать. Каждый день промедления — это жизни, которые можно было спасти. Цель — срочно собрать 200 миллионов рублей. Каждый рубль, каждый перевод — это не просто помощь. Это уверенность наших бойцов в том, что за ними стоит страна. Это тепло и свет для тех, кто ждал освобождения. Сейчас или никогда. Момент истины настал. Мы в шаге от победы. Сделай последний шаг».
Ну пришлось минуту Соловьёва поставить. Ну вот, эх, ладно.
7 марта на нашем канале вышел ролик, как пропаганда перестала бояться и полюбила Трампа. Название обыгрывает классический американский фильм времён Холодной войны. В том видео я дважды повторил, что как только Украина и США договорятся на тему безусловного прекращения огня, мяч сразу же окажется на стороне России, и тогда приступ американофилии, охвативший путинских пропагандистов, может остановиться так же быстро, как начался. Так и случилось.
Соединенные Штаты и Украина договорились. 11 марта госсекретарь США Марко Рубио так и сказал прям, мяч теперь на стороне России. А утром 12-го в эфир вышел Владимир Соловьёв, чтобы высказать, мягко говоря, скепсис насчет миротворческих усилий Дональда Трампа. Лично Трампа обзывать нехорошими словами Соловьёв пока не стал, но в целом выражения подобрал весьма характерные.
«У нас есть люди, которые внутри себя никак это не могут понять, которые по-прежнему внутри себя считают «ну вот щас, чуть-чуть, ну давайте. Нет, ребята. Так не будет, о чём бы ни договаривались между собой укронацисты с американцами. Мы видели много разных американцев, у которых были разные требования, разные представления. Мы знаем всю хохляческую подлую, сучью сущность, вот, просто от и до. Мы видели, как нас обманывали хохлы и еуропейцы от Минска-1 и дальше до всех Минсков, да с промежутками Штайнмайера, Хренмайера и еще каких-нибудь соглашений. Всё-о, хватит».
Этот эфир Соловьёва стал этаким возвращением к актуальной реальности, где война идёт и даже и близко не заканчивается, а Соловьёв людоедствует и сквернословит так же, как и год, и два тому назад.
«Каждая заявленная фраза Рубио — это такое горькое наследие его долгого сидения в Сенате или Конгрессе, где он там сидел. То есть, это был маленький Рубио, а не руководитель госдепартамента при Трампе. Поэтому нет, для нас это всё не играет никакой роли. Обмен пленных всех на всех, как? Как они себе это представляют? У нас на порядок больше в плену находятся укронацистов, чем наших доблестных солдат, оказавшиеся в этой тяжелой ситуации».
Да, тут есть очевидное противоречие. «Соловьёв-live» по-прежнему крутит рекламу Соловьёв фонда, который внушает аудитории, мол, еще немного, еще чуть-чуть, последний донат он сложный самый. Но вот сам Владимир Соловьёв 12 марта ставит в эфир именно те выдержки из путинских речей, которые недвусмысленно обещают войну на годы вперед.
«Вот что сказал наш президент, верховный главнокомандующий, об условиях прекращения огня и начала переговоров.
«Украинские войска должны быть полностью выведены из Донецкой, Луганской народных республик, Херсонской и Запорожской областей, причем, обращая внимание, именно со всей территории этих регионов, в пределах их административных границ, которые существовали на момент их вхождения в Украину. Как только в Киеве заявят о том, что готовы к такому решению и начнут реальный вывод войск из этих регионов, а также официально уведомят об отказе от планов вступления в НАТО, с нашей стороны незамедлительно, буквально в ту же минуту, последует приказ прекратить огонь и начать переговоры».
Сказали чётко и ясно».
Тут я напомню, что и Херсон, и Запорожье, и часть крупнейших городских агломераций в Донецкой области сейчас прочно удерживаются ВСУ. Украинская армия с тех территорий, которые требует Путин, никуда не уйдёт. Её можно оттуда только выбить. Что, если и возможно технически, то потребует многих лет интенсивных боевых действий. Что Путина, перестроившего режим по военным лекалам, видимо, устраивает.
Всё вышесказанное мы проговаривали как самую очевидную истину и в прошлом, и в позапрошлом году. Вот и главпропагандист Соловьёв задается вопросом — а что, собственно, изменилось?
«Что непонятно? Что изменилось от того, что где-то там, в далёких странах, встретились абсолютно нам не близкие представители двух государств, не имеющих к нам никакого отношения и о чём-то между собой договорились? Что они говорили, как они говорили? В течение девяти часов они что-то обсуждали. То, что выдали нам в общественное пространство, вообще не имеет никакого отношения к реалиям».
Не изменилось, в общем-то, ничего. Если посмотреть Соловьёвский эфир от 12 марта 25 года дальше, то риторика и стилистика там будут те же, что и раньше. От военной истерии до фирменных воплей на нерасторопных редакторов.
«Значит, так, у меня просьба к редактору. Не надо мне присылать то, что я не прошу. Если вы не понимаете, как я веду эфир, что мне надо, если вы не проснулись, просто хотя бы уже не мешайте».
Переругивания с пишущими в эфир зрителями, кстати, тоже никуда не делись.
«Вот там кто-то мне пытается хамить. Ой, как смешно, от Натальи. Ой, дура ты какая! Пошла на хрен, дура! Ой, интересно, как вы запоёте, когда Путин согласится на перемирие под давлением олигархов? Слышь, хохол! Пшёл на хрен отсюда! Ты, кстати, это пишешь откуда, Сергей? Ты свою толстую жопу поднял с дивана, что-то сделал для фронта, для победы? Ты, РС-45−659, что ты, сволочуга, вообще сделал для жизни в нашей стране хорошего? Вот посмотрите на эту мразь. Я говорю тебе в лицо. Ты мерзавец, негодяй и подонок. Ты ничтожество. Абсолютная никчемная тварь».
Владимир Соловьёв, которого в советские годы не подпустили бы к микрофону и на пушечный выстрел, нередко приходит в свои эфиры в одежде с советской атрибутикой. Даже Олимпийку с надписью СССР где-то нацепил. И, в принципе, понятно, зачем. Советская символика хорошо знакома и даже привычна значимой части его зрителей. Поэтому с какого-то момента даже деньги в свой СВР-фонд ведущий стал собирать, вовсю используя образ Волгоградской Родины-Матери. Как, например, вот в этом посте. Осталось 50 миллионов! Момент истины наступил. Мы в шаге от Победы! Даже слово «победа» с заглавной буквы. Хотя в нашей стране так принято писать только о победе в сорок пятом. Ещё соловьёвская команда решила для одного из агитационных роликов, призывающих пойти на войну, использовать клятву советских партизан сорок третьего года. Только чуток её дополнив и дописав про выплату пяти с лишним миллионов рублей. Вот, блин, где оскорбление ветеранов-то.
«За сожжённые города и сёла, за смерть детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом, я клянусь мстить жестоко, беспощадно и неустанно, кровь за кровь и смерть за смерть».
«Более пяти миллионов двухсот тысяч рублей получат московские контрактники в первый год службы. Только единовременная выплата правительства Москвы составит один миллион девятьсот тысяч рублей».
Можно с уверенностью предположить, что хозяин канала, где выпускают такие ролики, меньше всего на свете хочет, чтобы война закончилась. Потому что закончится война, и вопрос «а что всё это было?» зададут уже те, кто вернётся с фронта. И зададут они его вовсе не иноагенту Максиму Кацу, а главпропагандисту Владимиру Соловьёву.
Тут сделаю некоторое отступление. До меня доходят отклики, что мои видео смотрят российские солдаты на передовой. Без восторгов особых, но и без неприязни, скорее с интересом. Родственники военнослужащих и вовсе пишут много одобрительных комментариев. Настоящий шквал случился под роликом полуторамесячной давности с характерным названием «Обнуление своих Соловьёв защищает полковников-убийц». Вот, например, цитата оттуда. «Максим, добрый день. Пишу вам из города Курск. Мой отец, Кондраков Александр Вячеславович, 1966 года рождения, насмотревшись телевизора, подписал контракт и ушел на войну в начале мая 2024 года. 20-я армия, 144-я дивизия, 488-й полк. ВЧ 12721, отдельная штурмовая рота. Их отправили на полигон, и через примерно неделю уже отправили на направление Тёрны, Донецкая область. Статус без вести пропавшего ему дали 8 мая 1924 года. И молчали до тех пор, пока я сам, пишет читатель, не пришел в военкомат, так как отец не выходил на связь.
В итоге он так и остается пропавшим без вести уже больше полугода. Добиться каких-то действий невозможно. Не знаю, куда уже обращаться. Дайте, пожалуйста, знать, если прочитали».
Я прочитал, только чем я могу помочь? Видео, к которому зрители написали очень много подобных комментариев, набрало более миллиона двухсот тысяч просмотров и продолжает добирать. А в нем мы говорили, среди прочего, о дружеских связях между Владимиром Соловьёвым и наиболее одиозными командирами: Игорем Пузиком, Алексеем Ксенофонтовым и другими.
В том видео мы не показали, но был случай, когда Соловьёв целый эфир посвятил отбеливанию репутации Ксенофонтова, на которого массово жалуются родные военнослужащих. Я не предполагаю, а точно знаю: к Соловьёву и у самих военных, и у их семей накопилось очень много вопросов. И по поводу его агитации за войну, и по поводу дружбы с командирами, у которых ужасная репутация даже в провоенной среде. Есть вопросы к СВР-фонду, и к хамским репликам, которые ведущий позволяет себе в адрес солдат и их близких, особенно когда речь заходит о мобилизованных.
«И ты будешь про себя рассказывать. И командир у тебя не тот. И тебя не так подготовили. А ты сам как готовился? А что ты сделал на полигоне, чтобы быть готовым к бою? Значит, появились какие-то тетки, которые имеют наглость говорить от имени ребят, воюющих на фронте. А вот их мужей можно послушать? Тётка говорит, вот моего верните домой. Чтобы что? Чтобы сделать что? Воевать кто будет, Пушкин?»
В том же СВР-фонде, если даже и нет воровства, значимая часть пожертвований граждан просто идёт на зарплаты соловьёвских сотрудников. А некоторые из этот авторов обвиняют соловьёвский фонд в прямом воровстве. Например, обвиняет Татьяна Монтян, отчего редкий эфир Соловьёва обходится без упоминания этой зет-блогерши.
«На каком основании на территории Российской Федерации находится враг нашей страны, омерзительная лживая бандеровская тварь по фамилии Монтян?»
Это, правда, уже отдельная тема. Все эти внутривидовые разборки Соловьёва, Монтян и еще одного z-блогера Романа Алёхина, которые постоянно грызутся за донаты на срочные сборы — это тема для отдельного ролика. А может, его и не надо делать. Гораздо интереснее другое. За три года научилась жить по-военному и совсем не хочет переучиваться не только политическая система, но ещё и вся информационная обслуга.
В данном случае, Соловьёв интересен нам не как лицо, принимающее хоть какие-то решения, он их не принимает, но как почти идеальный пример человека, для которого война стала главным наполнением жизни, продолжение боевых действий не влечёт никаких рисков для него лично, напротив, война даёт ему востребованность, большие доходы и безопасность. Если же война вдруг закончится, всего этого может не остаться. В случае наступления мира, власть может вообще решить, что надо не переобувать старых пропагандистов, которые буквально срослись с войной, а просто их списать и завести новых.
В эфире могут оказаться люди, не столь запачканные в провоенной пропаганде. Те же, кто в телевизоре сегодня, рискуют остаться не у дел, без денег, без персональной охраны и с ворохом вопросов от самых разных слоёв общества. А то и вообще показательно сесть, как тот же Стрелков-Гиркин или вообще попогибать при загадочных обстоятельствах, как всякие герои Донбасса-2014. Обитатели эфиров, безусловно, имеют ограниченное влияние на политику государства, но у них есть какое-то влияние на некоторую часть общества, и они будут делать всё, что в их силах, чтобы продлить войну с Украиной, насколько это возможно, а мир максимально отдалить.
К сожалению, есть люди, которые продолжают их слушать. Я знаю, что у многих есть такие родственники. Может быть, когда личный интерес в продолжении войны всех этих спикеров станет более очевиден, зрителей у них поубавится. До завтра!
