Он хотя бы попытался
Начала сегодня день с того, что пересмотрела маленький отрывок из великого фильма. Этими кадрами буквально переполнен интернет. Если ввести “Я хотя бы попытался”, то сразу появляются сцены из «Пролетая над гнездом кукушки». А если ввести “But I tried, didn’t I? Goddamnit, at least I tried”, то выходят те же кадры с оригинальным звуком — и можно услышать голос Джека Николсона. А это многое меняет.
Я, как, наверное, и многие другие, сначала посмотрела фильм Милоша Формана, а потом уже прочитала книгу Кена Кизи. И меня поразило, насколько они разные. Роман Кизи принято называть “культовым” — наверное, справедливо, по крайней мере для поколения 60-х. Честно скажу: меня этот роман волновал только в связи с фильмом. Я пыталась читать другие произведения Кизи — и застряла где-то на пятой странице.
Да и вообще, несмотря на то что большая часть жизни этого человека формально была связана с литературой — он изучал писательское мастерство в Стэнфорде, написал много эссе, преподавал, даже пытался писать роман вместе со студентами — ощущение, что это для него было не главным.
Вот эксперименты с марихуаной и ЛСД, рок-музыка, тусовка — это, похоже, было его настоящей стихией. Когда со вторым романом не получилось переплюнуть Фолкнера, а третий вообще мало кому понравился, Кен Кизи просто жил на семейной ферме, писал эссе, рассказы и разве что выезжал на концерты Grateful Dead.
И, может быть, сейчас я покажусь занудной училкой или ханжой, но вся эта эстетика контркультуры 60-х годов, продолжавшаяся до конца столетия, мне совершенно не интересна.
В отличие от фильма Формана, который мне всегда был невероятно интересен. И я часто думаю: почему Форман так резко и очевидно изменил акценты в фильме по сравнению с книгой? Роман Кизи — вообще-то о судьбе Вождя Бромдена, о том, как, казалось бы, абсолютно сломленный, лишённый прошлого, родины, свободы человек оказывается способен распрямиться и вернуть своё человеческое достоинство.
А фильм — про МакМерфи. Про того, кто нарушал законы и не собирался останавливаться. Кто вступил в борьбу с сестрой Рэтчед — и сражался до конца. Помните, как он бьётся в последние моменты своей жизни? Как, даже после лоботомии, отчаянно сражается за свою свободу? Как он постоянно бросает вызов — власти сестры Рэтчед, пассивности и покорности окружающих его людей?
Конечно, мрачный, я бы даже сказала «подпольный» гений Николсона — его удивительная пластика, взгляд исподлобья — просто не оставили Вождю никаких шансов. МакМерфи стал главным. И ясно, как это было важно для Формана, всего за несколько лет до этого эмигрировавшего из Чехословакии, куда как раз вошли советские танки.
С другой стороны, без финального бегства Вождя весь сюжет теряет смысл. МакМерфи всё-таки добился своего — хотя бы один человек отреагировал. Но мне кажется, что для Формана бунт Вождя не так уж важен. Даже если бы никто не проснулся — то, что делал МакМерфи, имело для него абсолютную ценность.
В фильме есть те, кого МакМерфи пытается разбудить, растормошить. И это ведь далеко не только Вождь. Посмотрите хотя бы тот самый маленький отрывочек — “Я хотя бы попытался”. Посмотрите на этих персонажей, большая часть которых, как мы помним, оказалась в психушке не принудительно, как герой Николсона, а по своей воле. Тех, кто смирился с этим существованием и с тиранией сестры Рэтчед. Посмотрите, как они следят за попытками МакМерфи поднять здоровенную мраморную тумбу, которую просто невозможно поднять. Сколько в их глазах — любопытства, страха, надежды. Какие они все разные.
И вы, наверное, понимаете, почему я пишу этот текст в день рождения Алексея Навального. В тот день, который он должен был бы отмечать — в Берлине со своей семьей и сторонниками, а ещё лучше — в Москве, в Кремле.
Ничего этого уже не будет. Будут только наши воспоминания.
Будут те, кто пойдут дальше — потому что он их разбудил, растормошил, показал им пример.
Потому что он хотя бы попытался…
Купить книги Тамары Эйдельман на сайте «Эхо Книги»
Купить книгу Алексея Навального «Патриот» на сайте «Эхо Книги»