О том, где вижу проблему
С растущим изумлением наблюдаю за тем, как раскручивается спираль скандала вокруг якобы имевшей место поддержки Волковым обращения Авена и Фридмана о снятии с них санкций – пока это подтверждается лишь статьей в Блумберг. За неделю действия сторон, вовлеченных в этот скандал, стали напоминать войсковую операцию с атаками и контратаками, отвлекающими маневрами и фланговыми ударами. Встречным огнем накрыло Собчак и Венедиктова, хотя на этот раз били не по ним. При этом, на мой взгляд, все видят проблему совсем не в том месте, где ее стоит поискать.
Лично я не вижу никакого греха в том, чтобы поддержать обращение Авена и Фридмана, как не вижу большой проблемы и в том, что с них действительно снимут (или просто ослабят) санкции. Насколько я понимаю, помимо Волкова, Фридмана и других акционеров Альфы поддержало много известных и достойных людей, в чьей либеральной репутации и антивоенной позиции нет повода сомневаться. Допускаю при этом, что высказанная мною позиция вызовет несогласие у многих других не менее достойных и даже весьма близких мне людей. Оправдывает меня лишь то, что я эту позицию много месяцев занимаю открыто, говоря о том, что считаю санкции против российской элиты в их нынешнем виде контрпродуктивными. В то же время, я считаю, что санкции вообще необходимы и неизбежны, просто вводить их надо индивидуально, а не списками, и за конкретные действия, а не за статус. То есть я за санкции, принятые в рамках механизмов, аналогичных «Акту Магнитского». Огонь «по площадям» отвечает на эмоциональный запрос противников путинского режима, причем больше в среде российской эмиграции, чем в Украине, но на практике лишь способствует пока консолидации элит вокруг Путина.
Теперь о том, где я вижу проблему. Мои сомнения касаются возможности совмещать гуманизм в отношении отдельных лиц с принципиальностью в отношении сотен и тысяч точно таких же лиц, сходных до степени сличения с теми, в отношении которых проявлен гуманизм. Такая избирательная «санкционность» подрывает доверие к этому институту в целом и невольно наводит на мысль о коррумпированности существующих механизмов включения и исключения в санкционные списки. Допускаю, что они совершенно прозрачны, но с мыслями-то что делать? Лично я не вижу никакой разницы между статусом Фридмана и статусом Усманова, Абрамовича и даже Дерипаски. У каждого из них есть свой фан-клуб, состоящий из достойных людей, которым они помогали (читайте выступление Серебренникова на Каннском фестивале) и просто из тех, кто относится к ним хорошо по каким-то своим личным причинам. Я не порицал Серебренникова, не порицаю и Волкова. Но только то, что у одного из этих фан-клубов оказался в распоряжении раскрученный механизм составления списков «санкционируемых» лиц, не должно давать этому фан-клубу каких-либо конкурентных преимуществ. То есть дело не в лицах, а в списках, в том, как и для чего они составляются и как используются.
Ну и уж если речь зашла об этих самых списках, то я за прозрачность и за равные основания включения и исключения из них. Мне непонятно, почему одни лица включаются в список за соринку в глазу, а других можно исключать из него с торчащим из зрачка бревном. Я за исключение Фридмана, но тогда объясните мне, почему там остается, например, тот же Венедиктов, которому еще и прилетело с единственной целью сменить тему дискуссии. Если признания войны трагедией оказалось достаточным, чтобы Волков мог поддержать требование освободить акционеров Альфы из-под действия европейских санкций, то что делают в составленном им списке «6000» добрая половина фигурантов. По такому критерию не только Венедиктов, но и сам Путин должен быть выведен из-под санкций – он тоже признает войну трагедией.
PS: В связи с попыткой Волкова перевести стрелки с Блумберга на Венедиктова мне припоминается одна давняя история. В Институте, где я работал на заре перестройки, выступал один из ее главных прорабов А.Н.Яковлев, тогда бывший еще секретарем ЦК КПСС. Он вдруг неожиданно для собравшихся обрушил с трибуны зубодробительную критику на Маркса. После его выступления установилась гробовая тишина. И в этой тишине раздался голос одного из старейших профессоров: «Александр Николаевич, Вы совершенно правы. Вульгарный марксизм выглядит отвратильно. Но все-таки нет ничего хуже вульгарного анти-марксизма». Безусловно, вульгарная русская коррупция – отвратительнейшее явление. Но при определенных обстоятельствах вульгарная борьба с коррупцией может стать еще более отвратительным явлением. Наша общая задача не допустить наступления этих обстоятельств.
Оригинал
