Ненужность Путина становится все более очевидной
В 1989 году, чувствуя, что он теряет власть, генсек Венгерской социалистическим рабочей партии Карой Грос стал задумываться, не ввести ли ему в стране военное положение. Его советник по международным вопросам вспоминал впоследствии, что Грос обсудил эту идею с главой Польши Ярузельским.
Дело в том, что за девять лет до упомянутых событий генерал поступил именно так – подавил протест, организованный лидерами «Солидарности», и ввёл в Польше военное положение.
Ярузельский отговорил Гроса. «Да, тогда мы сделали это и выиграли битву, – сказал он, – но войну мы в результате проиграли».
Используя массовое насилие, Путину удалось разгромить структуры оппозиции. Победа эта пиррова; она лишь ускорила процесс делегитимизации, потому что идея власти, основанной лишь на страхе, несимпатична никому – в том числе и самим представителям режима.
Ощущение, что он держит власть не по праву, уже начало отравлять сознание правящего класса. В качестве главной линии обороны, выстроенной тут Путиным, выступает «патриотизм». В последние годы элиты пытались убедить себя в том, что нынешний курс оправдан, потому что он нацелен на «защиту интересов Родины». Неспособность обеспечить указанную защиту, которую мы наблюдаем сейчас в Курске, как ржа разъедает теперь эту последнюю скрепу.
Всё более отчётливым становится, что Путин не нужен России НИ С КАКОГО БОКУ – ни с демократического, ни, даже, «патриотического».