Налог на бездетность. Будет? Зачем запустили обсуждение
Главный сюжет, который идёт фоном последние несколько дней – различные депутаты и равные им в бессмысленности публичные спикеры один за другим рассуждают об острой необходимости введения налога на бездетных граждан. Сразу надо сказать, что разговоры о налоге на бездетность – скорее всего, чепуха. Подобных мер наш режим всегда старательно избегает. Прямой налог, который затрагивает миллионы людей, который не скроешь – это не наш случай. Наш режим любит обирать граждан так, чтобы это не выглядело как прямая транзакция в налоговое ведомство. Любит зашивать основную налоговую нагрузку в стоимость конечных продуктов, посредством НДС, например, который, вопреки всеобщему убеждению, является главным бюджетообразующим налогом – вовсе не налог на добычу полезных ископаемых. Наш режим любит акцизы, пошлины, штрафы, он любит получить сразу много денег одним платежом от какого-нибудь «Магнита», а не бегать за физлицами, от которых больше визга, чем шерсти. Даже когда речь идёт о прямых налогах, об НДФЛ и соцвзносах, их платит работодатель, а сотрудник получает уже очищенную зарплату.
Наш режим вовсе не стремится показать гражданам, как дорого он им обходится. Задача такого режима состоит в том, чтобы создать иллюзию, мол, царская казна сама как-то образуется. Из нефти, из воздуха, от сырости сама заводится. И государство порой с царского плеча и по доброте душевной что-то подданным из казны раздаёт.
Прямые налоги образуют гражданина. Если налоги для человека – не какие-то абстрактные циферки в зарплатной ведомости или на магазинном чеке, а прямо очень большие деньги, которые нужно взять и отслюнявить родному правительству раз в год – это уже совсем другое общество. Оно по-другому относится к коррупции, неэффективности, войнам, амбициозным мегапроектам и содержанию упырей за границей. По-другому относится к выборам и вообще ролям власти и общества, иначе воспринимает государственные услуги. Когда человек платит, он вправе требовать и задавать вопросы. Не сумма, а сам факт транзакции меняет людей до неузнаваемости. И это авторитарные режимы очень хорошо понимают.
У налога на бездетность нет хорошего варианта. Можно ввести какой-то номинал, чисто символическую сумму, типа там тысячи рублей, но тогда администрирование налога будет стоить больше, чем в итоге соберут. Его массово будут игнорировать, и он будет висеть у людей на взыскании, как штрафы за парковку – годами. Если налог тот будет представлять собой какие-то реальные деньги, десятки тысяч рублей в год – сборы всё равно будут копеечными на фоне масштаба расходов федерального бюджета, просто как ошибка округления. Зато массовое недовольство будет очень реальным. Вряд ли таким же, как от мобилизации, но очень заметным. Такой налог – поиск проблем на пожилую башку безо всяких надежд на заметный фискальный эффект. Это выстрел себе в ногу. Может быть, конечно, всё, что угодно, но с очень высокой вероятностью я бы сказал, что подобных проектов в реальности можно не ждать. Однако само по себе публичное это бульканье отражает два важных направления мысли, следы которых видны в каждой инициативе и в каждом скандале и заявлении.
Первое направление – это поиск денег. Поменьше надо слушать юродивых депутатов, достаточно знать, с каким вожделением Минфин рассуждает о тех деньгах, которые скопились на депозитах граждан, явно имея в виду, что эти денежки лучше будут себя чувствовать в бюджете. Выражение «Граждане – новая нефть» появилось задолго до войны. К ресурсу этому боятся подходить напрямую, по названным выше причинам, но понятно, что мозговой штурм по данному вопросу идёт постоянно.
Не будем забывать, что в 2025 году в России больше не будет плоской шкалы подоходного налога, а налог на прибыль вырастет на четверть до 25%. В проект федерального джета заложен значительный рост коммунальных платежей, выше официальной инфляции. Повышен ряд сборов и пошлин, причём некоторые вырастут почти на порядок. Расторжение брака, например, подорожает с 650 до 5000 рублей для каждого из супругов.
С одной стороны, рост налогов диктует явная потребность в деньгах бюджета, который не сводит концы с концами. С другой, руководство понимает: повышать налоги в лоб – идея дурная и опасная, нужно как можно дольше в гражданах поддерживать иллюзию, будто вся эта война – этакий аттракцион неслыханной щедрости, что миллионы за подписание контрактов, что зарплаты за сборку дронов и шитьё бушлатов – они просто так возникают, из воздуха. Деньги у граждан из кошельков тащить надо, и чиновники это понимают. Что у реального начальства на уме (как бы стащить так, чтобы никто не обратил внимания) – то у всяких громкоговорителей типа депутатов на языке. Они понимают, куда ветер дует, и пытаются в этом потоке обитать.
Вторая важная мысль – надо откуда-то брать людей. Почему начальственный мозг как-то увязывает текущий дефицит людей везде, от промышленности до фронта, с рождением новых младенцев – непонятно, но их явно беспокоит, что 2044 год под все разговоры о всех семейных ценностях поставил абсолютный антирекорд по рождаемости за всё время наблюдений. Понятно, что говорить о деторождении сейчас в тему, что эти мерзотные рассуждения о том, сколько именно детей граждане должны своему государству – они начальству греют душу. Это хороший способ привлечь к себе внимание и быть в общем тренде.
Да, закона такого не будет, он принесёт огромные риски в сочетании с сомнительным выхлопом, но совершенно очевидно, что государство смотрит в эту сторону. Ищет способы решить проблему с отсутствием людей и денег. Понятно, что базово эти проблемы не решаемы, людей будет столько, сколько есть, за вычетом тех, кого успели угробить в окопах, а без лобового и очень заметного повышения налогов экономику войны не свести. Никакое соскребание копеечек в сусеках такой масштаб расходов и потерь не покроет. Но разговоры об этом неизбежны, государственная обслуга знает, что начальство хочет это слышать, и ровно это и озвучивает. В нынешней итерации этих разговоров характерно вот что: сама идея налога на бездетность – это концентрат раздражения и непопулярности.
Такие разговоры никому не могут понравиться и никому не могут принести пользу, потому что любая идея стрясти с граждан деньги гражданам не нравится. Это социальный факт, который един для всего человечества и всей истории его государственности. Введение новых и повышение старых налогов – идея непопулярная всегда и везде. Не надо думать, что, предлагая налог на бездетность, ты обретёшь популярность среди тех, у кого дети есть. Люди спинным мозгом чуют, когда их хотят обобрать. Не надо считать граждан идиотами, все со своим государством не первый год живут.
Все понимают, к чему такие разговоры ведутся. Руку в своём кармане все чувствуют, и она всех раздражает, равно как раздражают и разговоры о племенном разведении российского населения. Об ограничении абортов, о притеснении тех, кто не хочет заводить детей. Судя по опросам, граждане продолжают считать, что государству они ничего не должны, а вопрос воспроизводства – это личное дело каждого. Никто не против позитивной мотивации вроде материнского капитала, но история с ограничениями, поборами и наказаниями не нравится никому. Так спрашивается, зачем они вообще об этом говорят? Зачем портить настроение людям, когда более или менее понятно, что реализация идеи о таком налоге малореальна или нереальна вовсе. Зачем анонсировать заведомо непопулярную меру, которой не будет? Эти вопросы вновь нас возвращают к разговору о дисфункции российского государства?
Прямо сейчас существует две параллельные реальности. Помимо настоящей, существует реальность начальства. Там нужно без конца говорить о том, как много наши граждане государству задолжали, о том, как граждане государство подводят и не оправдывают высокое доверие. Как с ними никакой каши е сваришь. На фронт не идут, рожать не рожают, и вообще население выросло непригодное для великих свершений.
Мы с вами уже обсуждали: с точки зрения Путина и его присных поколение, которое при них выросло – предатели, это антигосударственное поколение, от которого ничего, кроме протестов и побегов за границу не дождёшься. Идея о том, что народец этот подросший надо как-то прижать к ногтю, явно живут в среде пожилых вождей. Идея о том, что всех нужно заставить рожать, а из рождённых воспитать себе лояльное поколение с помощью «разговоров о важном» и прочего такого – такое явно циркулирует по условному Совбезу. Подобные инициативы – музыка для начальственных ушей. Неважно, насколько они реализуемы, важно, что тот, кто их произносит – он государственно мыслит, верно понимает момент. Именно к начальству, не к гражданам, обращены эти инициативы. Это конкурс идей, где каждый стремится зайти чуть дальше, стремится показать, что он верно понимает направление государственной мысли и старается порадовать стариков.
Мысль у них на этом месте заканчивается. Начальство вообще не задумывается, что они со своими холуями не живут в замкнутом мире. Что вообще-то люди это слышат и воспринимают это вполне серьёзно. Государство перестало понимать базовую истину: да, вы считаете своих граждан, с одной стороны, бессмысленными нахлебниками, с другой – дойными коровами. В этом нет секрета, это не вчера появилось, но всё-таки базовое требование к политике в её публичном выражении – такое отношение скрывать, не говорить людям в лоб, что они тебе нужны исключительно как спонсоры войны и инкубаторы солдат. Пропаганда нужна авторитарному режиму, чтобы скрывать мысли начальства, чтобы не так уж прямо раздражать людей.
Вся политика предыдущих лет стояла на том, чтобы обирать и ограничивать в правах граждан таким образом, чтобы они этого не заметили. Но чем более режим становится персоналистским, чем меньше он связан с гражданами, тем менее важной для спикеров становится реакция граждан. Тем больше произносимой публичной информации предназначено вовсе не публике. Чем дальше, тем больше режим зацикливается на себе, и с собой же разговаривает, что извне выглядит отвратительно – но дело даже не в том, как это выглядит, а в том, что это означает для будущего. Не просто слова становятся более безумными, безумными и самоубийственными становится и отношение чиновников. Ведь чем меньше ты контактируешь с реальностью, тем сложнее осознать, что твои поступки безумны и самоубийственны. По публичным речам, даже если у них заведомо не будет реальных последствий, можно сделать вывод о функциональности режима.
Это не единственный показатель. Неспособность остановить криминальный делёж бизнеса со стрельбой в Москве – тоже неплохой. Когда ты не можешь держать в узде свои криминальные кланы, не можешь даже держать в узде язык своей обслуги, заставить их хоть немножко фильтровать базар – это тоже о многом говорит. Государство хочет залезть в карман своим гражданам, и залезет туда обязательно, другого выхода у него нет. Это не новость. Конечно, не в такой форме, как пытаются анонсировать сейчас – но залезет. Показательно для нас не это. Показательно, что государство уже в том состоянии, когда не может себя остановить, не может перестать грезить о чужих деньгах публично. И это показатель. До завтра!