Начальство же, как ему свойственно, безмолвствует
Моменты вроде нынешнего, когда система вынуждена реагировать на неожиданное, а не воспроизводить отрепетированное, бесценны для изучения самих механизмов её функционирования: она не впечатление производит, а спасает самоё себя, но не как целое, а каждая часть в отдельности. И вся она обнажена в этой внезапности, цвета cuisse de nymphe effrayée, как сказал бы Ипполит Курагин – только смотри и записывай. Видно, что первое правило – не лезть поперек батьки в пекло. Лицам уполномоченным и пропагандистам в штате (инициативники никого не волнуют) позволено повышать риторический градус не выше заданного высшим начальством, а если начальство молчит – проявляем сдержанность и пишем максимум про “ситуацию”, а лучше вообще ничего.
Начальство же, как ему свойственно, безмолвствует, переваривая произошедшее. На сайте Кремля – протокольная встреча с госпожой Малофеевой в костюме гжельского чайника, которая могла быть записана когда угодно, и поздравление Токаеву с 70-летием Байконура, тоже консервного вида, но датированное днем сегодняшним. Следственный комитет интересуется разрушениями в Курской области и случаями child abuse в российских регионах. Национальный антитеррористический комитет сообщает о практической конференции, прошедшей в Красноярске в двадцатых числах мая. Военная прокуратура, которой, очевидно, перекинули эту горячую картошку (объекты военные? вот вы и разбирайтесь) сообщает о надзорных мероприятиях в связи с “ситуацией” в Амурской, Ивановской, Рязанской, Мурманской и Иркутской областях.
Итого: пока никаких особых режимов не объявлено, никаких дел о терактах не возбуждено. Если подгадывают выступления и указания к завтрашнему эфиру, то мы такой тайминг одобряем и обо всём добросовестно расскажем в положенное время.
А вот что можно безопасно начинать делать сразу и чем заняты, например, губернаторы и лоялистские СМИ – это глорификацией случайно попавших в кадр “простых людей”. Технология отработанная: вспомним посадку в кукурузу или сбитие дрона из ружья или того мальчика, лично изобретенного Сергеем Владиленовичем Кириенко, который спас малолетнюю и загрыз двух фашистов, или что-то в этом роде. Впрочем, у Кириенко не очень получается с умилительным: его бабушка с флагом как-то не взлетела, выяснились неуместные подробности, и проект свернули. По этой части лучше выходит у Маргариты – ну или раньше выходило, сейчас абсолютно все, как верно заметил Песков, эмоционально перегружены и изрядно выгорели. Теперь, значит, будем награждать мужчин с заправки (за что? за добрые намерения? – но всё лучше, чем сажать на двадцать пять лет не менее случайных арендаторов складов и водителей фур – а это, увы, скорее всего будет).
Когда началась война, многие разочаровались в концепции информационной автократии (“диктатуры обмана”) Гуриева и Трейсмана: какой уж тут обман, старое доброе полицейское насилие внутри и боевые соприкосновения силами пехоты снаружи, как в XVII веке. Те же люди теперь удивляются, почему пропагандистов (штатных, опять же, инициативники никому не нужны) охраняют лучше, чем генералов, а телецентры – лучше, чем стратегические бомбардировщики. А потому что власть проистекает из телевизора, бомбардировщики ей скорее обуза. И источник, и опора системы – пропаганда, а насилие есть её оформление и поддержка, а не наоборот.