Культ победы стал полноценной религией
Если бы я снимала кино и мне бы нужна была красноречивая открывающая сцена, я бы показала 7 мая 2019 года.
Я встала, позавтракала, вышла из дома, понюхала сирень и пошла по улице Усиевича по направлению к станции метро “Аэропорт”. Где-то на полпути мое внимание привлекли нарядные старшеклассники, которые выстроились на ступеньках школы и на камеру скандировали “Москва – город возможностей!”. Пока я пыталась осознать этот кринжовый приступ патриотизма, в черепную коробку прямо из воздуха ворвался гул бомбардировщиков, репетирующих полет на парад победы. Над головой по очереди пролетели пять мигов, два туполевых, четыре сухих, и с особенными глубокими частотами и как будто ниже и медленнее других, показывая, кто тут вообще главный – три ракетоносца Ту-95МС.
Пройдет еще пара месяцев и центр москвы станет черным от омона и спецназа, гоняющимися за хипстерами, вооруженными бумажными стаканчиками. Пройдет еще несколько лет лет, и все эти гудящие миги и туполевы будут нести в Украину свои ракеты, чтобы убить меня, моих родных, друзей и их детей. Слова “Взлет Миг-31” в своем телефоне я буду видеть чаще, чем слово “Привет”. А ракета, которую обычно носят шумные девяносто пятые, прославится тем, что влетит в детскую больницу в Киеве.
Тогда я, конечно, еще этого не знала. Но если бы меня в тот момент спросили, что такое Россия, я бы не нашла картины точнее. Эта весна, эта сирень, эти скандирующие под гулом бомбардировщиков дети. Эта москва возможностей, главная возможность в которой – быть вечным служителем священного Культа Победы и его величества Победобесия.
Культ Победы, берущий начало у древних советских предков, мог бы остаться тихим праздником памяти и чаепитий с ветеранами. Но в считанные годы разросся от “больше никогда” до “можем повторить”. Культ победы подменил собой бога и коммунизм одновременно, а литургисты канона победы стали одновременно и инквизицией, и крестоносцами.
Не пьешь фронтовые 100 грамм на день победы? Не чтишь предков. Задаешься вопросом про количество погибших? Не веруешь. Не носишь оранжево-черную ленту? Не так чествуешь. Не нравятся танки на Тверской? Не гордишься великой нацией победителей. Любая попытка отстраниться от священного культа была приравнена к национальному предательству – и, что еще хуже, к личному. Деды ж воевали. А ты.
Культ победы стал полноценной религией. 9 мая – пасхой, причастием и рождеством всех верующих. Одновременно с тем как официальные теологи культа прилепляли чип победоносия в каждого достигшего трехлетнего возраста российского гражданина, начинался поиск неверных и неверующих. Сначала внутри страны – а потом и во всем окружающим мире. Отход от священного канона стал хуже раскольничества. Чтите ветеранов не так, как предписано каноном? Еретики. Не там поставили памятник? Нацисты. Не в тот день отмечаете? Еретики, нацисты и предатели. Ставите под сомнение непогрешимость советского режима? Еретики, нацисты, предатели и ваше государство должно быть разрушено.
В 2014, вооружившись оранжево-черными оккультными тряпками, служители победоносия шли завоевывать Донбасс. В 2022, размахивая требованием чтить победу “правильно”, служители культа решили повторить с ближайшими соседями в больших масштабах. Разрушив в пыль города, они привозят туда своих оккультных истуканов и чтят их на фоне руин. “Первой просьбой местных, с которой сельчане обратились к общественникам, было восстановить памятник солдату Великой Отечественной войны” – радостно рапортуют российские пропагандисты о захваченном украинском селе, в котором их священная война убила половину жителей, а вторую половину оставила без жилья, воды и еды. В любом российском репортаже, который должен объяснить людям, что хорошего людям захваченных украинских городов принес русский мир с его смертями и разрушениями, обязательно появится долгожданное чествование священного огнища – как знак высшей праведности мира, который принесла Россия. Ведь без священного огнища и оккультной тряпки, как известно, в городе жили неверные, которые попали бы в ад.
Победоносие – это тоталитарная секта с добровольным и пожизненным членством – и как в любой секте, выход из победоносия стал физически болезненным для носителей этой веры. Уехавшие из своей победоносной общины и оказавшиеся в Европе люди нет нет да вынесут символы своей веры в виде красного флага или чьего-нибудь портрета. Когда терзают сомнения, они истязают плоть водкой, а уши окружающих фронтовой музыкой. Когда нужно почувствовать связь с духом предков, натягивают зеленые пилотки и пятиконечные звезды. Когда встает угроза сноса очередного истукана своей веры, они кричат о несправедливости. Верховные жрецы культа этому только рады – и точат свои миги и туполевы, чтобы повторить. Из культа борьбы с нацизмом Россия вырастила свой: новый, страшный, лицемерный и убийственный.
День памяти и победы над нацизмом должен навсегда быть в наших сердцах как знак того, что больше никогда. Но великий культ русского победобесия должен быть уничтожен.