Кризис на рынке труда. К чему ведёт борьба с мигрантами
Сегодня у нас есть новости, которые в сочетании создают потрясающую картину. С одной стороны, в Ивановской области дефицит кадров в распределительных центрах привёл к дефициту базовых товаров на полках магазинов, с другой стороны, Владимир Путин повысил федеральный бонус за подписание контракта с армией в 2 раза до 400 тысяч рублей, а Госдума решила рассмотреть вопрос о том, чтобы выдавать российское гражданство только вместе с постановкой на воинский учёт. У нас давно продолжается история с огромным дефицитом людей на рынке труда, государство изо всех сил людей оттуда вытаскивает в армию и на военное производство, и тут же самозабвенно распугивает мигрантов.
Демография сегодня – это не абстрактная проблема, демография сегодня – это банальный дефицит людей везде, и российское начальство знает только один, самый безумный способ решения этой проблемы, заставить всех рожать и запретить аборты, что в их неадекватном мире как-то должно компенсировать тот убыток людей, который они сами каждый день организуют. Мы даже опустим здесь тот очевидный статистический факт, что рождаемость в 2023 году стала антирекордом за всё время наблюдений, обскакав даже те самые лихие девяностые. Но мы это опустим, потому что это неважно. Рождаемость и рынок труда непосредственно связаны только так: ушедшая в декрет женщина – это минус один сотрудник, на чьё место надо кого-то искать, и всё.
По своему опыту скажу: младенцы – очень плохие работники. Да, ребёнок может быть в сто раз симпатичнее какого-нибудь курьера или грузчика, но даже сто младенцев тумбочку на второй этаж не поднимут. С точки зрения рынка труда дети создают отрицательное преимущество, ты не можешь остаться на сверхурочную работу, если надо ребёнка из детского сада забрать, например. Ребёнку при работающих родителях нужна няня, то есть, он создаёт не предложение, а спрос на рынке труда, при этом люди с детьми, очевидно, снижают свою профессиональную мобильность. Одно дело в одиночку переехать в другой город на лучшую вакансию, другое дело – это сделать с ребёнком, у которого есть школа, кружки, друзья и вообще собственная жизнь. А ещё дети болеют, у них случаются конфликты с одноклассниками, учителями, первая любовь и первая драма по её поводу – все прекрасные пироги взросления, которые неизбежно ложатся на плечи родителей, чем сокращают доступное время и пространство для работы.
Не просто так во времена кадрового изобилия работодатели косо смотрели на тех, у кого есть дети и на тех, кто потенциально может их скоро завести. С экономической точки зрения ребёнок – чёрная дыра, он поглощает все ресурсы и ничего не выпускает наружу. Вот и ролик сегодня вечером выходит тоже по этой причине в том числе. Нет способов насытить рынок труда работниками, кроме трудовой миграции. Трудовой мигрант в некотором смысле антиребёнок. Вы ничего не потратили, чтобы его вырастить, выучить или вылечить, вы вложили 0 долларов в его человеческий капитал, он приехал к вам уже готовым. Тут становится совершенно неважно, насколько мигрант квалифицирован, может ли он рассчитывать нагрузку на стрелу башенного крана, говорит ли на пяти языках как носитель или просто умеет копать от забора и до обеда. Даже самый неквалифицированный работник, доставшийся вам бесплатно, сразу – это золотой актив в нашей аховой совершенно ситуации на рынке труда.
Единственный способ хоть как-то балансировать экономику сейчас – это не тщетно стимулировать рождаемость в разгар войны, а привлекать мигрантов в бесконечных количествах, но понимает ли это российское государство? Понимает ли, что, чтобы исправить ситуацию на рынке труда, нужно привлекать всех: водителей, каменщиков, грузчиков, продавцов, крановщиков? Понимает ли, что кроме мигрантов раскладывать по полкам товары в супермаркетах больше некому, что дома и торговые центры сами себя не построят? Понимают ли, что сейчас оно, государство, в слабой позиции, что на свете немало развивающихся экономик с потребностью в рабочих руках, что у мигранта есть выбор, а у государства этого выбора нет, ему надо этого мигранта привлечь любой ценой?
Здесь у нас повторяется история, о которой мы говорили на днях. С одной стороны, все всё понимают, с другой у всех разные цены и задачи. С одной стороны, Минфин изо всех сил экономику деньгами накачивает, чтобы войну финансировать, а с другой стороны, Центробанк тщетно пытается эти деньги обратно выкачать, отправляя ставку в космос, чтобы обуздать инфляцию. В таких ситуациях ярче всего видно, что никакого российского режима как единой сущности нет. Нулевой результат иногда вызван просто тем, что одни ведомства считают своей задачей рыть ямы, а другие – ямы закапывать. Экономический блок правительства, крупнейшие олигархи-промышленники, ассоциации предпринимателей, все люди, которые стремятся зарабатывать и разумно расходовать деньги, прекрасно понимают: никакой альтернативы мигрантам нет.
Ситуация и без этого была тяжёлой из-за объективной демографической тенденции. Двадцатые годы – это время, когда огромное поколение пятидесятых годов рождения уходит с рынка труда, уступая место рождённым в девяностых и начале двухтысячных, поколению крошечному. Сама тенденция создаёт пропасть, которую никем кроме мигрантов не заполнить. Но Владимиру Путину нет равных в том, чтобы усугубить и довести до зенита любую проблему. В армию загнали сотни тысяч работоспособных людей, из которых уже больше сотни тысяч убили. Ещё сотни тысяч выдавили за границу, ещё больше заняли непроизводительным трудом по литью танковых корпусов, сборке дронов и шитью бушлатов. Нет хорошего времени, чтобы начать войну, но начать её на самом дне демографической ямы, когда каждый человек, способный переложить шоколадку из коробки на полку на вес золота – это надо быть совершенно специальном образом идиота.
Путин пытается вести войну в сталинском стиле, вот только он не Сталин. Сталин правил в стране, где не рожали только камни да вода, где существовал огромный молодёжный навес. Он мог себе позволить, даже если абстрагироваться от каких-то моральных принципов, а чисто про рациональные военные соображения говорить, мог себе позволить вести войну мясными штурмами, не считаясь с погибшими. Но когда ты стареющий автократ во главе стареющего общества, где людей работоспособного возраста впору под стеклом в музее держать и на них молиться, такое поведение ведёт к неизбежной кадровой катастрофе.
Есть люди, которые это понимают, которым очевидно: единственная опция как-то всё сбалансировать сейчас – это открыть границы со всем миром и включить режим максимальной толерантности для каждого, кто решил к нам приехать и работать. Мы из-за развязанной войны совсем не в том положении, чтобы выбирать и что-то требовать вроде знания языка, не в том положении, чтобы заставлять людей проходить все круги бюрократического унижения и коррупции по пути легализации в России. Это не таджикский строитель теперь должен ночевать в очереди под дверью миграционного центра в Москве, это мы должны строить центры найма в Душанбе, где каждый вошедший будет получать рабочий патент, билет на самолёт и конверт наличных на первое время, иначе просто некому будет работать.
От мышления в стиле «Нашей Раши» текущему руководству России давно пора отказываться даже по рациональным соображениям. Нанять мигранта – это не купить канарейку, чтобы пела и не ела. Это не они к нам ломятся, это мы их должны уговаривать и соблазнять. Теперь прораб должен учить таджикский, а не каменщик русский. Потому что каменщик из Душанбе может поехать в Турцию или Эмираты, да куда угодно, где в валютном отношении платят даже больше, а вот на российской стройке его заменить некем. Это всё неоптимальная миграционная политика, по идее, её надо строить так, чтобы к нам приезжали квалифицированные люди, знающие русский язык, приветствовать их и помогать интегрироваться. Однако из-за развязанной войны теперь не до жиру. Теперь при регистрации на рейс из Бишкека в Москву вместе с посадочным талоном должны выдавать если не российский паспорт, то уж точно ВНЖ на много лет с автоматическим продлением. Сейчас из-за искусственно созданного кризиса никакого иного выхода нет, но есть и люди в российском руководстве, у которых цели, задачи и взгляд на мир прямо противоположны, о таких людях мы сейчас поговорим после небольшого нашего объявления.
***
Продолжим. Мы говорили о том, что сейчас есть люди, которые понимают: мигрантов из-за войны надо теперь привлекать, иначе рынку труда теперь в России конец. Но есть и другие люди, у которых цели, задачи и взгляд на мир прямо противоположны. Есть российская армия, которая смотрит на мигрантов с вожделением. Мигрант из страны Центральной Азии, получивший российский паспорт – идеальный рекрут. Никаких связей внутри России у него нет, взывать к собственной родине бесполезно, Таджикистан Рахмона – это не Израиль и не США, не та страна, которая будет впрягаться за своих граждан. С теми, кому хватило авантюризма получить российский паспорт, можно творить то, что с гражданином по рождению творить будет сложнее. Послушайте, с каким удовольствием Бастрыкин рассказывает, как лихо они отловили 30 тысяч, кто получил российское гражданство и не встал на воинский учёт, 10 тысяч из них уже отправили рыть окопы.
«Мы более 30 тысяч таких уже отловили желающих получить гражданство, но не желающих встать на воинский учёт, вот, поставили на учёт, и уже порядка 10 тысяч из них уже отправлены в зону специальной военной операции, рыть окопы, укрепления создавать, я думаю, действительно хорошие рабочие руки».
Этот тот редкий случай, когда российскому силовику можно верить, ведь объективно нет ничего проще, чем окружить стройку, склад, общагу где-нибудь в Подмосковье, похватать там людей и отправить в военкомат. Прав своих они не знают, жаловаться им некому, никто об этом не напишет, шум не поднимет. Российское государство прямо говорит: «Наши гражданство не даёт никаких преимуществ, ведь у вас его могут забрать по велению левой пятки, а если оно у вас ещё есть, мы имеем право делать с вами всё, что в голову придёт. Наш паспорт налагает на вас кучу обязательств и рисков, и не налагает никакой ответственности на нас. Паспорт мы заберём в любой момент, но пока он есть, поедете рыть окопы.
Любое большое преступление вроде теракта в «Крокусе» бьёт именно по мигрантам. Тот же Бастрыкин с удовольствием рассказывает, какие удачные рейды по отлову людей они проводят, и призывает работодателей нанимать мужиков из Псковской области, которые вообще ничем не хуже, по его словам. Не вопрос, мужик из Пскова действительно ничем не хуже мужика из Душанбе и наоборот, только вы этого мужика из Пскова за 2 миллиона под Часов Яр отправили, вы не можете успешно решать две задачи одновременно: соблазнять людей вахтой на подмосковном складе за 50 тысяч рублей и выплатой за подписание контракта, равной зарплате на этом складе за 3 года. Тут уж или то, или другое.
Понятное дело, что 1000 человек новых рекрутов в день – плод фантазий одного бывшего президента России, а ныне z-блогера. Но эта фантазия отражает желание государства, 1000 человек в день – это его идеал. А ещё это крупное предприятие, сеть из нескольких десятков магазинов плюс распределительный центр или крупный мебельный завод. В идеальном мире, который обеспечивает войну, каждый месяц из российской экономики изымаются люди численностью персонала всего «АвтоВАЗа». Каждый год – всей сети «Магнит», каждый год – целого всего РЖД. Чиновники не просто такого хотят, они делают для этого всё возможное.
Вместе с объявленным Путиным повышением федерального бонуса за подписание контракта до 400 тысяч рублей общая сумма бонуса за подписание контракта в Москве уже приближается к 2.5 миллионам. Это большие деньги даже для Москвы, для соседних же регионов, для Владимирской области, например, это средняя зарплата за 4 года. Нет сомнений, что это ещё не конец, что всем ответственным за поиск новых солдат сказано не жалеть ресурсов, что, когда закончатся люди по 2 миллиона, будут выделять 3 и более, до бесконечности, что тем, что ищет людей на войну, плевать, что будет с рынком труда и как предприятия будут затыкать дыры. Тут же есть силовики, для которых мигранты – не единственный источник рабочей силы, доступный экономике, а те, над кем можно бесплатно издеваться, изображая бурную деятельность.
Реально расследовать причины исламистской радикализации в России, приведшей к серии терактов, сложно, долго и совсем не зрелищно, а ещё не очень безопасно. Устроить рейды по общежитиям, выслать одних и перебросить на фронт других – просто, понятно для тех, кто живёт отчётностью.
Вот как нельзя одновременно накачивать экономику баблом и бороться с инфляцией, так же нельзя одновременно бороться с дефицитом кадров, вытаскивать людей из экономики в армию и распугивать мигрантов. Почему в Иваново у вас некому работать на складе? Потому что бывший работник склада уехал воевать, а его потенциальной смене сказали: «Теперь к вашему паспорту прилагается поездка в военкомат». И вот, не случившийся сменщик уже поехал грузить фуру в Дубай, потому что денег платят больше, а окопов там вообще нет.
В этом всё российское государство и вся его война. Мы уже говорили: главное качество нашего начальства – инфантилизм, неспособность строить причинно-следственные связи и просчитывать последствия своих поступков. Всякий раз суперочевидный эффект становится для всех сюрпризом. У вас очень мало людей трудоспособного возраста, а вынуть на войну каждого человека – это не только насытить экономику лишними деньгами, которые тут же попадут в реальный сектор, но и создать зияющую дыру, которую некем заполнять. При этом вы по-прежнему относитесь к мигрантам как к мусору, хотя вообще-то должны относиться, как к дорогим гостям. В итоге мигранты к вам не едут, а если едут, то хотят заметно больше денег, потому что доллар – не по 60. От идеи утащить на фронт всех, до кого можно дотянуться, вы не откажетесь. От идеи унижать мигрантов, делать их крайними при удобном случае, брать с них взятки и высылать по любому чиху – тоже.
Происходящее сейчас – это цветочки, локальные дефициты. Нет никакого плана, что делать, когда в экономике банально не хватает людей. Плана нет сейчас, плана не будет и завтра, значит, дефицит будет обостряться, зарплаты – повышаться, будут расти цены. А вместе с этим будут увеличиваться суммы, которые будут платить за войну. Экономика, в которой способных работать людей всё меньше, а денежная масса всё больше – это экономика бешеной инфляции и дефицита. Булочник, который ушёл на войну, не только насытил экономику лишними деньгами, создав неадекватный спрос, он ещё и булочки перестал выпекать. Он Тут очень простая арифметика, даже не для высшего учебного заведения. Чем дольше будет идти война, тем больше такой дисбаланс будет гробить экономику. А когда война закончится, всё станет ещё хуже, ведь маятник унесёт в обратную сторону. Связанные с войной рабочие места исчезнут, а остальные не будут созданы или успеют отмереть. Представьте себе, сейчас мы с вами не сможем открыть склад в Ивановской области, потому что у нас нет ни сотрудников, ни денег, при ставке Центробанк в 18% средства не привлечём. Когда ушедшие на войну вернутся, в стране больше не нужно будет столько бушлатов и маскировочных сетей. Когда люди, привыкшие получать по 100 тысяч на фабрике и 200 тысяч на фронте, пойдут искать работу в реальный сектор, выяснится, что никакого реального сектора просто нет, что даже на 300 тысяч их брать некому. Государство выжгло всё, что можно.
В истории этой поражает не то, что происходит, а то, что происходящее оказывается для кого-то сюрпризом. Россия не может позволить себе большую войну ни по какому параметру, этот факт неизменен с 24 февраля позапрошлого года. Да, такие экономики, как наша, не терпят коллапс в одну минуту, сила инерции больших систем – не фиг собачий, можно плыть по течению, ничего не замечая. Но бесконечно сжигать деньги и людей в котле войны. Ничего не получая взамен и при этом процветать – невозможно. Весь формальный рост экономики, который вы нарисовали безумными госрасходами вернётся такой рецессией, от которой вы офигеете. До завтра!