Коррупция и война — это две головы одного и того же дракона
Михаил Ходорковский часто пишет в твиттер, высказываясь на антикоррупционные темы. Значит, ему есть что сказать. Это хорошо. К сожалению, то, что он говорит, является безграмотной чушью.
Коррупция и война — это две головы одного и того же дракона. Путин кормит чиновников и олигархов миллиардами, которые идут не на помощь населению, а на роскошные яхты, виллы, бизнес-джеты и, как теперь выяснилось, на эскортниц. Коррупция и узурпация власти ходят парой. Когда коррупция и политическая монополия пронизывают каждый уровень системы, война становится не только удобным инструментом по насаждению страха и контроля, но и практически неизбежной: нет никаких сдержек и противовесов.
Часто говорят, что «демократии редко воюют друг с другом». Но, думаю, не по идеологическим причинам. А просто потому, что «цена входа» в войну у некоррумпированного и подконтрольного обществу государства выше.
Каждый коррупционер в окружении Путина зарабатывает на крови и бедности. В этом уравнении война выгодна, потому что с ней и исчезает необходимость отвечать перед обществом. Недаром с войной ликвидировали общественные механизмы антикоррупционного контроля: декларации, госзакупки, сведения из официальных реестров.
Из-за коррупции в таких госкорпорациях, как Роснефть, в России плодятся бедность и неравенство. В бедной стране легче контролировать людей, ведь они слишком заняты выживанием, чтобы бороться за свои права. Кремль это понимает: чем больше россиян живут на грани нищеты, тем проще удерживать их в повиновении, обещая очередные «помощи» и «пособия».
Если Сечин потратит миллионы на эскортниц, их возьмут не из кубышки на БПЛА. Их возьмут у простых людей, сделав их ещё беднее и податливее.
Более того, самую важную вещь скажу. Финансирование покупок всякой техники для фронта сейчас часто идёт даже не через официальный бюджет, а через специальные фонды, в которые скидываются олигархи, обогащающиеся на коррупционных подрядах госкомпаний. Так коррупция напрямую позволяет снабжать армию БПЛА, о которых так переживает Ходорковский.