Исинбаева пошла самым простым путем
Исинбаеву не включили в список самых влиятельных легкоатлетов и, в тот же день, в Махачкале переименовали стадион, названный в ее честь.
Это все та же история, о которой я не раз уже писал. В районе сорока лет (плюс-минус) спортсмен сталкивается с необходимостью заново изобретать самого себя. Искать себе какое-то новое дело, вместо того, которым до этого всю жизнь занимался. Далеко не все справляются. И то, что ты выдающийся спортсмен, не дает тебе никаких гарантий.
Далеко не всем спортсменам дано стать тренерами. Гвардиол и Зиданов значительно меньше, чем Киганов и Гуллитов. Представьте себе, например, что будет, если начнет тренировать Роналдиньо…
Далеко не всем спортсменам дано стать интересными комментаторами или экспертами. Как правило они говорят скучные банальности, а те, что поглупее, пытаются хайповать. Линекер – это островок исключений в океане Мостовых.
Единицы умудряются, закончив играть, работать самим собой. По большому счету это получилось только у Марадоны и Джорджа Беста.
Далеко не все спортсмены успешны в бизнесе. У Пеле получилось, а Герд Мюллер обнищал. Бывают же вообще удивительные истории. Например, Берри ван Арле, чемпион Европы 1988 лет десять работал в родном Хелмонде почтальоном. Как правило спортсмены становятся послами, комитетчиками, аппаратчиками и так далее. Но мест на всех не хватит. В России у спортсменов-олимпийцев есть опция, который нет в других странах. Если ты был успешен, тебя устроят в законодательную власть. Государственная Дума – для выдающихся, двукратных, трехкратных, но всегда найдется какая-нибудь региональная Дума или городская, где можно хорошо себя чувствовать и ни о чем не беспокоится.
Исинбаева пошла этим путем. Ее статус был слишком крут для Думы. Поэтому она была сразу и комитетчиком в МОК, и функционером в России. Положение уникальное, так ведь и спортсменка – тоже.
Проблема в том, что прыжки с шестом – слишком специфический вид спорта. Твое величие дано оценить единицам. Остальные просто поверят на слово или посмотрят результат. Совершенство техники при прыжке с шестом – это даже не для единиц, это для десятых долей. Ты достиг совершенства в том, что мало кого увлекает. Но, если ты достиг совершенства в изготовлении блесны, то тебе это ничего не гарантирует. А если в олимпийском виде спорта, то многие двери будут для тебя открыты.
Но вот, что делать, когда карьера закончена? Ну, Плющенко может открыть свою школу и иметь доход и успех. А вот набрать учеников в школу прыжков с шестом – это задача практически нереальная. Исинбаева пошла самым простым путем. Двумя сразу. Села на два стула, и сидела, но не поняла, что стулья разошлись так далеко, что уже никак не усидишь. И шлепнулась…
Увы, все эти истории про спортсменов, которые ищут себя после спорта, зачастую раскрывают их с другой стороны. И ты, с сожалением или разочарованием, а может, со злорадством, понимаешь, что вот этот вод выдающийся спортсмен, при этом еще и не очень умный человек. И это в принципе, нормально. Нет противоречия. Можно быть не очень умным и, одновременно, выдающимся. Беда в том, что организм не позволяет тебе заниматься тем, в чем ты действительно хорош.
Тут нужна какая-то мораль. Она у меня есть.
Не отдавайте своих детей в профессиональный спорт.