Идёт зачистка всего живого в отечественной культуре
Ситуация, с одной стороны, полностью предсказуемая: идёт планомерная зачистка всего живого и талантливого в отечественной культуре и особенно – в театре. А с другой стороны, всегда больно и обидно, когда уничтожают лучших.
Потому что воронежский Камерный театр — это не просто гордость Воронежа, это один из лучших театров России. Михаила Бычкова уволили из театра, который он сам же 30 лет назад создал. Долгое время театр жил в полуподвале. Потом им выделили деньги, и Бычков так все организовал, что было построено изумительное театральное здание. Без лишней роскоши, но одно из самых стильных, рациональных и современно оборудованных театральных зданий в стране. И оно функционировало!
Во-первых, у этого театра было семь «Золотых масок», 13 номинаций. Во-вторых, несколько лет назад Михаил Владимирович Бычков позвал в театр специалистов по современному танцу. Это очень важное для российского культурного поля направление. Бычков сам в нём не работал, но так поставил дело и стал приглашать таких мастеров, что они и за танец тоже стали получать «Маски».
В Камерном театре всё было на высочайшем уровне, и все мы туда ездили: если ты смотришь самое интересное в стране, то хочешь или не хочешь – каждый год попадаешь в Воронеж. И так продолжалось много лет. Это был живой коллектив, кстати, работавший в традициях русского психологического театра – с репертуаром, основанном на классике, и с очень интересными актёрами. Некоторые из них тоже получали «Золотые маски», например, знаменитый Камиль Тукаев –очень большого уровня актёр. Плюс к этому существовал Платоновский фестиваль, который тоже делался на базе воронежского Камерного – один из главных фестивалей в России. У театра было еще несколько интересных начинаний – детский фестиваль «Маршак», поэтический «Мандельштамфест».
Все это – то, чем стоит гордиться. Но сейчас это то, от чего мы поспешно избавляемся. Я говорю «мы», хотя ведь это совсем не «мы», а «они» – министерство культуры и те, кто за ними: они хотят всё зачистить, всё уничтожить, чтобы потом начать с нуля. Им нужно такое вот обнуление.
В 1930-е в СССР тщательно насаждалась директорская модель управления театрами: то есть, главным человеком в театре был директор. И все отношения начальство выясняло прежде всего с ним. В большинстве случаев директор был при погонах, он и руководил искусством. А уж режиссер прислушивался к тому, что он скажет. Вот к этой модели мы уже полтора года и идём.
Но сейчас, конечно, начался новый этап зачистки: избавляются не от тех, кто как-то громко протестовал, а от тех, кто в первые дни так называемой СВО подписывал какие-то коллективные письма, или даже всего одно письмо: теперь этих людей планомерно снимают с должностей. То есть, даже такого тихого высказывания наверху не прощают. А то, что люди, которых сегодня снимают, вывели российскую культуру на новый уровень, до которого потом десятилетиями невозможно будет подняться, на это – плевать.