Государство против детей. Квадроберам — бой
Российское государство вслед за ЛГБТ и чайлдфри взялось за новое для себя явление, за квадроберов. Я не буду делать вид, что в полной мере понимаю, о чём идёт речь – но это и не моё дело. Единственная адекватная реакция взрослых людей на любые детские приколы – пока никто не вредит себе и окружающим, пускай делают, что хотят. Никакое поветрие среди нынешних детей и подростков в сравнение не идёт с тем ужасом, которым занимались предыдущие поколения. Тем поколениям, которые нюхали бензин для зажигалок и клей, бухали по подъездам, сходились стенка на стенку с соседней школой, катались на сцепных устройствах трамваев, занимались незащищённым сексом по пьяной лавочке, купались в октябре в пруду с отходами местного комбината – не им, советским людям и детям девяностых, компостировать мозги молодёжи с их приколами, которые, кроме умиления, ничего не вызывают. Тот факт, что люди, которые родились раньше 1990 года, дожили до наших дней с таким детством – уже чудо, давайте ему радоваться и заниматься собой, а не чужими детьми.
Поэтому наш разговор мы построим иначе сегодня, попробуем ответить на вопрос, а чего государство в принципе так докопалось до детей, почему их в принципе поминают через слово, почему ни дня не проходит без очередной чудо-инициативы – то «разговоры о важном» в детские сады тащат, то пытаются найти, чего бы такого детям запретить. Ответ на этот вопрос в целом не очень сложен. Кремлёвские старцы ненавидят поколения, которые выросли при них.
Мы с вами недооцениваем, насколько мобилизация двадцать второго года оказалась унизительной для кремлёвских старцев. Помимо потенциальных политических эффектов, ещё и прямо в личном отношении. Они даже не крикнули же «В бой, за родину!», они всего-то попытались заняться привычной застенчивой брехнёй, дескать, вот частичная мобилизация, только с военно-учётными специальностями, только сто тысяч. И тут же случился самый интенсивный исход за всю историю российской государственности, не самый массовый, бывали и помасштабнее, но всё-таки миллион человек за три недели.
Государство восемь лет торгует ненавистью к Украине, НАТО, Европе и Западу в целом – через телевизор это делает, тратит на это миллиарды долларов. Государство пересажало, убило, выдавило из страны всех оппонентов, рисует себе туркменский результат на выборах, так всё хорошо и монолитно, задавлено и закатано в асфальт. Но как только дело доходит за дело, как только государство зовёт всех штурмовать Бахмут, народ бежит штурмовать КПП на Верхнем Ларсе. Может ли быть что-то более унизительное для верховного главнокомандующего, чем ситуация, когда он всех зовёт на фронт, а те бегут в другую сторону? С точки зрения начальства, у них выросло поколение предателей, поколение, с которым ни о какой большой войне не может быть и речи. 300 тысяч за три недели похватали, а миллион убежали. А если понадобится не 300 тысяч за три недели, а три миллиона за год? Что тогда будет, останется в стране вообще хоть кто-то, кроме стариков и младенцев? Если винтилова толком не было, а просто буркнули о частичной мобилизации себе под нос, а весь айти московской мэрии тут же релоцировался в Бишкек?
Баснословно дорого поштучно скупать алкашей на шестом десятке, это формат мало-мальски пригодный, чтобы годами ползти по Донецкой области, но обо всех фантазиях типа дележа Европы с НАТО при таком формате формирования армии можно забыть сразу. Хочется воевать как Сталин, положить дивизию на железнодорожную насыпь и не поморщиться. Но дивизия – это 12 тысяч человек, нанять её стоит 30 миллиардов, похоронные выплатить – ещё 60. Сталин мог положить дивизию на квадратном километре, а тут вместе с дивизией надо ещё миллиард долларов закопать. Многовато!
Если пожилое начальство могло когда-нибудь в чём-нибудь заблуждаться, то сейчас очевидно: с таким народом большой войны не сваришь, не тот народ попался. Люди моложе 80 года рождения, те, чьё взросление пришлось на Перестройку, вольницу девяностых и потребительский рай нулевых – эти люди для режима потеряны. Все, кому сейчас от 20 до 45, успешно проскочили советскую индоктринацию. Даже те, кто прожил при советской власти первые 10-12 лет жизни, застали этот режим уже в том состоянии, когда и он сам, и вся его идеологическая рамка превратились в анекдот, когда речи об агрессивном блоке НАТО, израильской военщине и ястребах Пентагона уже никто не мог произносить на сложных щах. Когда вся та лексика перекочевала из выпусков новостей на эстраду, от диктора Кириллова к Михаилу Жванецкому. Эти поколения выросли не под убаюкивающие телепередачи «Международная панорама», они в целом выросли на западной культуре. Выросли чрезвычайно прозападными, в идеологии потребления, личного комфорта и безопасности.
Лучшие годы российского начальства пришлись на расцвет Холодной войны. Язык и темы, которые для него являются каркасом мироустройства, пролетают мимо тех, кто находится в самом активном и трудоспособном возрасте. Поколению Путина не надо два раза объяснять, почему Америка в частности и НАТО в целом – это враги. В словосочетании «Холодная война» ключевое слово – «война». Да, в ней нет прямых боевых действий, но они могут начаться завтра, и это будет абсолютно ожидаемо и логично, тут не потребуется никаких дополнительных пояснений и мотиваций, просто война с НАТО, которая идёт всегда и принимает разные формы, в том числе прокси-конфликтов по всему глобусу, перейдёт в новое состояние – прямое столкновение. Официально советская культура, литература, кино, музыка – всё работало на то, чтобы с самых юных лет внушить гражданам: стоически погибнуть за родину – это нормальный вариант развития событий.
Путин вырос на историях про пионеров-героев, в специфичном контексте, который диктовал: если тебя насмерть не запытали немецкие оккупанты, стремясь выведать тайну о партизанском отряде – то жизнь, в целом, прожита зря. «Мальчиш-Кибальчиш», «Молодая гвардия», Зоя Космодемьянская – образы, на которых воспитано путинское поколение, реальные и вымышленные – но они транслируют одно: смерть ради государства – не трагедия, а почёт, при любом удобном случае следует пожертвовать собой. До нас дошла вегетарианская безобидная часть детской культуры СССР, условные песни про первоклашку. Но гораздо чаще в тех песнях предлагается рассказать родимой, как сына вели на расстрел, и как с улыбкой юный барабанщик на землю сырую упал. Советский союз воспитывал поколение Путина как солдат, как потенциальных смертников в неизбежной войне.
Нормализация и героизация смерти – главный компонент советской пропаганды, содержащийся во всём: от детских книжек до кинематографа. И вся нынешняя риторика российского государства упирается ровно в это: Путин и его присные могут успешно говорить со своими ровесниками, для которых расширение НАТО на восток – это концептуальнейшее зло, финальный аргумент, который не требует пояснений. Для этой аудитории само собой разумеется: если НАТО рядом – то нужно по этому поводу сдохнуть, ну или хотя бы забеспокоиться. На такой каркас мышления очень нетрудно цеплять всё, что несётся изо рта Путина и спикеров вечерних ток-шоу. Но когда каркаса этого нет, когда это слышат другие люди, другие поколения, всё рассыпается на лоскуты цветущей ахинеи, где смешались кони, люди, бандеровцы, фашисты, геи, боевые комары, трансгендеры, «план Даллеса» и мысли Маргарет Тэтчер. Тот случай, когда, если надо объяснять – то не надо объяснять.
Но если для человека перманентная война с Америкой – не данность, если неизбежность такого столкновения вызывает хоть какие-то вопросы, то все остальные аргументы можно внушать хоть на китайском – эффект будет тем же самым, потому что такой человек рассуждает совсем иным образом, не о противостоянии с американской, а даже наоборот – мол, мы уже четверть века граничим с НАТО, нас никто не трогал, никто на нас не напал, страны НАТО – главные покупатели нашей нефти и газа, они содержат федеральный бюджет, кормят нашу армию, мы каждый день с американского компьютера через американский браузер пользуемся американским гуглом, смотрим, в основном, американские фильмы и сериалы, заимствуем привычки и образ жизни у Запада. Мы, вообще-то, интегральная часть западного мира, так с какого ж переляку нам с ними вдруг воевать? Такой вопрос не может не посещать головы тех, кто не был полностью сформирован в советской логике.
С точки зрения российского начальства, людей этих они профукали, потому что поколение это успешно воспитано Голливудом, интернетом и Соросом. С поколением этим уже ничего не поделаешь, солдаты из них – как из самосвала вертолёт. Плевать они хотели на государство и его интересы, они хотят безопасно и комфортно жить, покупать шмотки и технику, кататься по заграницам, которые им совсем не кажутся вражескими, и не в Северную Корею они вовсе хотят ездить. Нет у них в голове идеи, за которую можно помереть, и Соловьёв тут может хоть из штанов выпрыгнуть, идеи такой не появится. Эти люди – социальная база протестов и всей оппозиционщины. Стоит только появиться окну возможностей, дети и внуки тотчас же придут за дедами и отправят их на пенсию, времена ведь вегетарианские. Но в безумных проектах дедов они участвовать точно совершенно не собираются.
Нынешняя война сейчас ведётся на пределе. Тут приходится не НАТО загонять за границы 97 года, а брать Угледар месяцами, закидывая его телами солдат вперемешку с наличными. Мировоззрение и состояние молодых россиян полностью исключают реализацию любых больших амбиций, о чём можно было догадаться и раньше, но за последние 2.5 года ситуация проявила себя настолько, что ясно теперь даже дураку, да даже, наверное, и Путину: нет вообще никакой загадки в том, чё это вдруг наши старцы с таким нездоровым аппетитом смотрят на детей. Ведь старцы очень хотят вырастить собственное поколение, которое будет восприимчиво к их бредням с идеологической точки зрения, а с практической – которую можно будет дёшево убить.
В эту парадигму укладывается всё, начиная с уроков смертоубийства, с «разговоров о важном», которые теперь решено проводить с детского сада, заканчивая вот этой совершенно комичной борьбой с культурой и образом жизни, которые маркируются как молодёжные: ЛГБТ, рэперы, квадроберы, чайлдфри. В этих словах с точки зрения начальства нет никакого внутреннего содержания, они просто ассоциируются с тем, что начальство считает бардаком нынешней эпохи, с тем, что молодёжь оно упустило и теперь имеет дело с последствиями. Вот выросло поколение, которым государство не занималось, которое увлекалось сплошными глупостями и развратом, и что в итоге? Меня слушают! В итоге выросла страна, с которой хрен повоюешь.
Переодеться в белочку или кошечку – это пространство свободы и самовыражения – запретить! Неподконтрольная государству активность! Такими движухами молодёжь была всецело занята последние 30 лет, и выросла, с точки зрения государства, антигосударственной. Начальство, должно быть, полагает, что в нулевые и десятые оно слишком сконцентрировалось на телевизоре и вере в его всесилие, тем временем молодёжь сбежала сюда, в интернет, и пропиталась неким влиянием, принимающим все мыслимые и немыслимые формы, будь то рэп-батлы, стендап, сексуальная свобода, ну или потребность вот кошачью маску надеть. Даже не важно, какие именно формы, важно, что в любом случае мозги детям формирует не начальство, а если их формирует не начальство – то вновь не будет того идеологического каркаса, на который получится насадить идею героической гибели за чужие фантазии. И вместо военкомата все поедут на Верхний Ларс.
Потребности государства в той части, где они одновременно пытаются изо всех сил индоктринировать детей военщиной и тут же выжечь любые идеи, которые с военщиной конкурируют, понятны и очевидны. Люди, стрелявшие в наших отцов, строят планы на наших детей, в этом нет особого открытия. Проблема заключается в том, что кремлёвские старцы недооценивают, насколько со времён их пионерского детства изменился мир. У советской власти не просто был какой-то набор идей, которые она вбивала детям в голову, для вбивание в голову у советской власти было главное: монополия на информацию. У ровесников Путина помимо лекций военкома в школе и фильма про героически погибшего пионера героя не было других внятных источников для формирования внятной картины мира. Советское государство за своих юных граждан ни с кем не конкурировало, какой бы лютой ахинеей ни была её идеология – она пронизывала собой всё. Ты либо читал «Мальчиша-Кибальчиша», либо не читал ничего.
Сейчас, в целом, идея та же: расчистить поляну под один-единственный нарратив, чтобы был один ветеран СВО у доски и певец Шаман в наушниках, а остальное, мол, объявим экстремистским и иноагентским. И чем упорнее пожилые люди доколёбываются до молодёжи, тем очевиднее: все их постановления – это попытка заткнуть пальцем плотину Гувера. Пока государственная машина едет за квадроберами, те уже успеют трижды устареть, а дети найдут 27 новых увлечений и новых способов себя развлечь, и ни среди одного из них не будет «Мальчиша-Кибальчиша» и героической смерти за родину.
Старикам не воспитать себе новое поколение солдат, даже если милитаризовывать детей не с пяти лет, а с трёх. Во-первых, потому что времени не хватит. Деды, конечно, хотят жить вечно, но природа против. Во-вторых, потому что их убогие нарративы, где нет ничего, кроме идеи, что начальство должно всегда быть начальством, и за это нужно сдохнуть – эти нарративы возникают в мире, где каждый день возникает что-то по-настоящему интересное. На одну пятиминутку ненависти в детском саду ребёнок успешно посмотрит три сотни видео в Тиктоке и в Youtube, и даже рядом ничего похожего на идеи начальства там не будет.
К сожалению, любая деструктивная активность государства, хоть и бесполезна для заявленных государством целей. Не будет безвредна для общества. Поколение милитаристов у них не вырастет, зато снова вырастет поколение с повреждённой психикой, поколение, для которого двоемыслие опять станет нормой, для которого не будет никакой истины как концепта, которое будет знать: в школе говорят одно, дома другое, думают при этом все третье, поступают четвёртым образом по пятым причинам. Ведь все вокруг врут, знают, что врут, враньё – это ритуал, который нужно ежедневно отбывать и делать вид, что так и надо, что не нужно распространяться о том, какую музыку ты слушаешь, каких блогеров смотришь, какая кошачья маска у тебя в шкафу лежит. Что есть две жизни: частная и государственная, между ними не должно быть никакой связи. Не дай бог всерьёз воспринять то, что говорит государство, и не дай бог, чтобы государство узнало о твоей реальной жизни. Это всё, мягко говоря, не очень хорошо. Однако, есть и хорошая новость.
Хорошая новость в том, что у них реально мало времени. Поздновато очухались, когда ты в 72 года берёшься воспитывать пятилетних, преуспеть в этом шансов немного. Советская власть инфицировала людям мозги 70 с лишним лет. Когда Путину повязали красный галстук, в тот момент не существовало никакой связи с досоветской нормой. Революция, Гражданская война, волны репрессий, Вторая мировая – эти события физически уничтожили людей, которые жили другой жизнью, уничтожили и память о той жизни. Поколение Путина, ну, то есть, то, в котором он вырос, советской властью воспитывалось не изолированной от остального общества. Мозги набекрень тогда были и у родителей, и у учителей – у всех взрослых. Никто не понимал, что может быть иначе.
Сейчас ситуация иная: родители тех, кого Путин решил под себя воспитать, – то самое потерянное поколение, которое режиму органически враждебно, потому что привыкло к свободе. Родители и окружение имеют на детей в разы большее влияние, чем несчастная учительница школьная или воспитатель детского сада. на которого повесили обязанность читать методичку. Да и большинство учителей и воспитательниц – они ведь из того же поколения, что и родители, скорее всего, все понимают всё и работу выполнять будут, если даже вообще будут, без огонька.
Невозможно индоктринировать детей, когда всё остальное общество, в котором они растут, живёт совсем другими ценностями. Какую бы херню ни пихали детям в голову, она не поселится там навсегда. Едва только режим сменится и общество придёт в норму, вся эта чепуха благополучно выветрится. Конечно, путинский режим хочет быть советской властью, но, как бы он ни старался, остаётся таким нелепым переходным периодом, персональным режимом временщика, который все приметы своего времени унесёт с собой в могилу, и спустя всего несколько лет невозможно будет поверить, что когда-то такое было, что боролись с квадроберами и пытались ковать солдат из пятилеток. До завтра!