«Гладенький» Цой и другие приметы времени
(Очень хочется реанимировать «Копейки» иногда, время, конечно, подходящее: большие события затмевают все, однако история проговаривается в том, что по краям, в том, что на обочине).
Вот, например, на Арбате закрасили стену Цоя. Это вызвало некоторый даже шум. Раздавались отдельные вопли и стоны. Однако быстро выяснилось, что мэрия не уничтожила знаменитый арт-объект, а улучшила: поверх закрашенного специально нанятые художники нарисовали новую стену Цоя, и Цой там гладенький, и сообщается тем, кто усомнился, что Цой жив.
Тут ведь бездны. Много всего понимаешь про устройство чиновного ума (стихийное недопустимо, но если оно почему-либо кажется ценным, то допустима причесанная имитация), про то, как формируются пантеоны, в общем, — отличный повод для короткого эссе.
Или, допустим, такая последовательность событий: в 2016-м атаманы Петербургского казачества (что бы эти странные слова ни значили) присвоили Трампу звание почетного есаула. В 2018-м Трампа разжаловали. А в феврале этого года звание вернули. Сюжет! Причем открытый в будущее.
Или вот, грустное: возбудили в Улан-Удэ дело против девушки, которая влезла на памятник красным партизанам, сражавшимся в Гражданскую против белых. Там бронзовый конь, дева села на коня верхом, за что теперь поплатится. Однако дело возбудили за — внимание — реабилитацию нацизма.
Или новость с Петербургского форума, которая потрясла меня сильнее многих прочих:
«Гендиректор ТАСС Андрей Кондрашов вручил Генпрокурору Игорю Краснову памятный знак „Друг прессы“. Он символизирует открытость и доброжелательность во взаимоотношениях с российскими СМИ».
Тут, конечно, любой комментарий избыточен.