Форменное безобразие посреди правового пространства Западной Европы
По поводу ареста в Польше археолога-антиковеда Александра Бутягина имею сказать следующее: форменное безобразие посреди вроде как правового пространства Западной Европы, спецоперация, достойная соответствующих спецслужб государств-союзников.
Понимаю все аргументы насчет того, что он раскапывал античный город в КРЫМУ, а не где-то, дальше никому ничего объяснять не надо. Понимаю также, что в 2014 году каждый уважающий себя гуманитарий должен был провалиться сквозь землю от стыда (Бродский бы добавил: «рекомендую США»). Бутягин, значится, должен был бросить раскоп, открытый лет сто назад, на котором он вполне законно работал при Украине. «Сделать», так сказать, «выбор». Гражданский, видимо, выбор.
Не вижу вины на Александре Бутягине, или приведите мне документы, доказывающие, что он «черный археолог» и «заслуживает петли», как иные уже сегодня писали.
Один хороший кореш сказал в начале войны: мы тут занимались историей, а теперь история занялась нами. Фраза засела у меня в мозгу. Бутягин как раз ровно из тех, кто занимается историей всерьез, и не обязан отвечать – перед наукой, а не перед законодательством Украины, – за действия Путина или высказывания Пиотровского, своего прямого начальника по Эрмитажу. Он открывает прошлое, причем далекое. Это первое.
Второе: я за годы войны привык, что мой цех успешно гнобит, разобщает, разгоняет и перелицовывает собственная страна. Тут за него взялись соседи, да еще и гнусно: почему-то Александра арестовали в Польше, а не в Нидерландах, где он читал перед тем лекции. И что-то мне подсказывает, что это неслучайно. Я понимаю, что сама по себе наука не может быть гарантией неприкосновенности. Но если ты, Евросоюз, считаешь какого-то ученого или чиновника от науки повинным перед собой, Евросоюзом, не давай визу, отправь его под санкции, как нескольких российских ректоров, включая ректора Вышки. Но впустить, как ни в чем не бывало, и взять – по мне, гнусно. Не с теми воюете, ну совсем не с теми!
У меня мало надежды на дипломатическое вмешательство, потому что я точно знаю, что российская дипломатия на Западе по понятным причинам блокирована. Мало надежды и на сотрудничество спецслужб, проходящее, ясное дело, без шума – налицо как раз сотрудничество польских и украинских спецслужб, они друг друга не сдадут. Большой политике, хоть Кремль и высказался, боюсь, тоже нужно думать, как реагировать на перспективы замороженных миллиардов. И совсем мало надежды на международное научное сообщество, потому что до русских дел и тем более до русско-украинских разборок здесь мало кому есть дело: самим бы выжить.
Я очень не хочу, чтобы Бутягин попал в Украину, которой он не враг. Ну вот не он враг ей! Дело не в тамошнем суде – с ним все ясно. А в том, что он станет товаром в торге, и от этого – я вам точно могу сказать – жить не хочется. Сознаю, что утром наверняка придется чистить ленту от мусора, поэтому любительниц и любителей зубоскалить очень прошу не тратить зря наше общее время.