Этот Мариуполь построен на костях
Фильм “20 дней в Мариуполе” получил Оскара. 20 дней — это первые 20 дней войны. Два года назад сводки агентств — в том числе и с кадрами, которые потом вошли в фильм, — не давали полного представления о том, что это за война. Фильм дает. Это рассказ изнутри о том, как за две недели мирный цветущий город был превращен в ад, полный боли, смерти, горя и слез. Умом было понятно, как уничтожали Мариуполь, но это надо видеть и слышать. Слышать плач и крики детей, потерявших своих родителей. Видеть выражения лиц врачей — уничтожение города на 70-80 процентов показано их глазами. Вот они пытаются спасти 16-летнего мальчика, а потом над телом рыдает его отец. Вот врач заворачивает с головой в пеленку новорожденного малыша в памперсе. “Совсем крошка, — говорит, — Очень тяжело. Ко всему привыкаешь, а вечером из головы не выходит”. Вот молодая женщина в госпитале. У нее затяжная истерика — силы кончились, и она уже не плачет, а стонет: они спрятались в подвале, во двор прилетело, их засыпало, двое детей погибли. Мальчику было пять, девочке семь. В нашей памяти остались кадры с разрушенным роддомом и беременной женщиной, которую несут на носилках. В фильме врач рассказывает, как она умерла: полностью раздроблен таз и огромная кровопотеря, ребенок погиб в утробе.
Российская пропаганда гордится новым отстроенным Мариуполем. Это теперь витрина оккупированного Донбасса, год назад приезжал Путин, чтобы местные жители сказали ему спасибо (кто-то за кадром еще успел крикнуть так, что все услышали: “Это все неправда и напоказ”). Этот Мариуполь построен на костях — буквально, — в фильме Чернова вы увидите, как рвы заполняют черными пакетами, в одном из них тот самый 16-летний Илья, над которым рыдал отец. Действие фильма заканчивается 13 марта 2022, когда съемочная группа смогла выехать из города вместе с конвоем “Красного креста”. Через три дня российская авиация сбросит две бомбы на мариупольский драмтеатр, убив, по подсчетам AP, до 600 человек — история не знает другого столь масштабного одномоментного убийства людей.
“Я не могу изменить прошлое, — говорил на оскаровской церемонии режиссер фильма Мстислав Чернов, — но, чтобы правда восторжествовала, история должна быть записана верно”. Почти копируя его речь, Дмитрий Медведев в ответ призывает “снимать про наших героев, … чтобы знали и помнили”. Очевидно, что так и сделают, но хотелось бы дожить до времени, когда фильм Чернова будут показывать и смотреть в России. И чтобы на уголовном процессе он стал вещественным доказательством, и тогда бы Дмитрий Медведев тоже его увидел — вместе с адвокатами, которые ему будут положены по закону.