Это кричит Украина
Я вышел из маленькой церкви на Boulevard Exelmans, там о. Алексей Уминский служит, прихожане – в основном потомки белоэмигрантов, с виду конечно никакие уже не русские, а благополучные, гладенькие французы, типичные жители 16-го округа, где расположена церковь, так и не скажешь, что их деды и прадеды работали сто лет назад таксистами, на службе видел Владимира Кара-Мурзу, поцеловался по-православному 3 раза с несколькими знакомыми и не очень людьми (французы чмокаются по 2 раза, мы – один, а в церкви – 3, в общем, с этими бизу у меня постоянные конфузы), купил на выходе оливковые ветви, они тут вместо нашей вербы, на бульваре все это время нескончаемым потоком бегут люди – сегодня в Париже проходит какой-то знаменитый марафон, зрители и прохожие приветствуют бегунов криками и аплодисментами, террасы угловых брассери заполнены по-воскресному расслабленными людьми, я сел на лавочку, набрал поздравить маму, мы чуть-чуть поговорили, а потом я открыл телеграм…
Сумы. Теперь Сумы. Опять ударили по центру города. 31 человек погиб, но цифра постоянно растет. 2 ребенка. Я долго решался, открыть видео или нет. Походы в церковь умиротворяют, и я наивно надеялся сохранить это чувство сегодня подольше. Но я конечно посмотрел. Камера делает панораму по городской улице – детали раскуроченных машин разбросаны по мостовой вперемежку с телами и фрагменты тел людей, мужчин, женщин, много женщин, в неестественных позах, кто-то еще дергается, отовсюду стоны и чей-то дикий надрывный крик: Мама, мама, мама… На видео из Кривого рога тоже кто-то очень страшно кричал: Сережа, Сережа.. Мать, наверное. И на других видео оттуда тоже всегда кто-то кричит и рыдает, я их пересмотрел наверное сотни. Чей-то женский голос, наполненный самым жутким, самым страшным горем, какое только может быть. Это кричит Украина. Каждый день в течение этих проклятых 3 лет. Вся Украина – это огромное ГОРЕ, в котором ее топит моя осатаневшая родина. Она кричит от боли и страдания, но отчаянно сопротивляется, не хочет тонуть, и это как будто бы только сильнее выбешивает российских пичужкиных.
Я часто ездил в Украину в детстве и мог сравнить русский характер и украинский. Украинцы – это смех, веселье, жизнелюбие на максималках. Чего нельзя было сказать про мою суровую русскую родню, словно сошедшую с картины «Американская готика». Эта разница сразу бросалась в глаза. Верка Сердючка – это очень народный образ. Как и комик Зеленский, иначе бы не стал он президентом. И что же эти рашистские твари сделали с Украиной, что вместо смеха из нее доносится только протяжный крик боли.
Вербное воскресенье. Светлый праздник. Но пичужкиным все равно – отправляют две ракеты в самый центр города, где живут православные люди, типа единоверцы, кто-то из этих лежащих на земле обломков тел наверняка нес домой веточки вербы. А пичужкины, выполнив и даже перевыполнив свою ежедневную норму по причинению Украине боли и страдания, отправились обедать. И на столах у них веточки вербы стоят, заботливо принесенные их женщинами. Едят они постное, в России любят поститься. Пасха же через неделю.
