Это их страна. Но и наша тоже
Полгода в Израиле идут протесты. Свою юридическую реформу продвигает правительство, сформированное коалицией из самых консервативных право-религиозных партий, где министрами, которых назначают под угрозой ее развала, назначают одиозных представителей этих партий, среди которых есть и экстремисты, и коррупционеры со стажем.
За эти полгода все, умеющие складывать два и два, давно поняли, почему именно эта реформа — самая важная для нового правительства. Цель видна даже неискушенным взглядом — в отсутствие в Израиле конституции избавиться от сдерживающих власть факторов. Ограничить и подавить Верховный суд — и министром вновь станет трижды судимый Арье Дери (пообещавший суду уйти из Кнессета), и власть по-прежнему будет подпитывать религиозный сектор, получающий сейчас миллионы за счет образования, здравоохранения и других сфер нашей жизни, и незаконные поселения будут расти как грибы, и Нетаниягу никуда не уйдет, потому что он очень нужен этим людям, а они нужны ему.
Демократия в Израиле пока жива. Пусть и слабая, несовершенная, не работающая по ту сторону Зеленой черты, где права людей по сути ничем не защищены. Но она существует.
Так вот. Для большого числа русскоязычных граждан Израиля она незыблема. Так им кажется, и я могу сказать почему. Таковы травмы, полученные и в СССР, и в сложные времена перехода от советского мира к относительной свободе, и в период обратного отката — (у тех, кто его застал). Даже стилистика их речей — родом оттуда, из прошлой жизни. «Нетаниягу — наш всенародно избранный премьер!» — кричат они. «Коалиция избрана демократическим путем на честных выборах», — утверждают другие. «Не надо натягивать российскую сову на израильский глобус»», то есть «не сравнивайте!», — требуют третьи.
Надо, Федя, надо. Нельзя пропустить точку невозврата. Однажды мы ее пропустили.
Все эти представления от причудливо понимаемой демократии, то есть от отсутствия знаний, конечно. Тех самых наук, которые (пока еще!)изучают здесь в средней школе. Наши дважды соотечественники не всегда понимают и сути избирательной системы (никто всенародно не выбирает здесь вождя, никто не выбирает коалицию, а голосуют за партии), и сути демократии, понимая ее однозначно: власть большинства. Люди выросли при советском режиме, плавно переходящем в 90-е, так и не осознав, чего они\мы были лишены. Мы там были лишены защиты и от диктатуры, и от того самого «большинства», власть которого в демократической стране ограничена множеством сдерживающих факторов.
Есть пока эти ограничения и в Израиле. Эту роль ограничителя играет здесь Верховный суд. Да, система не идеальна, работает совсем не как часы, но она работает. И если право-религиозное правительство вдруг решило бы создать специальные автобусы для мужчин, и специальные для женщин, обязав дам носить хиджабы, или отменить, как в России, все права гомосексуалов, или, скажем, лишить всех велосипедистов избирательных прав (а чего они, в самом деле!) — суд не даст этому состояться. Такие законы не пройдут.
Вот эту систему пытается сломать нынешнее правительство, меняя саму суть государственного устройства в свою пользу. Ну и попутно пытаясь добить экономику, отношения с США, образование, армию, свободные СМИ и т. д. Этот большой снежный ком в другую сторону не покатит даже в нашем жарком климате.
Но как это объяснить русскоязычному обывателю или даже свободолюбивому либералу, который якобы знает все про власть большинства?
Конечно, они не станут меня слушать. Я ведь такая же репатриантка, как они, могу и ошибаться.
Но может быть, проклиная протестующих, они все же увидят их лица? Сходят, например, на площадь своего городка, побродят среди людей всех возрастов, встретят там старика-ветерана израильских войн, который с трудом дошел до площади, потому что это его последний бой. Потому что это его страна. Но и наша тоже.