Для политика важна дееспособность
Некоторое время назад одно интернет-издание попросило меня ответить на несколько вопросов, которые показались мне, во всяком случае, не банальными.
Я послал ответ по мейлу и какое-то время ждал появления интервью в сети. Потом поинтересовался у корреспондента, когда это может произойти. Журналист ответил мне, что ” интервью отклонил главред, хотя тема была с ним согласована, и он сам назвал Вас в качестве спикера. Причина названа не была, предполагать можно что угодно. За мои тридцать с лишним в журналистике такое впервые…
«Эхо» объявило
срочный сбор
Поддержите команду
Простите, что отвлек Вас ненужной, как оказалось, работой.
В общем, нормальное редакционное решение. Вполне допускаю, что какие-то ответы могли вызвать возражения. И мои читатели в ФБ, возможно, не со всем согласятся. Судите, как говорится, сами.
“- Как Вы думаете, насколько правы те, кто утверждает, что мировые политические элиты сегодня измельчали, и нет фигур равных по масштабу Рузвельту и Черчиллю?
Мне кажется довольно странной эта формулировка – «элиты измельчали». Каждая эпоха отвечает на свои вызовы, и, во всяком случае, первая половина ХХ века – с двумя мировыми войнами, принесшими человечеству, как сказано в Уставе ООН, невыразимое горе, не свидетельствует об особой мудрости и прозорливости тогдашних «элит». Рузвельт и Черчилль действительно оказались на высоте требований, которые предъявила им эта трагическая эпоха, но начавшаяся вскоре холодная война, анонсированная тем же Черчиллем, показала всю хрупкость мира, оплаченного жизнями десятков миллионов людей. Возможность прекратить балансирование на грани ядерной войны появилась с приходом Горбачева, и надо отдать должное тем лидерам, которые ею воспользовались.
– Вы наблюдали таких политических лидеров конца прошлого века, как Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер. Скажите, пожалуйста, какие принципы отличали их? И стоит ли современным политикам поучиться у них?
Одни считают заслугой Тэтчер и Рейгана то, что они твердо противостояли Советскому Союзу и победили в холодной войне, другие – что они дали миру шанс, откликнувшись на инициативы Горбачева. Я принадлежу ко второй группе. Думаю, не случайно Рейган никогда не провозглашал «победу в холодной войне», а Тэтчер, уже оттесненная от власти, призывала своих коллег по «семерке» помочь Горбачеву в мирной трансформации Советского Союза.
– Могло ли оказать влияние на мировую политическую элиту отсутствие напряженности и глобальных военных конфликтов в течение последних десятилетий?
В определенной мере могло. Но еще больший вред, как мне кажется, нанесли триумфаторские настроения, которые царили на Западе в 1990-е годы, и нежелание, неспособность выстроить новую систему безопасности с эффективными механизмами предотвращения конфликтов, раннего реагирования на них и примирения сторон. Такая задача даже не ставилась.
– Как Вы считаете, появление таких лидеров, как новый президент Аргентины Хавьер Милей, закономерно? Насколько вообще изменились запросы избирателей к лидерам?
Запрос у избирателей всегда один: они ждут, чтобы жизнь становилась лучше, а не хуже. Иногда для этого достаточно простой, регулярной сменяемости власти. Но бывает, что этот механизм дает сбои. Видимо, проблемы Аргентины оказались настолько запущенными, что люди не могли не обратиться к популисту, обещающему некую панацею от всех бед. Приходится признать, что демократическая ротация власти – сама по себе не гарантия от социально-экономических провалов. Это очень плохо, и это пока не осмыслено в достаточной мере.
– У нас предпочитают посмеиваться над возрастом кандидатов в президенты США, дескать, Байдену 81, Трампу 77. А так ли важен, на Ваш взгляд, возраст для политика?
На мой взгляд, важна дееспособность. А она, как и элементарный здравый смысл и ответственность, может быть утрачена в любом возрасте”.