Что-то похожее имел ввиду Путин
Главный враг Трампа, «глубинное государство», на самом деле есть ни что иное, как машина регулярного государства, следующая не воле суверена, а норме своей собственной рациональности. Стремление подчинить это государство себе, сделать продолжением и инструментом своей воли – вот подлинная задача для настоящего суверена, господина, полностью независимого в своих решениях. Что-то похожее имел ввиду Путин, когда назвал главным достижением СВО «укрепление суверенитета» – то есть финальное слияние своей личности и государства в акте решения (формула «нет Путина – нет России» именно после февраля 2022-го окончательно превратилась в суровую реальность) .
Дискурсивно эта борьба суверена против регулярного государства оформлена как «борьба против элит», стоящих между лидером и народом. В случае Трампа к этому остову популистской коалиции добавляются укорененные в американской традиции маккартистская конспирология («леваки, засевшие в госаппарате») и либертарианская ненависть к любым элементам социального государства («big government»). В свою очередь, децизионизм Трампа (стремление к абсолютному суверенитету) интегрирует и корпоративный солипсизм, представление людей вроде Маска о себе как бизнес-суверенах, постоянно преодолевающих инертность обстоятельств и социальной среды посредством своих гениальных решений. Тем не менее, рамка децизионизма, по сути, является ключевой для понимания глобального авторитарного поворота, а государство (или точнее, его идею, «дискурс о государстве») сейчас превращается в главное поле политического сражения.
