Что случилось? Почему выстроились очереди отдать подпись за Надеждина
Очень легко недооценить то, что происходит прямо сейчас. А происходит нечто невиданное. Впервые в той истории России, которую можно обозреть и верифицировать, кандидат в президенты близок к тому, чтобы честно собрать реальные подписи избирателей. Я не хочу сказать, что все прочие кандидаты всегда просто в лоб рисовали подписи, это неправда, говорить такое было бы несправедливо. Были такие президентские кампании, где штаб всерьёз пытался собрать подписи честно – просто рано или поздно люди наталкивались на то, что это нереальная задача. Давайте ответим на вопрос: а почему это невозможно? Почему это не получалось даже у сравнительно медийных кандидатов? Даже у тех, у кого была базовая поддержка, ведь задача вроде бы звучит не так уж и сложно? Если ты претендуешь на миллионы голосов – то, в чём проблема собрать какие-то жалкие сто тысяч? В этом и состоит главная подлость: задача, которая звучит как абсолютный вздор, на практике находится ровно на грани выполнимости.
В первую очередь, всё упирается в деньги. В последний раз, когда мы собирали подписи на кампаниях Брюханова и Карманова, одна чистая подпись, пригодная для подачи в комиссию, стоила около тысячи рублей. На самом деле, несколько дороже – но для удобства будем считать по тысяче. Из чего складывалась эта цена? Из зарплаты агитатора, который будет убеждать людей поставить подпись, сборщика, который внесёт её в подписной лист, водителей, которые в начале подписного дня заберут столы и стенды со склада расставят их по точка, а вечером, наоборот, вернут на склад, зарплаты сотрудников штаба и аренды самого штаба, Из труда сотен людей, которые будут каждый элемент каждого подписного листа отсматривать в несколько заходов. Не нужно забывать и об IT, которая соорудит систему, учитывающую и контролирующую сбор и проверку подписей – и это только на самый поверхностный взгляд. На практике, штаб по сбору – это очень много людей с очень специфическими навыками, каждому из которых нужно платить зарплату. Тем, кто считает и платит зарплату, тоже нужно платить. Плюс, нужно учитывать, что значимая доля подписей по самым разным причинам будет выброшена в урну и не поедет в ЦИК, так что 1000 рублей за чистую подпись – это очень хороший показатель штаба высокой эффективности. Подпись может стоить и дороже, может сильно дороже – но сделать её заметно дешевле практически невозможно.
Такая цифра была 2.5 года назад при тех ценах и тех зарплатах. У нас был очень компактный сбор, ограниченный несколькими районами Москвы, который вёлся из одного штаба, с менеджментом в количестве 5 человек. Мы проводили сбор в мирное время в Москве, где люди более-менее привычны к политическим движухам, и сама идея поставить подпись за кандидата не кажется им дикой. Сбор подписей в Москве – это работа в режиме артели, где можно обойтись без сложных внутренних процедур и правил, без развесистого менеджмента, где всё очень подвижно и манёвренно, где рядовой сборщик может указать на проблему прямо начальнику штаба, и эта проблема будет решена за пять минут одним сообщением в рабочий чат, где можно менять режим работы хоть каждый день, добиваясь наибольшей эффективности, можно позволить себе ошибки, ведь они будут немедленно исправлены.
В конечном итоге, в нашем штабе работали 50 соратников, знакомых друг с другом долгие годы. О сотрудниках на должностях выше рядового было известно всё: что они могут, чего они не могут, каковы их компетенции и тараканы в голове. А руководил всем этим я, с опытом десяти подобных кампаний, набивший много шишек на всех аспектах этих сборов и знающий всех этих людей много лет. Все эти проблемы можно было разрешить в ручном режиме. Сейчас быстро прервёмся на быструю рекламу доставки цветов по всему миру – и быстро продолжим, тут ещё много интересного.
***
42 региональных дивизиона, которые необходимы для сбора для президентской кампании – это корпорация, тут административные издержки встают в полный рост. Причём, особенность сбора подписей в том, что не будет никакой экономии от масштаба. Сама подпись всегда и везде будет стоить одинаковых денег, просто поверх на неё наложится огромная и дорогостоящая структура, которую нужно в одночасье построить с нуля. Полторы тысячи рублей за подпись, 150 миллионов на круг – это плюс-минус адекватная оценка бюджета на сбор ста тысяч подписей по всей стране в обычное время. Примерно с таких цифр можно начинать разговор, и мало того, что подписи нужно как-то собрать в максимально сжатые сроки, ещё и во время новогодних праздников половину. Но эта сумма – половина до предела скромного лимита на избирательный фонд всей кампании!
Ну, допустим, даже деньги можно найти. Но вот второй, практически неразрешимый вопрос: где взять людей? В каждый из региональных штабов вам нужно будет хотя бы несколько опытных сотрудников, которые вообще представляют себе, чем нужно заниматься, что такое штаб сбора подписей, и как в этом деле не нарезать косяков. А ещё они должны иметь организаторский опыт. Сборщиков и офисных сотрудников на рядовые должности в штаб вы, может, и найдёте, но нужен скелет организации в каждом регионе. Не получится взять управленца по объявлению, который впервые видит подписной лист. Нужен начальник, который хотя бы менеджером отдела на избирательной кампании когда-нибудь был. Нужен тренер сборщиков, который объяснит, как подходить к человеку незнакомому, что говорить, как заполнять подписной лист, какие требования к документам и данным подписанта, нужен электоральный юрист или хотя бы опытный штабной бюрократ, который грамотно оформит все бумажки, подпишет со всеми договоры, выплатит зарплаты и убережёт штаб от проблем с новостями.
Где взять в таком количестве мотивированных и опытных людей в России? А нигде не взять. Среда профессионально независимой политики в России не маленькая, а крошечная. Таких людей растили только две организации: команда Навального и моя. В мирное время их с большим скрипом хватало на то, чтобы вести столичные кампании, иногда ещё локальные в регионах. Но даже до массовой эмиграции людей на федеральную кампанию просто не хватало никаких ресурсов. Я говорю не о волонтёрах и не о разовых сотрудниках, которые составляют 90% избирательного штаба, с ними проблем обычно нет, все радостно участвуют. Но нужно профессиональное ядро, а людей для него в таких количествах просто не существует. И это, обратите внимание, я оставляю за скобками очевидные реалии российских электоральных кампаний, где государство вам враг и не скрывает этого. Я говорю только о ресурсах на федеральную кампанию сбора подписей, которых нет ни у кого и не было никогда в последние 25 лет. С такой задачей должна справляться уже существующая структура по типу федеральной партии, построить её с ровного места практически невозможно. Собственно, норма в 100 тысяч подписей для независимого кандидата существует не для того, чтобы кто-то мог её выполнить, она существует для того, чтобы администрация президента решала, кого пустить по нарисованным подписям, а кого нет.
То, что мы с вами тут совместными усилиями намутили, ломает эту схему. Подпись человека, пришедшего в штаб своими ногами, не стоит практически ничего. Огромная, сложная и дорогая инфраструктура по сбору подписей снялась с повестки дня. Всё, что нужно штабам – это принимать подписантов и не косячить с оформлением. Для начальника штаба, который вёл десятки компаний в штиль, это просто мечта наяву! Я никогда не видел, чтобы ветер так дул в паруса, никогда в таких условиях не работал. Выполнить требования, которые российское законодательство предъявляет к выдвижению кандидата по подписям, собрать 100 тысяч подписей, не более 2500, причём, в каждом регионе – сам кандидат не может. Это осталось неизменным. Но оказалось, что граждане своей собственной инициативой, своей собственной энергией, требующей какого-то позитивного приложения, вполне могут сделать даже то, что казалось и было всегда невыполнимым. Более того, в очередной раз мы видим: едва только возникает точка приложения усилий, российские оппозиционные политики и публичные спикеры в массе своей прекращают заниматься ерундой и вспоминают, что они, собственно, политики, что нужно заниматься политической деятельностью, что борьба друг с другом не является самоцелью. Самоцелью являются перемены в стране, нанесение режиму Путина максимального ущерба, и нет лучшего способа на сегодняшний день, чем публичная поддержка единственного антивоенного кандидата. Как-то все разом перестали заниматься глупостям, разбирать персональное дело Надеждина, выискивая, до чего можно доколебаться в его биографии и высказываниях. Оказалось, что здесь простая формула. Путин – это война, и любой, кто против неё – против Путина. Эта формула работает.
К сожалению, это дошло почти до всех, но не до всех. К сожалению, ФБК продолжает играть в худшую версию «Яблока» и считать, что их позиция – лучше всех во вселенной и не пересекается со всеми остальными. Если в их плане на выборы никакого Надеждина нет, значит, его и не существует. Им сложно эту позицию отстаивать сейчас, когда они де-факто одни. В личном качестве, в своих личных соцсетях многие призвали оставить подпись – но вот свои ресурсы под общее дело они так и не предоставили. Ни организационные вроде базы «Умного голосования», ни медийные. Это не очень хорошо. При всех проблемах последнего времени ресурсы у ФБК есть, и очереди у штабов есть, и очереди у штабов Надеждина, ровно, как и шансы собрать необходимые 100 тысяч подписей, могли бы значительно увеличиться, подключись к агитации ФБК. С другой стороны, мы видим темп сбора подписей в пользу Надеждина без поддержки ФБК, это значит, что у нас, у спикеров, не связанных с командой Навального, имеется достаточный публичный ресурс, даже в столь масштабных кампаниях мы справляемся своими силами. Это не значит, что я тут предлагаю скинуть соратников Навального с корабля современности, это значит, что я в очередной раз призываю их увидеть те возможности, которые есть вместо того, чтобы фантазировать о тех, которых нет. Например, хорошая возможность – делать рассылки по имеющимся базам и выпустить на каналах однозначные ролики с призывом оставлять подписи за Надеждина. Если вы знаете кого-то из команды Навального, напишите ему.
Наконец, очень показательна реакция пропаганды на кампанию сбора подписей. Реакции нет никакой – ни мочилова, ни компромата, нет ничего. Хотя, казалось бы, происки врагов народа ныне умудряются разглядеть даже в частной вечеринке. А тут прямо куча людей стоит в очередях, чтобы поставить подпись за Надеждина, а скорее – против Путина. Где пятиминутки ненависти в исполнении Владимира Соловьёва с требованиями к Росгвардии немедленно разогнать эти сходки предателей? Где отработка повестки, к которой мы уже привыкли? Но, видимо, ровно так она и выглядит, как глухое молчание, видимо, те товарищи, которые ответственны за состав ядовитой слюны, обер-пропагандистов, чуют то же, что и мы. Чуют, что громогласное объявление подписантов за Надеждина подписантами против Путина и его спецоперации может вызвать эффект, обратный ожидаемому, что народу в этих очередях может стать не меньше, а больше. Все прибегут ставить подпись, придётся в городах продлевать движение трамваев и метро, чтобы все успели до штаба доехать. Лучше вовсе помалкивать, мало ли!
Сейчас если что и пытаются делать – то очень тихо публикуют однотипные объявления и комментарии вот такого вот рода: «Граждане, а зачем вам это всё? Всё же предрешено, все решения всё равно примут в администрации президента. Зачем же легитимизировать?» Такая нынче риторика у пропагандистов, буквально говорят: «Граждане, мы всё равно всё украдём, сидите дома дальше, как сидели, не беспокойтесь, пожалуйста, не приходите – ну было же всё нормально». Это очень хорошо, это значит, что усталость от всего происходящего и запрос на перемены не живут внутри нашего пузыря – они равномерно разлиты по всему российскому обществу.
Вот кто бы мог подумать, что кампания изначально довольно незаметного кандидата сама собой превратится в настоящее освободительное движение, что в стольких людях проснётся внушительных масштабов энтузиазм? Казалось бы, из ничего. Но в режимах типа нашего оно ровно так и работает. Мы об этом говорили весь год перед выборами. Когда поле настолько зачищено – то невозможно предсказать, вокруг чего начнётся политический движ. Но когда начнётся – то начнётся так, что ни с кем не спутаешь.
В конце напомню две простые истины. Во-первых, если вы ещё не сходили подписаться – то сходите и подпишитесь, особенно если вы прописаны в регионе. Не так часто прописка в деревне возле Горно-Алтайска является большим преимуществом для жизни в Москве, а сейчас вы практически золотой человек. Во-вторых, вопрос регистрации или отказа в регистрации кандидата по-прежнему в руках ЦИКа, точнее, администрации президента. Мы совершенно без понятия, чего они там решат, и думать об этом не нужно. О чём думать нужно, так это об общей картине. В воюющей стране, где убиты все легальные независимые источники информации, где, казалось бы, наглухо зачищено политическое поле, где невозможна никакая работа на земле, в такой обстановке мы с вами замутили самую крутую политическую кампанию со времён, пожалуй, что выборов Навального в 2013 году, а может, и круче. Думать нужно о том, что даже в мирное время независимый кандидат не мог собрать столько подписей – а мы с вами собираем в военное. Не поддаётся описанию, как это круто, и сложно даже представить, какие последствия будет иметь.
Штаб Надеждина продолжает собирать подписи. Темп очень хороший, но им нужно выполнить требование по регионам, нужны подписи минимум из 40 регионов России. Нет гарантий, что они успеют закончить сбор в регионах, надо им помочь. Сейчас я назову самые проблемные регионы. Из каждого из них у меня несколько тысяч зрителей, из каждого надо всего 2500 подписей. То есть, если каждый мой зритель из этого региона, услышав, что я говорю, придёт на подписной пункт – штаб Надеждина всё успеет. Но только если действительно каждый, именно вы, прямо вот если сидите сейчас в Калининграде, срочно бежите подписываться. Кроме Калининграда, есть ещё следующие города: Волгоград, Белгород (я знаю, у меня там много подписчиков), Тверь, Владивосток, Тула, Калуга, Псков, Рязань, Владимир. Если у вас регистрация в этих регионах – пожалуйста, срочно бегите в штабы. В этих городах они есть, кое-где на лавочках в парке или в подъездах на лестнице – но есть. Или вы можете прийти в штаб в любом другом городе, например, Москве – важна только регистрация в паспорте. Ссылка на адреса штабов по всей стране и за границей – в описании и первом комментарии.
До завтра!