«Что нужно сделать, чтобы облегчить положение заключённых в России?»
Мы с Екатериной Михайловной Шульман выступали в актовом зале дрезденской Штази. Это был международный день прав человека, сюда пришли активные и эмпатичные люди с разными паспортами и жизненными историями. В том числе бывшие узники тюрьмы Штази — а она недалеко, как раз над актовым залом, выше этажом. Очень похоже на кремлевский централ в Матросской тишине, СИЗО 99/1.
Я туда практически ночью зашла, вот фоточек вам принесла.
Я сидела в актовом зале Штази ровно в том месте, где Путина чем-то там награждали типа почетной грамоты сорок лет назад. И думала: вот ведь, Штази сгинула, и теперь здесь главные — бывшие узники.
Я пыталась так думать. А чувства обострились и говорили: ну себе-то хоть не ври. Где тот Моисей, что водил нас по пустыне 40 лет. И привёл ровно в ту же точку. Из этого зала не вытравить дух Штази, нет. Из России не вытравить КГБ.
Ну и что ж теперь. Зайдём на второй круг. Кстати, с чего это я взяла, что он второй. Это он в моей жизни второй, а так-то нет. Это сколько же еще надо усилий приложить, чтобы камеры в российских СИЗО были не хуже камер в тюрьме Штази сорокалетней давности.
Мне про это вопрос был задан:
— Как вы считаете, что нужно сделать, чтобы облегчить положение заключенных в России?
Наверное, надо было что-нибудь сумничать про тюремную реформу, но хватит уже. Немец спросил, поэтому объяснить было легко:
— Поставлять оружие Украине.
Я думала, надо будет объяснять, как это связано. Но нет, уже не надо.