Что чувствуют вдовы погибших российских военных?
«Важные истории» выпустили интересное получасовое видео, рассказывающее истории двух вдов российских военных. Один из них — мобилизованный на войну Украине, второй — боец ЧВК «Вагнер», который погиб в Африке, в Мали.
Женщины очень разные. Вдова мобилизованного живет в Новой Москве, воспитывает двоих детей, работает маникюрщицей и ходит снимать стресс в караоке. Вдова «вагнеровца» — эффектная брюнетка из Кирова, владелица своего тату-салона, которая зарабатывает, по ее словам, до полутора миллионов рублей в месяц, но запросы еще выше. В городе ее за глаза называют эскортницей (она говорит, что это не так) и хейтят — как за образ жизни, так и за то, что спустя сорок дней после гибели мужа она улетела на Мальдивы и стала там фотографироваться в купальнике. Раз в несколько дней она ходит на могилу к мужу, плачет и снимает об этом сториз в инстаграме.
Чем ценна эта короткометражка? У нас сейчас мало репортажей независимых медиа из России. Редко удается провести глубокие интервью с людьми, которых война коснулась непосредственно. Эти люди в очень противоречивой позиции: с одной стороны, экономисты записывают таких в «бенефициары войны» (они получали боевые выплаты мужей, компенсации за их гибель).
С другой, они потеряли близких и пытаются как-то объяснить себе произошедшее. Одна из женщин честно говорит, что муж погиб просто за деньги (тот, что в Мали). Ответ другой меня поразил (спойлер): она перечисляет, что муж погиб «за правду , за идею», а потом подытоживает: «Получается, за ничего». При этом она хочет отправить сына в военное училище и покупает ему игрушку — автомат.
Понять психологию, мировоззрение россиян, очень важно. Но нельзя забывать, что в фокусе журналистского внимания — не вся Россия, а две конкретные женщины, чья психика пытается справиться с потерей близких.
Наверняка у кого-то будут претензии за то, что фильм не содержит авторского голоса, в нем не высказано (о)суждения, нет четкого идеологического или морального месседжа. Но, если почитать самые популярные комментарии, становится понятно, что зритель — не дурак, и в основном люди самостоятельно делают верные выводы. Например, такой: «Ребята, этот репортаж – это шедевр. Его нужно будет в школах детям по всему миру показывать, насколько зло банально. Насколько люди неспособны отличить добро от зла. Браво журналистам, которые это сделали».
Я думаю, у подобной работы есть не только журналистская, но и историческая ценность. В будущем все это может стать материалом для изучения историками, социологами и социальными психологами.
Могу представить, насколько трудно было организовать съемку и убедить женщин стать героинями, учитывая «нежелательный» статус «Важных историй» и возможные последствия для всех участников (насколько я знаю, героини были уведомлены о рисках). Тем ценнее эта журналистская работа.
