Чем заканчивается ещё один год войны
24-й год заканчивается гибелью граждан Азербайджана, Казахстана и России в авиакатастрофе под Актау и экологической катастрофой под Анапой, одной из крупнейших в истории нашей страны. Очень хочется, чтобы на Новый год не случилось ничего такого, что омрачило бы праздник, но предсказать мы не можем. Я помню, как 31 декабря прошлого года вместо новогоднего обращения, о котором вы просили, пришлось выпускать траурное видео. Вооружённые силы России и Украины обменялись ударами по мирным городам. С обеих сторон погибли десятки граждан. Мы тогда рассказали о двух погибших: россиянке Светлане Гайдуковой и украинце Викторе Кобзистом. Вот и сейчас под Новый год снова гибнут люди.
Утром 20 декабря российские ракеты полетели по Кривому Рогу, Херсону и особенно по Киеву. Весь мир облетели фотографии с разрушениями на фоне киевского костёла Святого Николая, а Святой Николай на Западе ассоциируется с Санта-Клаусом. И случилось это как раз в преддверии рождества по западному календарю. Такая вот дуэль, о которой Путин сказал за день до этого.
«Если вот те эксперты западные, про которых вы сказали, так полагают, пусть они предложат нам и пусть предложат тем на Западе и в США, кто им платит за их анализ, произвести некоторый, некий такой технологический эксперимент, некую высокотехнологичную дуэль 21 века, пусть определят какой-то объект для поражения, скажем, в Киеве, сосредоточат туда все свои силы ПВО и ПРО, а мы нанесём туда удар «Орешником» и посмотрим, что будет».
В 11 часов российское Минобороны пояснило: российский удар по Киеву – это ответ на обстрел предприятия «Комбинат Каменский» в Ростове-на-Дону. Якобы российские ракеты были запущены по киевскому конструкторскому бюро «Луч» и установкам ПВО. Все цели, мол, достигнуты, объекты поражены. Но фотографии из Киева говорят об обратном: был обстрелян сам город. Уже в середине того же дня ВСУ сделали примерно то же самое: неизбирательно обстреляли город Рыбинск в Курской области, небольшой 15-тысячный городок. От ракет пострадала значительная часть застройки, погибло не менее 6 человек, включая одного ребёнка.
«Знаете, когда у нас всё спокойно, размеренно, стабильно – нам скучно, застой, хочется движухи. Как только начинается движуха, всё свистит у виска, и секунды, и пули, к сожалению, пули у нас сейчас свистят – так нам страшно. Ужас, ужас. Ну ужас, но не ужас-ужас-ужас».
В Рождество обмен ударами повторился: российские ракеты ночью полетели по Кривому Рогу, Харькову, Днепру и Кременчугу. Наутро ВСУ нанесли массированный удар по Льгову. Он, как и Рыльск, расположен в Курской области. Этот регион России в новостной повестке занимает то же место, что и Белгородская область год назад. В этих живописных местах с полями подсолнухах не было никакой войны больше 80 лет, с 43 года. Сейчас же Курская область – поставщик не только подсолнечного масла, но и новостей категории «жесть».
Недавно мы рассказывали про местный городской паблик во ВКонтакте, «Суджа, бесплатные объявления». Из доски объявлений он превратился в политизированное сообщество жителей Курской области, причём это сообщество нельзя назвать ни провоенным, ни антивоенным. Люди, пишущие там посты и комментарии, в основном, брошенные государством беженцы, чьи дома разрушены или остались в зоне, занятой украинской армией. Оставшись без всего, беженцы в этой группе высказывают такую позицию: они в равной степени считают своими врагами как Украину, так и политическое руководство России вместе со всей пропагандистской обслугой. Мол, одни бьют по ним с фронта, другие с тыла.
В ноябре сообщество «Суджа, бесплатные объявления» смогло вывести людей на митинг на центральную площадь Курска. Тогда Роскомнадзор заблокировал пост, призывающий выйти погулять, а суд оштрафовал одного из беженцев, назвав его организатором незаконной акции. Его товарищи оперативно собрали ему денег на штраф, а посты с ледяной ненавистью к Путину почти вытеснили антиукраинские публикации. На днях сообщество беженцев решило организовать новый митинг в Курске, тогда Роскомнадзор заблокировал не отдельный пост, а всю страницу целиком, хотя с VPN она всё ещё открывается. Среди последних постов в группе были отклики на реплику Путина о движухе.
«А что, приграничье, скучно нам было жить? Вот ВВП жизнь нам и разнообразил, с улыбочкой. Давайте, путинофилы, расскажите нам издалека, что мы ничего не понимаем в политике, научите нас родину любить».
Беженцам прямая линия с президентом страшно не понравилось, хотя Курская область там была упомянута несколько раз. Нельзя прямо сказать, что частично оккупированный регион совсем обошли вниманием. Путин пообщался с одной из беженок, Татьяной Николаевной Зибровой. Она жительница Большесолдатского района, опустошённого войной. Именно жители таких районов в ноябре митинговали в Курске. Путин Татьяну заверил: всё будет восстановлено, эту фразу он повторил несколько раз, мол, обязательно всё сделаем, не сомневайтесь, прямая цитата. И в завершение Путин сослался на своего назначенца, исполняющего обязанности губернатора Александра Хинштейна.
«И очень рассчитываю на то, что и новый руководитель региона, который назначен в Курскую область, он, в принципе, человек опытный, умеющий работать напрямую с людьми, я поэтому его туда и назначал, он длительное время работает в Государственной думе, с избирателями своими напрямую работает, умеет это делать. Вот надеюсь, что так и будет, индивидуальная работа с каждым будет налажена».
Однако Хинштейн этот в ходе уже своего общения с народом уточнил: восстановить всё у государства, мол, денег не хватит, ведь надо и снаряды на что-то производить. Так прямо и сказал. И зачем-то привёл в пример баню как некое излишество. Дескать. Если у кого-то на участке сгорела баня, так уж её-то восстанавливать за госсчёт будет слишком жирно. Депутат Госдумы, видимо, не в курсе, что баня в деревне – не то же самое, что в Москве, там люди, вообще-то, моются, а не проводят культурный досуг между парламентскими заседаниями.
«Потому что должен быть постоянный диалог. Государство все 100% расходов на себя не возьмёт. Мы не компенсируем разрушенную баню не потому, что мы не хотим этого сделать, а потому, что нам предстоит, вы представьте, сколько сёл, посёлков, дорог, всего уничтожено. Школы, больницы, поликлиники, аптеки, дома вообще. Мы за счёт чего всё это будем восстанавливать? А у нас ещё СВО продолжается, а СВО высокотехничная, нам надо землю освободить. А у нас, извините, каждый снаряд стоит денег. Значит, это всё идёт из бюджета».
Владимир Соловьёв в эфире радио «Россия-1» не только поддержал уважаемого Александра Евсеевича, но и даже развил мысль: местных жителей, которые смеют что-то с Хинштейна спрашивать, он назвал чертями и вымогателями.
«Александр Евсеевич вообще большой молодец, я много лет его знаю, и он сейчас, ну, просто всё время там, день, ночь. – Очень большой кредит доверия, очень. – Потом в Москву, договариваться, всё время выбивать. Зато я смотрю, как сразу черти вокруг оживились. – А как же.
– Пытаются покусывать. Притом кого там только нет, от криптохохлов до мелких местных вымогателей, по такому принципу: я сейчас наеду, позовите, как предыдущий, денег дайте, я отъеду. Сажать их надо, просто сажать. Что они о себе возомнили? То есть, что о себе эти черти возомнили? Верховный принял решение, на тяжелейший участок работы поставил человека очень серьёзного, очень профессионального, чтобы эти черти свои мелкие гешефты, что ли, пытались выторговать? Допрыгаются».
Некоторая, мягко говоря, оторванность российской властной верхушки от россиян на днях подсветил коллективный z-телеграм. Там распространилась такая картинка: нейросеть накануне упомянутой «Прямой линии» подсчитала 10 самых ожидаемых вопросов Путину. В топ-5 вошли пенсии, здравоохранение, тарифы ЖКХ и инфляция, но на первом месте вопрос, когда завершится СВО и что будет с мобилизованными. Как нетрудно догадаться, за 4.5 часа общения президента с гражданами слова «мобилизованные» и «мобилизация» не прозвучали ни разу. Даже на экране не появились, хотя по сложившейся традиции на мониторах в студии возникали всякие крамольные фразы. Подобные стоп-кадры легко найти в интернете, они создают иллюзию, будто всё не было срежиссировано заранее. Однако, на слова «мобилизованный» и «мобилизация», видимо, был поставлен фильтр.
Совсем скоро будет третий Новый год, которые многие россияне встретят без своих близких, без мужей, отцов и сыновей, братьев и друзей. В какие-то моменты кажется, будто проблема мобилизованных сошла с повестки. Проблема, по меньшей мере, трёхсот тысяч граждан, которые не за миллионными выплатами ушли на войну, а были угнаны туда принудительно. Но тема не ушла с повестки, а просто перестала быть инфоповодом, ведь с точки зрения новостной ленты не происходит ничего нового. 27 месяцев гражданские люди, которых выманили в военкомат на сверку документов, а то и просто подловили у выхода из дома, все они, как и прежде, продолжают гибнуть на фронте. Поимённо известны 10105 погибших мобилизованных, что, увы, не новость, однако, семьи и друзья этих граждан никуда не делись, а это миллионы людей. Нет ничего удивительного в том, что судьба мобилизованных стала вопросом номер один. Его массово отправляли на «Прямую линию» и в текстовом виде, и в формате видео.
Курская область – это тема, которую официоз ещё более-менее может переварить. Путин заявляет: частичная оккупация региона – это не баг, а фича. ВСУ, мол, оказались в капкане, где в полном составе теряют целые дивизии, а добрый царь местным жителям потом всё-всё-всё восстановит, кроме бани, конечно, о чём сказал уже Хинштейн. А Соловьёв поверх шлифует риторическим вопросом «чего вы о себе возомнили, вымогатели?» Но тема мобилизованных – она для системы неперевариваема. Поэтому сейчас власть её, как может, игнорирует, и неважно, для скольких миллионов людей она является важнейшей. В нормальной ситуации мы, вслед за отдельными провоенными авторами, тоже посетовали бы на пропасть между властью и гражданами, на то, что руководство страны словно в фильме «Кин-дза-дза», живёт на отдельной планете. Но ситуация ненормальная.
Теперь всякое свидетельство того, что Путин со своей свитой явно живут на другой орбите, даже, можно сказать, вселяет какую-то надежду. Оно даёт понять, где надстройка, а где базис. Надстройка, если не сказать нарост на России – это публика вроде Соловьёва и Хинштейна с Путиным во главе, а люди, живущие в стране – это база. Граждане отнюдь не увлечены «Орешником», дуэлями с НАТО и прочей движухой, так, как хотелось бы путинскому официозу, да и вообще, скорее, никак. У граждан есть свои насущные вопросы из совсем других областей. И даже если эти граждане не придерживаются наших с вами антивоенных взглядов, как, например, некоторые участники группы «Суджа, бесплатные объявления», это не значит, что они с властью заодно. В их картине мира ВСУ и ВВП могут быть врагами одного порядка, и для таких наших сограждан важно находить правильные слова. Да, взгляды у нас пока что разные по некоторым вопросам, но мы все в одной лодке. У пассажиров этой лодки и у моллюсков, которые облепили её дно, интересы разные. Пассажирам интересно, куда они плывут, куда пропадают их соседи и почему в корпусе течи. На дно пассажиров не тянет, они вычёрпывают воду, как могут.
И такое вычёрпывание стало образом жизни многих наших соотечественников. Хоть ведром, хоть кружкой – граждане делают то, что могут сделать здесь и сейчас: массово закидывают «Прямую линию» вопросами о мобилизованных, показывая, чего стоит эта «Прямая линия». Некоторые выходят на митинг, если у них есть ощущение, что власти побоятся акцию разогнать. Люди мобилизуются, и совсем не в том смысле, как нужно власти. Они мобилизуются, когда у них возникает ощущение, чувство, что можно сделать что-то легально .без риска для себя. И речь не об актах гражданского героизма, хотя есть и такое. Большинство проявляет активность тогда, когда коллективное действие не предполагает немедленного наказания. Сюда, например, можно отнести гигантские очереди из желающих оставить подпись за выдвижение Бориса Надеждина, многочасовые очереди, чтобы не только поставить подпись, но и переписать все свои паспортные данные в пользу антивоенного кандидата. Кто это видел в начале года, тот не забудет никогда. Особенно на контрасте со скучающими сборщиками подписей за Путина, к которым никто не подходил.
Той же зимой случилась другая история: сотни, если не тысячи людей, самоорганизовались, чтобы найти кота, которого вышвырнули из поезда. Тот случай мог остаться примером жестокости, на которую способен человек, но стал примером единения. Из ниоткуда возник чат в телеграме, толпы волонтёров, желающих помочь, хоть как-то починить окружающую действительность. Верно тогда написала журналистка Екатерина Винокурова:
«Кот Твикс – это стихийный общественный протест в единственно разрешённом формате. Тысячи людей в жуткий мороз пошли искать кота, потому что глобально есть ощущение бессилия, значит, надо искать кота. Искать хоть для одной истории счастливый финал, который у нас просто забрали. Увидеть хоть какой-то свет в конце мрачного тоннеля».
Прямо сейчас новый пример стихийного объединения людей в стремлении починить хоть что-то мы наблюдаем под Анапой. Прекратить обстрелы городов и сделать так, чтобы люди перестали гибнуть, чтобы воссоединились семьи, прекратить войну – всё это задачи без очевидного решения. Но с мазутом всё предельно ясно: берёшь и складываешь его в мешок, кубометр за кубометром. Чем больше сложил, тем сильнее сгладил последствия катастрофы. То же относится и к спасению пострадавших от катастрофы птиц. Тут отчасти повторяется история с котом Твиксом. Собраться для спасения людей – преступление, но помогать животным можно, и люди со всей России принялись помогать.
В нашей стране малая группа деятелей вредит, а большие группы граждан, как могут, сглаживают последствия этого вредительства. Речь не только о разлившемся мазуте. Одни сажают, другие массово пишут письма заключённым. Одни бросают в топку войны города и сёла, другие помогают беженцам. Тут лишний раз хочу напомнить про наш проект «Разместим», он работает, он создан для тех, кому нужно уехать, ненадолго или надолго, из опасного приграничья. Суть проекта в том, чтобы напрямую связать тех, кому необходимо жильё, с теми, кто готов его безвозмездно предоставить – а таких людей много. Уже удалось разместить почти полторы сотни семей, это только те, кто решил нам сообщить, рассказать о том, что они разместились. Совокупно это несколько сотен человек.
Вы можете помочь проекту, предложив через телеграм-бот жильё беженцам, на тот срок, на который сможете его предоставить, или сделав пожертвование на оплату работы операторов колл-центра, они проявляют все объявления. Если же вы сами нуждаетесь в размещении, не стесняйтесь попросить о такой помощи. Все ссылки в закреплённом комментарии. Неравнодушных людей действительно много, и количество предложений о размещении обычно даже превышает количество запросов. А что же смогут совершить неравнодушные люди в нашей стране, когда смогут выйти из режима перманентного вычёрпывания воды? Когда смогут в мирной обстановке заняться созиданием? Это и будет прекрасная Россия будущего, без кавычек и без иронии. Ну а пока делаем что можем и как можем. До завтра!