Чеченизация. Как Путин продолжает разрушать страну
Глава Чечни Рамзан Кадыров недавно попал в больницу, но скоро дал понять, что жив и легитимен. Сделал он это неординарным образом: он опубликовал в личном телеграм-канале пост о своём пятнадцатилетнем сыне. Юный Кадыров беспрепятственно зашёл в СИЗО города Грозного и так же беспрепятственно избил там девятнадцатилетнего Никиту Журавеля. Парень оказался в СЗО по обвинению по статье об оскорблении чувств верующих, он снял на камеру сожжение Корана. Рамзан Кадыров сам предоставил доказательство избиения. Он приложил к посту видео, где его сын руками и ногами лупит беззащитного арестанта. После этого Кадыров вышел на связь с Ксенией Собчак, предъявил ей претензии за неправильное освещение его деятельности, сообщил некоторые подробности преступления и пригрозил, чтоб больше не писала про его родственников.
История совершенно дикая, но и не настолько простая, как может показаться на первый взгляд. Сегодня поговорим о том, как после увиденного авторы z-каналов вмиг превратились чуть ли не в правозащитников, а также обсудим, при чём здесь запрет нового учебника по истории России в Чеченской республике, и что такое настоящая чеченизация.
Россия воюет против Украины уже более 17 месяцев. Сейчас трудно поверить, что инициатор войны пришёл к президентской власти, пообещав российским гражданам избавить их от войны. Уже в конце 2000 года главная и исчерпывающая характеристика Путина была такой: это политик, который смог закончить чеченскую войну, по крайней мере, завершил её активную фазу. Умиротворение Чечни было запросом всего российского общества, Путин этот запрос удовлетворил. В результате чего при обрёл огромную популярность. Причём популярность, не нарисованную ЦИКом, ВЦИОМом и пропагандистами, а на тот момент вполне настоящую.
Политика Путина по отношению к Чечне была названа чеченизацией. Смысл её был в следующем: найти среди влиятельных боевиков наиболее договороспособных и купить их лояльность. Не воевать против них, а встроить их в систему. Так, поначалу сражавшийся против федеральных сил клан Кадыровых стал частью путинской вертикали власти. Чеченизация в исходном понимании слова практика циничная, но при правильном использовании эффективная.
В теории предполагалось, что вместо кровавой войны происходит реинтеграция сложного региона в общее правовое поле. По идее, в обмен на полную амнистию и привилегированное положение, в обмен на огромный личный комфорт бывшие сепаратисты должны постепенно перенимать правила игры, установленные в остальном государстве.
Вот только никакого правового поля, куда должна была встроиться Чечня, в путинской России нет. Нет никакой такой общероссийской планки, до которой следовало бы попробовать подтянуть республику. Напротив, по всей России от Москвы до Владивостока старательно и методично разрушались государственные институты. Неограниченный произвол государственных чиновников возводился в ранг традиционных ценностей. Чечня вместо того, чтобы догонять в своём развитии российское государство, наоборот, оказалась в авангарде деградации российской государственности.
Значение слова чеченизация изменилось на прямо противоположное. Речь уже не о том, что республика пошагово поднимается до уровня остальных регионов России, напротив, вся Российская Федерация летит вниз вслед за регионом, который устанавливает новые рекорды по беззаконию. Первый этап такой чеченизации был связан с тем, что огромное количество российских силовиков, вплоть до обычных ППСников, прошли через командировки в Чечню. Они приобрели и затем растащили по стране специфичный опыт и психологию. Ведь к любому гражданскому лицу силовик относится как к потенциальному террористу, пособнику террористов или родственнику террористов, из которого можно и нужно выбивать показания.
Во втором этапе уже Рамзан Кадыров подавал пример другим субъектам федерации. Самый очевидный пример — противоречащая всем нормам практика, когда задержанных и арестованных силовики заставляют извиняться на камеру. Авторское изобретение академика Кадырова со временем было внедрено по всей России, а кое-где совсем достигло извращённых форм.
«Я, Волошин Юрий Сергеевич, долгое время дискредитировал вооружённые силы Российской Федерации, а также силовые структуры, а также президента России. Я приношу свои извинения за свою плохую деятельность. Спасибо товарищу майору за то, что эта бутылка находится у меня в руках, а не в другом месте».
Вспомним похищение Заремы Мусаевой. Это случилось за месяц до начала полномасштабной войны с Украиной. Кадыровцы тогда похитили, на минуточку, жену федерального судьи в отставке. Причём сделали это максимально открыто и не в своём регионе, где у Кадырова есть исключительные полномочия, а в Нижнем Новгороде. Это далеко не первый случай похищения кадыровцами людей в других регионах России, но наиболее наглый по отношению к российской государственности.
То, что творят кадыровцы, это ненормально не только в рамках федерального закона. Это не вписывается даже в те странные понятия, которые, согласно пропагандистам, важнее, чем юридические нормы. Как говорила Маргарита Симоньян, юридические понятия — это не заповеди христовы, не скрижали моисеевы. Мол, можно нарушать писаное право, если это в данном конкретном случае правильно. Но что закон и порядок, что мужицкие понятия и пацанская этика, ни то, ни другое не предполагает, что можно издеваться и избивать заведомо беззащитного человека.
Используя путинскую вертикаль власти как передатчик, работающий на всю Россию, Кадыров не предлагает никакой новой морали — ни исламской, ни даже уголовной. Чеченизация страны — это уничтожение любой морали, даже самой искажённой. Это искренняя гордость за подростка, который под присмотром взрослых героически лупит неподвижного арестованного человека, причём демонстрирует такие же рукопашные навыки, как на знаменитом боксёрском состязании двадцать первого года, где судья сразу же засчитал победу Адаму Кадырову, как только возникла опасность, что он отхватит от соперника.
« — Хорошая залетела от Аслана. Прямо да, решили не боксировать, решили драться. Нокдаун.
— Рефери отсчитал счёт.
— Полотенце выбросили».
Сейчас рекламу посмотрим и продолжим.
***
Продолжим. Я не знаток уголовной культуры, но рискну предположить, что кадыровские представления о жизни стоят на уровень жизни даже уголовных. Однако именно на продвижение кадыровской этики работает вся путинская система. Никита Журавель, который на камеру сжёг Коран, был задержан в Волгограде. Это действие он, опять же, совершил в Волгограде. Решение передать его в Чеченскую республику принял лично председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин. На этом же настоял министр юстиции Константин Чуйченко. Всё это прямо противоречит российским процессуальным нормам, однако, инициативу Бастрыкина и Чуйченко поддержал сам Владимир Путин.
«Мы поручили расследовать преступление, связанное с публичным уничтожением Корана, поручили расследовать это Следственному комитету Чечни. И отбывать наказание он будет, как было заявлено министром юстиции, в местах лишения свободы, расположенных в одном из регионов Российской Федерации с преимущественно мусульманским населением».
Президент Российской Федерации лично согласовал издевательства над 19-летним парнем, который, безусловно, совершил порицаемый и нехороший поступок — но он никого не убил, не ограбил и не изнасиловал. Говоря о персональной отмашке Путина, мы не передёргиваем факты никак.
Если бы речь шла о действительно некоем перевоспитании Никиты, как заявляли глава СК и Минюста, и если бы Путин действительно хотел восстановить некую справедливость в отношении мусульман, как он её видит, то с арестованного сдували бы пылинки. Но его показательно избивают и демонстрируют избиения с огромной гордостью. Рамзан Кадыров, которому отдали 19-летнего жителя Волгограда как какую-то игрушку вот, что пишет:
«Я, говорит, горжусь поступком Адама, у него формируются взрослые идеалы чести, достоинства и защиты своей религии. Уважаю его выбор».
В том же духе высказались и председатель парламента Чеченской республики Даудов и депутат Государственной думы Делимханов. Между тем, пресс-секретарь президента Песков в ответ на просьбу прокомментировать случившееся избиение строит из себя профессора Преображенского с его короткой репликой «Не хочу».
Некоторые из z-блогеров и так называемых военкоров поспешили подхватить версию, будто Никита Журавель сжёг Коран аж по заданию Службы безопасности Украины. Один из z-военкоров, Сапаньков, например, пишет, дескать, нечего жалеть предателя. Мол, ему просто повезло, что украинцы поручили ему всего лишь уничтожить Коран. Могли бы дать задание уничтожить какой-нибудь важный объект. Но большинство коллег, если так можно выразиться, Сапанькова, подельников, придерживаются иного мнения.
Мы не раз говорили, что апологеты спецоперации по денацификации Украины вовсе не относятся к лагерю убеждённых интернационалистов. В большинстве своём это люди в правом спектре от умеренных националистов до ортодоксальных нацистов. Для них русский парень из Волгограда — свой, а вот чеченцы — точно не свои. Чеченцы в их представлении — это такие латентные враги. Формально на нашей стороне, но в окопах среди русских Кузьмичей их не встретишь, плетутся в тылу и делают то же самое, что и на улицах Москвы — снимают тик-токи и кидают понты. Экипировки на них столько, что хватит на трёх пехотинцев, но свои бронежилеты и разгрузки класса люкс они лишний раз пачкать не станут, а может быть, берегут, чтобы в случае большого шухера ударить русским в спину.
Недовольство авторов из провоенного лагеря докручивают до логической завершённости их комментаторы. Они пишут конкретно: Путин отдал чеченцам русского парня. В системе ценностей аудитории, которая к месту и не к месту цитирует Данилу Багрова, Путин совершил преступление, которому нет оправданий. У людей, которые не склонны рефлексировать по поводу россиян, которые прозябают в нищете у себя на родине и которых гонят на убой на чужой земле, у этих людей вдруг просыпается лозунг «своих не бросаем», а Путин бросил своего. Отдавая Кадырову Журавеля, путинские чиновники как будто забыли, что кроме Чечни есть ещё и остальная Россия, и ей это не понравится, особенно на волне того национализма, которую сами же эти чиновники и поднимали.
Это уже вторая подряд осечка путинской системы на тему отношений между федеральным центром и Чечнёй. Другие путинские чиновники, когда насаждали новый учебник истории XX века, наоборот, забыли, что в России есть Чечня. Иначе бы они поостереглись написать в учебном пособии, что сталинские депортации народов были, дескать, прямым следствием их массового предательства, которое якобы имело место в годы Великой Отечественной войны. Новый учебник в Чечне был запрещён, а Рамзан Кадыров отчитал ответственного за текст учебника Владимира Мединского, да так, что Мединский покаялся и пообещал всё исправить.
Такое для строителей русского мира и z-пабликов — тоже своего рода национальное унижение. Не меньшее унижение, чем задержание полицией активистов с русскими фамилиями, которые выступили против беспредела в отношении Никиты Журавеля. Интересно, как к произошедшему относится сенатор Дмитрий Рогозин, который на днях получил назначение в Совет Федерации.
«Я не хочу жить на улице Кадырова. А вы хотите жить на улице Кадырова? — Нет! — Мы не хотим жить на улице Кадырова. А почему нас заставляют жить на улице Кадырова? Слава России! — Слава России!»
Кто-то в интернете уже пошутил: 23 года строили государство, которое оказалось слабее, чем 15-летний подросток. Шутка не совсем справедлива. Владимир Путин не строил государство, а планомерно его демонтировал. В состоявшемся государстве Путин в 22-м году перестал бы быть президентом, потому что запрещено — больше двух сроков. Ушёл бы в оппозицию, как когда-то сам и собирался. Или вообще на почётную пенсию.
Для Путина российская государственность — это препятствие, мешающее ему править пожизненно и творить неограниченный произвол. Путину не нужно государство в нашем с вами понимании этого слова. История ЧВК «Вагнер» показала, как легко Путин сдаёт монополию на насилие, которая является вообще базовым и определяющим признаком государственности. Путину плевать на территориальную целостность и нерушимость границ России, иначе бы он не объявлял частью Российской Федерации город Запорожье, до которого российские войска даже близко не дошли и не дойдут. Каркас российского государства за 23 года заменил россиян на какие-то нити личных связей, которые натянуты между отдельными функционерами, причём эти люди не отличаются ни личными качествами, ни надёжностью. Косвенно ещё в 20-м году это признал и сам Путин.
«Современная Россия, безусловно, ещё находится в стадии формирования, становления. Это касается всех аспектов нашей жизни: и политической системы, и экономики, и так далее. Мы во многом ещё очень уязвимы, у нас многое, как говорят в народе, сделано пока на живую нить».
Дмитрий Киселёв, заявивший, что «Россия без Путина нежизнеспособна», Вячеслав Володин, сказавший, что «нет Путина — нет России». Они оба вольно или невольно констатировали неприятную истину: вместо нормальной, понятной и предсказуемой государственной конструкции Путин навязал каких-то узлов, в которых кроме него никто и не разберётся. Владимира Путина можно сравнить с недобросовестным программистом. Он специально пишет для компании кривую, косую и уродливую программу, чтобы никто другой в ней не смог разобраться. Чтобы его, программиста, невозможно было уволить.
Проблема в том, что Путин через почти четверть века своего правления уже и сам запутался в той хрени, которую он нагородил. Он уже не особо представляет, за какие ниточки теперь надо тянуть. Созданная им система, заменившая собой закон и юридические нормы, стала расползаться ещё при живом Путине. Кое-как, что называется, на бровях, он смог преодолеть пригожинский бунт. Теперь ему надо как-то выруливать в ситуации, когда столкнулись взращённый Путиным Рамзан Кадыров и взращённый Путиным ядерный электорат. Вряд ли именно случай с Никитой Журавелем станет для президента «чёрным лебедем», но совсем уж сухим из воды выйти не получится — осадочек останется, как он остался и после бунта Пригожина. А дальше системные ошибки путинского режима будут только накапливаться. Какая-нибудь из них станет последней.
Если кто-то боялся ухода Путина из-за того, что он превратил себя в единственный гвоздик, на котором держится вся политическая система, то такому человеку пора перестать бояться, эта система скоро всё равно рассыпется. И чем позже это случится, тем тяжелее станут последствия. До завтра!