А потом всё моментально забывают
А помните лётчика Олега Пешкова? Героя России, погибшего 24 ноября 2015 года? В его честь назвали школу, улицы в четырех городах, есть мемориал в память о нём… Пешкова сбили турки, они же расстреляли катапультировавшегося лётчика прямо в воздухе. Пешков – один из нескольких десятков погибших российских солдат в Сирии.
Было время, когда про Сирию говорили не просто каждый день – каждый час. Все утюги и патефоны, все киселевы и соловьевы. «Сирия – «наша(!) сакральная(!) земля!» – помните? Победу в Сирии праздновали то ли четыре раза, то ли пять. Побед много не бывает. Как и праздников. Концерт Гергиева в освобожденной Пальмире! После этого её, правда, снова захватили боевики. А потом снова. Но концерт был красивый – и это главное.
Сегодня всё закончилось. Девять лет и три месяца Россия помогала семье Асадов, которая владела Сирией еще до моего рождения. Потратили на это не менее 250 миллиардов рублей – это только к концу 2018 года, но ведь и дальше тратили.
Однако сегодня мы понимаем, что и потраченные сотни миллиардов – не потеря. И погибших 120 военнослужащих – увы, не потеря. И сама Сирия – уже не потеря. Обыватели, терявшие сон и не пропускавшие ни одного сообщения из этой страны, знавшие географию Сирии лучше, чем своего родного города, теперь абсолютно равнодушны и с трудом вспоминают, где вообще всё это находится.
На то и расчет. Наши люди быстро возбуждаются, переживают, погружаются в чужую жизнь, как в свою собственную – а потом всё моментально забывают.
UPD:
Но я бы сейчас за народ Сирии особо не радовался. К власти там пришли точно не либералы, сторонники свободы и светского пути развития.
Смена режима, при котором выросло не только нынешнее поколение, но и его родители, и бабушки – это всегда катаклизм. Часто свержение диктатуры заканчивается чем-то еще худшим. В Ираке свергли Саддама, и на его месте возникла неуправляемая террористическая территория. В Ливии свергли Каддафи, и на его месте сейчас даже трудно сказать, что именно во главе с каким-то маршалом. Сирии в теперешнем виде, скорее всего, вообще не будет. Так что можно понять тех, кто сейчас первым делом занялся грабежом. Чувствуют, что надо делать запасы.