Светлана Рейтер: Меня больше всего поразило, что Пугачёва помогала Шаману и даже купила ему вещи
Светлана Рейтер — журналистка, гость эфира Ирины Баблоян и Марфы Смирновой.
И. БАБЛОЯН: Ну что ж, давайте подключать. Я вот вижу, что уже гостья к нам пришла. Давайте подключать Светлану Рейтер к нашему эфиру. Не понимаю, почему мы этого еще не делаем.
М. СМИРНОВА: А ты знала, что у Шамана, прости, есть жена? Для меня это просто стало откровением. Я думала, он такой холостяк, мечта юных
И. БАБЛОЯН: Ну вот сейчас мы у Светы это, собственно, все и расспросим.
М. СМИРНОВА: У него же такой образ. Помнишь, были группы Backstreet Boys, Five.
И. БАБЛОЯН: Ну ты сравнила, конечно, его с Backstreet Boys.
М. СМИРНОВА: Давай уберем идеологию. Я про то, что аудитория одна и та же.
И. БАБЛОЯН: Света, привет.
С. РЕЙТЕР: Привет. Я не знаю, вам с камерой нужно или без?
И. БАБЛОЯН: Видно, видно.
М. СМИРНОВА: Видно и слышно. Все прекрасно.
И. БАБЛОЯН: Нас, честно говоря, с Марфой больше всего поразило, что действительно у Шамана есть жена вообще.
С. РЕЙТЕР: Я не знаю даже, как комментировать. Это такой более-менее известный факт, что у него есть жена.
М. СМИРНОВА: Видимо, мы только слушали песни Шамана и не увлекались его биографией.
С. РЕЙТЕР: Я даже не могу вспомнить, откуда я это знаю. То есть, на самом деле, я могу вспомнить. Где-то там год, наверное, назад я общалась со своим приятелем, и мы сидели в какой-то компании, речь зашла о Шамане, потому что это такое яркое пропагандистское явление, в общем-то, мало таких было. На моей памяти, наверное, первое. Ну, учитывая весь там какой-то советский и, условно, привязанный к нему хоть как-то период. И мы все обсуждали Шамана. И вдруг мой приятель, мой коллега говорит: «Я знаю его жену. Она нормальная».
И меня как-то поразило. Произошло такое пересечение двух вселенных. То есть такой вселенной, где «Я русский», вот это все и пересечение вселенной моих знакомых, которые ни разу не увлекаются пропагандистскими песнями, не слушают их. Ну и, собственно, с этого момента, да, я знала, что у Шамана есть жена, и даже в какой-то момент гуглила ради интереса, кто это и что это.
И. БАБЛОЯН: А вот мне понравилась формулировка «я знаю его жену, она нормальная». А можешь рассказать нам о ней подробнее?
М. СМИРНОВА: Да. Я так понимаю, что вообще главное – это то, что его жена, собственно, Елена Мартынова, и слепила его, как пелось в песне, из того, что было.
И. БАБЛОЯН: Да. Расскажи нам о ней.
С. РЕЙТЕР: Ну вот, собственно, на моменте, когда мой знакомый сказал: «Она нормальная», произошло пересечение двух вселенных, о котором я говорила. На самом деле, я же могу оперировать только из того, что было написано до нас, и только из того, что было написано нами. Но складывается образ такой очень высокопрофессиональной пиарщицы.
Я имею в виду пиарщицы в широком смысле. Потому что сейчас она вице-президент популярной, известной компании «Мегафон», которая работала в этой отрасли примерно с начала 2000-х годов. То есть если вдруг кто помнит, была такая компания «ДжамильКо», которая одна из первых привозила в Москву вещи категории «люкс» (тяжелый люкс и менее тяжелый люкс). То есть это такая действительно была одна из первых компаний-проводников модной одежды. Ну, в частности, там часы, вот это вот все, всякое разное. И уже тогда Елена Мартынова с ними работала. Она работала с этой компанией. Она работала с Рустамом Тарико, это «Русский стандарт». Тоже, может быть, кто-то знает. Такая достаточно известная компания, производитель алкоголя.
То есть у нее вот такая специализация. И в этом своем деле она очень хороша. То есть многие описывали ее как человека, который умеет найти подход примерно к любому, знает, как с кем общаться, знает, как продвигать любой какой-то продукт. И мне кажется, во многом ее помощь Ярославу Дронову, он же певец Шаман, она на каких-то, простите за высокопарность, основана инстинктах. То есть ты как пиарщик четко понимаешь, что зайдет, что не зайдет, и ты понимаешь, что может заинтересовать аудиторию, а что ее заинтересовать не может.
И из того, что нам рассказывали, получалось… Ну, как бы тут тоже такая комбинация. То есть все, кто с нами и со мной, с моей замечательной соавторкой Кристиной Сафоновой разговаривал, все отмечали, что там вполне себе искренние чувства, насколько об этом можно судить по рассказам других людей. Я не знаю. Но другого варианта у нас не было. Потому что когда ты вторгаешься в личное пространство несанкционированно, сложно представить, что люди охотно пойдут с тобой на контакт и расскажут сами про себя. Ну, тем более, аккуратно так скажем, в текущих реалиях.
Ну так вот, и складывается такое ощущение, что действительно они очень привязаны друг к другу, и она искренне хотела ему помочь, потому что считала его сильным и классным певцом, которого почему-то никто не замечает, а вот хорошо бы сделать так, чтобы его заметили. И я думаю, что во многом для нее это действительно такая рефлекторная работа. Мне так кажется, это мое ощущение, что она может и не иметь под собой никакой идеологической подоплеки.
Я когда начала работать журналистом и продолжала работать журналистом, я довольно много – ну не довольно много, что я вру? – работала в том числе и в бизнес-изданиях, в частности в «РБК», и довольно много общалась с пиарщиками. И, в общем, действительно они так устроены, что хорошо умеют продвигать. То есть особенно грамотные пиарщики, они хорошо знают, как продвигать свои товары именно тебе. И это большое такое, ценное для пиарщика качество.
Ну а дальше уже возникают вопросы, стоило ли это делать вот именно сейчас, стоило ли это делать, когда, как говорят те же знакомые Мартыновой, в стране огромный запрос на фашизм и все, что с этим связано, стоило ли, грубо говоря, делать визуально такого мальчика, который похож на вот этого эпизодического, но вполне популярного героя из фильма «Кабаре», который поет «Tomorrow Belongs to Us». Ну, то есть как бы дальше уже возникают идеологические вопросы. Ну вот такая вот история. Не знаю, ответила ли я на ваш вопрос.
И. БАБЛОЯН: Любовь, есть она или нет, это их дело, честно говоря. Да, я думаю, что тут, наверное, в это не стоит лезть.
С. РЕЙТЕР: Да, совершенно. Согласна.
И. БАБЛОЯН: Да-да-да. То есть это как бы личная вообще жизнь каждого человека. И, пожалуйста, пусть они там. Но вот именно коммерчески успешно сделанный такой ультрапатриотичный певец – это, наверное, действительно хороший, успешный просчет в наши времена, что может выстрелить и как это может сказаться на его карьере.
М. СМИРНОВА: А я не думаю, что это так задумывалось. Или я не права?
С. РЕЙТЕР: Я опять же могу только предполагать. Мне кажется, изначально это так не задумывалось, если честно. Мне кажется, изначально это так не задумывалось, но об этом можно судить и по карьере певца Шамана, который пел сначала каверы, потом пытался что-то делать, петь о любви, а потом нашел свою нишу. Мне кажется, просто так оно совпало. А дальше у тебя некая развилка: хочешь ли ты использоваться в качестве пропаганды и ультрапатриотического певца, который будет ассоциироваться исключительно с войной, или ты хочешь дальше петь про любовь, но слушать тебя никто не будет. Ну вот как-то так.
Мне кажется, что хороший расчет состоял в том, что один из героев текста, а именно писатель и журналист Михаил Зыгарь, называет историческим моментом, что Елена Мартынова, с которой Зыгарь хорошо знаком, увидев этот шанс и исторический момент, им воспользовалась. Дальше вопрос, можно было им пользоваться или нет. Тут каждый для себя, мне кажется, решает.
М. СМИРНОВА: Еще такой интересный факт, особенно в 2024 году, что Пугачева когда-то заметила Шамана и даже ему в чем-то помогла.
С. РЕЙТЕР: Да, эта часть описана. Там два автора более-менее. И мы делили фактуру. То есть не делили, а там каждый занимался своей линией. И про Пугачеву, чтобы я не отвечала за других, это как раз делала Кристина Сафонова.
М. СМИРНОВА: Ну перескажи для тех, кто пока не читал материал.
С. РЕЙТЕР: Да. Нет, там трогательный момент в том, что Пугачева действительно сказала, что его ждет будущее, насколько я правильно помню эту цитату, но при этом это шоу-бизнес, и будут люди, которые будут мешать тебе жить, и будут люди, которые тебя там сожрут, условно говоря. Но меня, конечно, больше всего в этой истории поразило, что она ему помогала и в какой-то момент даже купила ему вещи, потому что гардероб у него как у человека, скажем так, не самого богатого, мягко говоря, для сцены не подходил. И теперь посмотрите, где Шаман и где Пугачева. Ну вот так вот, да.
М. СМИРНОВА: Я поэтому и сказала, что в 2024 году это, конечно, абсурдно абсолютно звучит.
С. РЕЙТЕР: Это абсурдно, да, звучит. Но тут какая-то такая вещь. Когда мы начинали писать этот текст, меня ужасало, ну, «ужасало» – это как бы я сильно пережимаю, но мне не хотелось слушать песни певца Шамана, а потом ты по работе начинаешь их слушать и думаешь, господи, а у него реально очень сильный голос. Да, это правда. То есть понятно, почему Пугачева решила ему как-то покровительствовать.
Но это действительно очень трогательная деталь и много о ней говорящая, что она поехала вместе с ним покупать ему одежду, как говорит один из спикеров в нашем тексте, не какую-то супердизайнерскую, модную, а просто качественную, хорошую одежду, чтобы ему было что носить. И вот сейчас он носит совершенно другую одежду, чем ту, которую ему покупала Пугачева.
М. СМИРНОВА: Ты сказала про сильный голос. Я еще вспомнила про один НРЗБ с текста о том, что с голосом-то у него правда, может быть, все в порядке, а вот с поэзией плохо. Подождите. Я поэтому хочу сейчас песню «Я русский». «Я вдыхаю этот воздух. Солнце в небе смотрит на меня. Надо мной летает вольный ветер. Он такой же, как и я. И хочется просто любить и дышать. И мне другого не нужно. Такой, какой есть. И меня не сломать. И все, потому что…». Но писать лучше не стал, честно говоря.
И. БАБЛОЯН: Подождите, а он пишет песни сам?
С. РЕЙТЕР: Да-да-да. Он автор собственных композиций преимущественно, да. Он автор собственных композиций.
М. СМИРНОВА: А кто считал, что у него проблема с поэзией, с написанием текстов?
С. РЕЙТЕР: Ну, на самом деле это такое довольно распространенное мнение. То есть в нашем тексте так говорят люди, которые с ним в начале карьеры работали или пересекались. Но, вообще, если открыть любой текст, а про Шамана, в общем-то, на самом деле довольно много написано. Другое дело, что наша задача была в том, чтобы собрать картину воедино, ну и плюс написать о влиянии его жены и о влиянии его пиарщика такого известного Антона Коробкова-Землянского. Но если открыть любую статью с экспертной оценкой Шамана, то практически все эксперты будут говорить одно и то же: лирика у него, конечно, бедная и так себе, но при этом голос у него очень сильный. Вот и все. То есть как бы в основном на самом деле это такая удивительная вещь, что и эксперты, и даже какие-то мои знакомые музыкальные журналисты, которые публично не оценивали Шамана, все говорят, что когда он поет каверы, чужие, то это прямо до мурашек. Вот один мой знакомый музыкальный журналист говорил, что он был совершенно потрясен, когда услышал в исполнении Шамана песню «Дельтаплан».
Ну это такое удовольствие для эстетов, хочется сказать. Ты же не будешь на регулярной основе слушать песню «Дельтаплан» Валерия Леонтьева в исполнении Шамана и тем более ходить на концерты, да? То есть часто ли вы, Марфа, Ира, слушаете каверы? Ну, я думаю, вряд ли.
М. СМИРНОВА: Я не знаю, ты смотрела, был как-то разбор Анны Виленской на канале «А поговорить?» у Ирины Шихман, где она разбирала и с музыкальной точки зрения, и с текстовой точки зрения почему все это попадает в самое сердце юных, а может быть, не только юных россиян.
С. РЕЙТЕР: Я не уверена, что Шаман попадает в самое сердце юных. Скорее мне кажется, это мое глубоко оценочное суждение, что он такой для многих зрителей и особенно зрительниц немножко сын маминой подруги. В каком-то смысле. В патриотическом пропагандистском изводе. Такое у меня ощущение. Мне почему-то кажется, что он не очень популярен у молодых. Но это я могу ошибаться. Извини, пожалуйста, я тебя перебила.
М. СМИРНОВА: Нет, я тоже могу ошибаться. Перед тем, как ты подключилась, я сделала сравнение с какими-то старыми американскими группами Backstreet Boys и Five. И мне кажется, вот он выглядит так же, такой блондинчик. Ну, наверное, он несколько смазливый даже, хотя не в моем вкусе.
С. РЕЙТЕР: Нет, нет, нет. Наверное, скорее всего. Но я не представляю, если честно, Марфа, чтобы группа Backstreet Boys выступала с огромными крестами, вот так вот распахнутые…
И. БАБЛОЯН: Они в основном со стульями выступали.
М. СМИРНОВА: Ну, слушай, вы же тоже с Кристиной об этом пишете, что репертуар-то у него до этого был другой, он как бы даже пытался от него откреститься.
С. РЕЙТЕР: Но мы же сейчас берем того Шамана, который известный, который известен сейчас, а не того Шамана, который был раньше, с каверами, песнями о любви и всем остальным. Мы берем нынешнего Шамана с его триколором, затянутого в черную кожу, рубашка на груди распахнута, крест и все остальное. Я как-то с трудом себе представляю Backstreet Boys в этом качестве, если честно.
М. СМИРНОВА: Нет, я тоже. Тем более я очень любила группу Backstreet Boys.
С. РЕЙТЕР: А, в этом все дело. Хорошо.
И. БАБЛОЯН: Спасибо. Спасибо большое. Светлана Рейтер в утреннем эфире у нас.
М. СМИРНОВА: Спасибо, Света.
И. БАБЛОЯН: Спасибо большое, что вышли к нам в эфир.
М. СМИРНОВА: Пока.
С. РЕЙТЕР: Пока.