Геннадий Гудков: Массы этого ещё не поняли – но скоро поймут
М.МАЙЕРС: Ирина Баблоян, Маша Майерс, Геннадий Гудков, политик, экс-депутат Государственной думы. Доброе утро.
И.БАБЛОЯН: Геннадий Владимирович, здравствуйте.
Г.ГУДКОВ: Будем надеяться, что доброе, я сейчас уже с опаской отношусь к утрам.
М.МАЙЕРС: Мало ли что произошло, пока вы спали.
И.БАБЛОЯН: Геннадий Владимирович, давайте, может, Маша, с Белгородской области начнём. Вас удивляет, что там такие дыры?
Г.ГУДКОВ: Нет, не удивляет, почему?
И.БАБЛОЯН: Почему там такие дыры?
Г.ГУДКОВ: Россия вся состоит из дыр, как голландский сыр, если там по большому счёту. Просто власть удерживается за счёт страха, за счёт подавления инакомыслия, любой критики и так далее, она вся состоит из дыр. Власть гнилая, абсолютно, система вся сгнила, она вся непрофессиональная, она вся фейковая, ничего там нет за ней. Колосс на глиняных ногах, совершенно очевидно. Просто массы этого ещё не поняли – но скоро поймут.
М.МАЙЕРС: Я, вы знаете, наблюдаю за высказываниями Евгения Пригожина, и он всё время открыто говорит: «Я ухожу из Бахмута, я ухожу там оттуда, из такой-то области». Что это за практика такая, открыто врагу сообщать о тактических действиях?
Г.ГУДКОВ: Ну тут уж никакого большого секрета нет, войска меняются, ротируются, одни подразделения отводятся, другие подразделения вводятся, это обычные практики, тут больших секретов нет. То, что уходит именно это подразделение – тут приковано внимание, а так обычная ротация войск. Люди не могут физически находиться на фронте всё время, физически, они там просто сходят с ума или потеряют вообще чувство реальности, потому что это серьёзная психологическая нагрузка, я бы даже сказал, психиатрическая нагрузка. Поэтому то, что он говорит «я вывожу свои войска», видимо, они там долго были безо всякого отдыха, ротации, смены, несли большие потери, тут ничего как раз в этом особенного нет. Другое дело, что он там грозит, шантажирует – это уже другой вопрос. Проект вышел из-под контроля Пригожина, это личный проект Путина, личный. Вот эти все остальные ЧВК – это чьи-то проекты, их не видно, не слышно. А Пригожин, будучи преданным Путину как собака, он получил вот это, стал главой личного проекта Путина в создании такой госбанды. Это же государственная банда, причём отмороженная, не подчиняющаяся никаким законам, ничему. Путину такая банда нужна была, для разных целей – для Сирии, для Ливии, для Африки, пугать того же Лукашенко, помните там, арестовывали так называемых вагнеровцев в Минском аэропорту. Проект вышел из-под контроля, не то чтобы полностью, но обрёл какую-то медийную жизнь, он же везде заявляет, властитель умов вот этой наиболее отмороженной части населения, больной с великодержавным синдромом шовинизма. Но с другой стороны, видимо, Путин считает, что пусть там Женя покуролесит по России, на всякий случай он ещё и генералов там опустит. Не дай бог, получив от меня гигантские полномочия, подумают, что страна вообще им полностью принадлежит – а я никто. Поэтому возможно ,что тут двойную игру ведёт Путин, возможно. Ну не двойную, а два фактора – выход из-под полного контроля Пригожина, и на всякий случай Путин сохраняет его как противовес генералам и прочим силовикам, которые его окружают. Типа, банда по-прежнему моя, пусть они кусают всех этих генералов, чтобы их спесь сбить. Но на самом деле мы не знаем, как дальше пойдёт – ведь грозит поражение российской армии, я так понимаю, и сейчас на этом фоне, ну не сейчас, а в будущем ближайшем, когда поражение состоится – кто будет изгоями? Либо Путин, либо генералы. Значит, Путин постарается сделать генералов изгоями. Тут Пригожин будет набирать очки, потому что он единственный, который атаковал, единственный, который что-то говорил, единственный, который какие-то территории отжимал в пользу России. Поэтому вот у Пригожина есть перспектива при Путине стать ещё более важной медийной фигурой.
М.МАЙЕРС: А подождите, а где спец…Да, прости
И.БАБЛОЯН: Я просто сейчас про Пригожина спрошу, а потом ты спросишь про спецслужбы. Геннадий Владимирович, вы сказали, что Пригожин – проект Путина. А если он ему надоесть, Министерство обороны в состоянии справиться с ним и с его вооружёнными людьми?
Г.ГУДКОВ: Открытое? Нет, они в состоянии справиться, ядерный удар нанесут и всё. Я шучу.
И.БАБЛОЯН: Вы сейчас как Пригожин говорите, потому что он говорит, что Минобороны может ядерный удар по Белгороду нанести.
Г.ГУДКОВ: Я понимаю, что гипотетически оно может справиться легко, но практически нет, потому что политически сейчас Пригожин круче, чем Министерство обороны. То есть, они могут его убить, но он тогда станет легендой для определённой наиболее больной части населения, она для Путина очень важна. То есть, Пригожин сейчас фактически завладел умами той части населения, которая ориентирована на Путина. У них сейчас поменялся кумир, не Путин сейчас кумир, а Пригожин.
М.МАЙЕРС: Ничего себе.
Г.ГУДКОВ: А вы разве со мной не согласны?
М.МАЙЕРС: Меня это волнует только в контексте его политических амбиций на 24 год, что, неужели дитя сожрёт своего родителя?
Г.ГУДКОВ: Ну нет, ну как…
М.МАЙЕРС: Вы говорите, он политически круче – и что с этой крутостью делать? Как её перевести в политические очки?
Г.ГУДКОВ: С точки зрения геройства – не то, чтобы он круче, у него нет таких ресурсов, конечно, как у Путина. И потом, он не пойдёт, думаю, против своего хозяина, потому что его просто прибьют физически. Но вот сейчас в этой конфигурации он набирает очки. Он, конечно, не будет кандидатом в президенты никаким образом, потому что понятно, что выборов не будет ,а будут выборы Путина в 24 году, если Путин доживёт до этого славного времени – и там будут отбирать всяких фриков, там опять Серёга Миронов пойдёт, Серёга-десантник, и ему подобные кандидаты. Они очень классные спарринг-партнёры, ничего не испортят, нигде не нагадят.
М.МАЙЕРС: Один краше другого просто.
И.БАБЛОЯН: Два орла и сокола, да. Как раз путинские орлы и соколы. Поэтому не будет там ни Прилепина, который тоже теперь вроде как герой, выжил после теракта, не будет там Пригожина, никого не будет – давайте по-честному говорить. Какие выборы? Коронация Путина в очередной раз, фальсификация его успеха. Вот ещё до этого надо дожить, я не уверен, что всё там будет так стабильно, как мы сейчас представляем. Вот только что состоялась конференция в Европарламенте с приглашением огромного числа российской оппозиции демократических сил – и там был приглашён в том числе Арестович, Алексей Арестович, известный украинский спикер. Вот он выступая сказал, что удар по путинизму нанесёт не столько даже военное поражение, сколько полный военный разгром. Вот, в общем-то, он, наверное, по большому и прав – уничижительный такой удар, разрушительный удар по путинизму, но, наверное, они будут к этому стремиться, украинцы, потому что они тоже понимают, что сохранение Путина в любом качестве в Кремле в качестве правителя, властителя – чрезвычайно опасно не только для всего мира, но и для Украины. И, конечно, все будут работать на то, чтобы путинский режим исчез. Ну и берлинская декларация, написано, что путинский режим нелегитимен и , преступен, он должен быть ликвидирован – там не написано, как, но написано совершенно твёрдо. Поэтому Путину надо до выборов ещё, как говорится, дожить, во всех смыслах этого слова – а там посмотрим.
М.МАЙЕРС: А как вы тогда комментируете мысль о том, что разгром нет, но, скорее, поражение, в том контексте, потому что меня в Брюсселе не было, а вы были, вот Ирина, коллега, была, что якобы с ним спорил Рогов, утверждая, что разгром – это, соответственно, несёт огромное количество геополитических рисков, связанных с развалом России – поэтому лучше пусть это будет частичное военное положение, в котором Россия останется. В общем, управляемой в определённом смысле – но не распадётся.
Г.ГУДКОВ: Да не, не, либо Россия остаётся управляемой Путиным и превращается в пессимистическом варианте в Северную Корею, грозящую всему миру ядерным оружием, а бункерный обнулённый будет рыть себе этот бункер на глубине, исключающей попадание проникающими ядерными зарядами, либо это будет поражение, которое приведёт к краху путинского режима. Я выступаю за вариант краха путинского режима, поскольку если этого не произойдёт – наша жизнь, в общем-то, прожита зря. Ну, по крайней мере, моя точно. Вот, это я говорю, что и многие другие могут так же сказать. Мы здесь должны понимать: крушение путинского режима, катализатором, детонатором крушения путинского режима является серьёзная, решительная, очень видимая, осязаемая победа украинских вооружённых сил. Деоккупация территории и так далее – то есть, Путин должен стать лузером, полным лузером без всяких экивоков, без всяких смягчающих обстоятельств.
И.БАБЛОЯН: И что тогда произойдёт? Вот стал он лузером, что произойдёт? Как это будет?
Г.ГУДКОВ: От него отворачивается даже та часть населения, которая его поддерживает.
М.МАЙЕРС: И поворачивается к Пригожину?
Г.ГУДКОВ: Она от Путина. Ну почему она обязательно должна к кому-то повернуться? Она отворачивается от Путина, в этот момент она может разносторонне разворачиваться в другие стороны, необязательно синхронно. Дальше начинаются, да они уже сейчас начинаются – процессы внутри элит, вектора совпадают, и Путин исчезает из политического истеблишмента навсегда. То есть, даже не Путин, а путинизм.
И.БАБЛОЯН: Каким образом? Ну, его посадят в тюрьму, его запрут…
Г.ГУДКОВ: Кто-то приходит к Путину и говорит, что Владимир Владимирович, вы отстранены от власти. Такой мягкий вариант.
М.МАЙЕРС: Такой горбачёвско-хрущёвский вариант, да?
Г.ГУДКОВ: Необязательно, но я вам говорю Китай, так сказать, политик и дипломат в известной степени, о мягком таком цивилизованном варианте, по-разному бывает. С диктаторами разные вещи происходят, кому как повезёт. Могут прийти и сказать: «Вы отстранены, мы вас отправляем с Алиной на необитаемый остров, где вы завершите свою жизнь в сытости и комфорте». А могут и по-другому, «И ты, Брут», – помните, была такая фраза.
И.БАБЛОЯН: Да, я просто пытаюсь понять, если они так могут сделать ,почему они не делают этого сейчас и почему они не сделали этого несколько месяцев назад?
Г.ГУДКОВ: Тут-то всё понятно, во-первых, это непросто сделать, потому что Путина пока ещё охраняет определённое количество людей, его поддерживают и так далее – искренне поддерживают. А во-вторых, они ещё выжидают – а вдруг там рассосётся беременность на восьмом месяце? Есть какая-то надежда у некоторых, а вдруг там удастся с Западом замириться, а вдруг там удастся выстоять и вступить в переговоры по торговле украинскими территориями с украинцами и Западом, а вдруг у Запада терпение иссякнет, а вдруг власть, смена власти где-нибудь подвижку какую-то даст огромную, а вдруг Китай там по-другому развернётся, а вдруг ещё что-то, а вдруг в Тайване что-то вспыхнет? Вот они надеются, что что-то может произойти, и та часть элит, которая, возможно, готова к каким-то решительным действиям и какие-то возможности имеет, тоже пока ещё в раздумьях.
И.БАБЛОЯН: Колеблется?
Г.ГУДКОВ: Колеблется. Банально, это ведь страшный риск, понятно, они будут колебаться, они будут смотреть до конца. Вот этот конец может наступить уже завтра, вернее, начнётся он уже завтра – в любой момент может начаться масштабное наступление с очень серьёзными эффективными последствиями. Первый понятный сигнал элитам, хотите спасти свои шкуры, ребята – вперёд, потому что потом вашу шкуру уже спасать никто не будет, а сейчас у вас есть ещё шанс и время. Вот, собственно говоря, они должны это почувствовать при серьёзных изменениях на фронте в худшую сторону. Когда будет понятно, что война катится по накатанной дорожке, и как там Гитлер ни говорил в 44 году о чудо-оружии, о каких-то там коалициях, не говорил о новых каких-то переформатированиях, переделывании вооружённых сил, новых возможностях – всё это кончилось мы знаем уже чем в 45 году. Уже в 44 году было понятно, что война закончится поражением Германии. Вот наши элиты хотят убедиться, что война завершится поражением Путина. Скоро им украинцы такую возможность предоставят. Ну, украинцы, опираясь на мировую коалицию. И вот тогда наступит критический для Путина и для всех нас момент.
И.БАБЛОЯН: Я понимаю, что я сейчас задам вопрос, который задавали, наверное, 5000 раз ,но слушая вас, кажется, что если от Путина отвернутся и его изолируют, то вот путинский режим – он Китай-то сам рассосётся, что ли?
Г.ГУДКОВ: Нет, он не рассосётся. Должны быть отстранены от власти в первую очередь Путин, если придёт часть элит, которая не замарана войной, она может сохранить до определённой степени, до определённого времени свои позиции, переходный период неизбежен. Транзит от путинизма к демократии будет долгим и может проходить только под полным контролем и по договорённости с Западом, можно при сотрудничестве старых элит, но понимающих необходимость этого пути, потому что кто-то Путина отстранять будет от власти. Любым доступным им способом внутри страны, не я, не Навальный, сидящий в тюрьме. Ни Ходорковский не могут это сделать, нет возможности физической – а вот те, кто будут иметь такую физическую возможность, они должны это сделать. Но они будут это делать не только потому что они за правду против лжи – они будут спасать свои семьи, свои деньги, жизни, свободу, свои частично капиталы и так далее. Тот момент – наступит, и он может наступить в любой день. Проснёмся мы, украинские вооружённые силы наступают на широком фронте и имеют серьёзные успехи. Понятно, что армия бежит, сдаёт позиции, и прочее, прочее, прочее. Это будет началом. Поэтому я выступаю за поражение Путина полное, которое даст старт его скорейшему краху.
И.БАБЛОЯН: Вы этих людей, так называемую элиту путинскую, вы многих знаете лично, наверное.
Г.ГУДКОВ: Ну сейчас много молодёжи условной пришло во власть, новые губернаторы, новые министры – всех старых, конечно, я знаю
И.БАБЛОЯН: Ну старых, которые самый такой, наверное, ближний круг. А они между собой, как думаете, обсуждают – или вот этот страх присутствует, что вот я сейчас скажу, что я там сомневаюсь в каких-то действиях, и меня сдадут.
Г.ГУДКОВ: Они между собой рассуждают на уровне тех людей, которым они доверяют. Конечно, они это не обсуждают прилюдно. Конечно. Они не обсуждают в Кремле – это очень опасно. Но то, что такие настроения есть – это понятно и очевидно. Ну этого не может не быть. Давайте вспомним бункер 44 года, гитлеровский, там огромное количество людей во-первых, хотели его убить, во-вторых, вступить в переговоры с коалицией, в основном, запад. И мы знаем о миссии генерала Вольфа, который там эти переговоры вёл по поручению там чуть ли не Гиммлера. Пойти на такие переговоры, чтобы сохранить там миллионы жизней людей, которые погибли с 44 по 45 год – здесь пока ещё есть шанс у ближайшего окружения путина. Он стремительно тает, но он есть. Даже в этом случае, особенно зная, что у страны есть ядерное оружие, и чёрт его знает, какие там мозги в какую сторону стекутся в Кремле, мир бы пошёл на эти переговоры. Ну вопрос. всему своё время, знаете. Даже у условного Патрушева есть возможность соскочить с этого поезда. У условного Патрушева или какого-то даже Золотова.
И.БАБЛОЯН: Ну сейчас у всех есть возможность выехать из страны, то есть, понятно, что в соответствиями. А если поражение в войне – то это уже другой разговор.
Г.ГУДКОВ: А после поражения уже не у всех, уже первый круг не сможет соскочить. Второй-третий – да, нужно разговаривать, думать. А первый – нет, извините, для чего вы нам нужны? Может быть, если они арестуют Путина и привезут в Гаагу, им простят чего-то? Ну может быть, в этом случае, если они привезут: «Мы решили, вот вам Владимир Владимирович сидит в машине с замотанными скотчем руками. Везите его в Гаагу, взамен на личные индульгенции, личную безопасность.
И.БАБЛОЯН: Включите прямое авиасообщение, да, чтобы мы его отправили.
Г.ГУДКОВ: Ну отправят, да, для этого там отменят все ограничение. Наверное, для первого круга есть ещё какое-то время, небольшое. А если выдворят с территории, торговаться зачем – что вы торгуете с Западом? И будет ли ещё с вами кто торговаться, неизвестно. Но, честно говоря, я всё-таки оптимист. Я редко бываю оптимистом, я всё-таки реалист, с пессимистическим таким наклоном, но всё-таки считаю, что спасение рук утопающих – дело рук самих утопающих, как писали Ильф и Петров, и это надо напоминать нашим властным товарищам, что да, ребята, никто вам не поможет – ни бог, ни царь, и ни герой – можете добиться каких-то определённых гарантий своей собственной рукой. Поэтому, наверное, нужно думать вот об этих искажённых строчках «Интернационала». Вот…
М.МАЙЕРС: А можно я всё-таки спрошу вас про переходное правительство, потому что правда, действительно риторика смещается, и в том числе на брюссельской конференции она сменилась на day after, что будет после. И в этом смысле пока все конструкции, простите, я выскажусь, если можно, довольно рискованно – не то что рискованно, но резко, это мало похоже на правду, но пока эта вся конструкция не выглядит устойчивой. Вы говорите, что поражение неизбежно, но всё равно, в любом случае, чуть дольше или короче – но всё равно Путин когда-то закончится, да, дольше или быстрее – и при этом как раз концепт Временного правительства, или нет такой рупокожатной западной российской оппозиции, которая придёт, вернётся, сможет удержать власть или что-то похожее соорудить, на Временное правительство – выглядит довольно нелогично, если не сказать фантастично. А где силовые структуры, а где люди, в конце концов, где тот самый народ, который в настоящий момент, по-моему. Пригожину симпатизирует гораздо больше, чем Ходорковскому?
Г.ГУДКОВ: Дело не в Ходорковском, дело в том, что переходный период неизбежен, переходный период будет всё равно.
М.МАЙЕРС: А как его организовать?
Г.ГУДКОВ: Тут огромную роль будут играть западные коалиции, которые обладают гигантскими ресурсами.
М.МАЙЕРС: Прямо до Петропавловска вот ресурсами, условно говоря, представить себе, что силовой блок, что губернаторы не поддерживают и что силовой блок не под контролем – как это всё, какой ресурс?
Г.ГУДКОВ: Мы говорим, что часть элит выступит против Путина, отстранит его от власти. Мы об этом говорим? Говорим. А дальше эта часть элит от кого гарантии получит? Кто им позволит управлять страной по-путински, кто им позволит? Объясните мне, пожалуйста?
М.МАЙЕРС: А кто им помешает?
Г.ГУДКОВ: Коллективный Запад, который понимает, что нужно додавить режим, чтобы больше не было угрозы ядерной войны или любой другой войны цивилизаций. Они, что думаете, сотни миллиардов просто так что ли вкладывают? Чтобы просто освободить Украину? Нет, они прекрасно понимают, что Путин в Кремле – угроза цивилизации. Байден помните, с чего начал высказывания свои? Что Путина нельзя оставлять у власти, сказал господин Байден. Да, там, правда, Госдеп сказал, что он имел в виду совсем не то…
М.МАЙЕРС: Про Пригожина он ничего не говорил?
Г.ГУДКОВ: А?
М.МАЙЕРС: Про Пригожина он ничего не говорил? Я имею в виду, тот вид путинизма, который Запад так же не устроит, как и путинский режим?
Г.ГУДКОВ: Секундочку, Пригожин – это обстоятельство, это не фактор. Даже если Пригожины придут на какое-то короткое время к власти, они её не удержат. Это очевидно, потому что невозможно удержать обглоданную со всех сторон страну санкциями, ограничениями и так далее, которая состоит из огромного количества противоречий, невозможно. Значит, будут договариваться с теми, кто будет власть формировать как временную, там фигура Ходорковского смотрится гораздо лучше, и будет Ходорковский, допустим, условно.
М.МАЙЕРС: Керенским? Вот в таком статусе?
Г.ГУДКОВ: Керенским, да.
М.МАЙЕРС: А дальше?
Г.ГУДКОВ: А дальше будут формироваться условия для проведения выборов, будут проводить люстрацию или я там настаиваю на переаттестации номенклатуры. Будет принято временное законодательство, временная конституция, на этот период, на полтора года, предположим. Будет подготовлено формирование первых выборов честных, справедливых, равных и так далее. При ограничении прав определённой части населения, которая причастна к путинским преступлениям и путинской диктатуре. Будут проведены выборы, а дальше новые органы власти будут избраны уже населением, в условиях уже денацификации, демилитаризации, раздебиливания, раздурачивания и так далее, и тому подобное – в этих условиях будут проведены выборы, которые сформируют легитимную власть, которая начнёт реформы судов, власти, региональные, муниципальные, реформы СМИ и так далее, и тому подобное. Вот и всё, а как по-другому?
М.МАЙЕРС: Подождите, по-другому огромное количество как, и, к сожалению, не самые прекрасные сценарии. А где силовой блок в этой схеме, где эти парни, где эти парни, явившиеся с войны, где эти постпутинцы или недопригожинцы, где Кадыров, где спецслужбы, они Ходорковскому присягнут, вы думаете? За коллективным Западом пойдут строем?
Г.ГУДКОВ: Они присягнут новой власти большей частью. Это произойдёт на расколе элит, силовые элиты также относятся к этим элитам, они просто более вооружены, поэтому они называются силовыми. Там тоже должен быть раскол, над этим надо работать сейчас, объяснять. Будут сформированы необходимые, вот пожалуйста, сейчас украинцы будут расширять добровольческие комплексы регионов, вот вам пожалуйста, основа может быть какой-то армейской структуры у новой власти.
М.МАЙЕРС: Кто им будет объяснять?
И.БАБЛОЯН: Сто человек, по-моему, по разным данным.
Г.ГУДКОВ: Слушай, не читайте с утра советских газет, как говорил профессор Преображенский. Какие сто человек? Там три с половиной тысячи по меньшей мере.
М.МАЙЕРС: В РДК?
Г.ГУДКОВ: В РДК, в «Легионе», сейчас там ещё пойдёт набор, я думаю, там будут десятки тысяч к концу войны. Моё предположение, давайте так, это будет моё предположение. Вот поэтому часть силовиков присоединятся, никуда не денутся. А что, в 91 году они не присягали? Присягали, ещё как, я это видел.
И.БАБЛОЯН: Можно я повторю вопрос – кто им будет объяснять, Геннадий Владимирович?
Г.ГУДКОВ: Я им объясняю через вас, вот, например, сейчас. Запад им объяснит через свои каналы. Элиты им объяснят многим – да они сами это понимают и знают. Вы что. Думаете, там идиоты сидят? И в Генштабе, и где-нибудь там в руководстве ФСБ?
И.БАБЛОЯН: Откровенно говоря, если они допустили 24 февраля, кажется, что да.
Г.ГУДКОВ: 24 февраля – это Мишустин был поставлен в известность 24 февраля за несколько часов. Министры не знали, губернаторы не знали, генералы многие не знали, не понимали. Всё решение принималось очень узким кругом ограниченных лиц.
М.МАЙЕРС: Спецслужбами?
Г.ГУДКОВ: Ну не только спецслужбами. Греф не знал, Миллер не знал, Чубайс не знал, эту линейку можно дальше продолжать, что война будет. Все думали, что это блей, что это всё шантаж такой дорогостоящий, а она – война началась. У Меня многие же сразу понимали, что это всё, это капец. Я, например, сразу сказал ,ну всё, это последний акт путинизма, 24 февраля. Я войну, кстати, предсказывал задолго, понимал, что она может быть как серьёзная опция.
М.МАЙЕРС: Я всё-таки никак не могу понять, где в этой схеме люди, временное правительство, коллективный Запад – я это могу себе представить, а путинский электорат.
Г.ГУДКОВ: Какие люди?
М.МАЙЕРС: Ну русские люди, люди, которые в стране живут.
Г.ГУДКОВ: Ну нет такого понятия русский народ или российская нация. Она фрагментирована, состоит из фрагментов, гражданского общества нет, состоит из фрагментов.
М.МАЙЕРС: Значит, у него и запроса на временное правительство нет. Это продавленное решение, что это правительство нужно и пусть оно работает до выборов?
Г.ГУДКОВ: Спроса и на войну не было. У нас сразу 30% было против войны, против Путина.
М.МАЙЕРС: Ничего себе.
Г.ГУДКОВ: Но есть 70, из них активных 20, а 50 примут то, что скажут. То, что на заборе напишут – то они и прочитают, и воспримут это как руководство к действию. Я никого не хочу обидеть, знаете. пробуждение – оно будет, и оно будет для многих не очень приятным.
М.МАЙЕРС: Спасибо вам большое, нам заканчивать пора, Геннадий Гудков наш гость, депутат Госдумы. Майерс и Баблоян, мы прощаемся, в понедельник встретимся. Всего доброго, до свидания.
И.БАБЛОЯН: Всего доброго, спасибо.
Г.ГУДКОВ: Спасибо.