Борис Надеждин: Точно голосовать, никакого бойкота
Фрагмент “Утреннего разворота”
И. БАБЛОЯН: Очень вовремя, между прочим, политик Борис Надеждин вот к нам сейчас подключается, в первый день трехдневного голосования.
М. СМИРНОВА: Борис, доброе утро.
И. БАБЛОЯН: Здравствуйте, Борис.
Б. НАДЕЖДИН: Да, привет.
М. СМИРНОВА: Очень рады вас видеть первым гостем в первый день выборов. Мне кажется, это очень символично. Я уже на самом деле и Ире, и в эфире нашим зрителям сказала, что первое, о чем я хотела у вас спросить, это, конечно же, приложение «Фотон», что вы о нем думаете? И правда оно нужно тем россиянам, которые собираются пойти и проголосовать 17 марта?
Б. НАДЕЖДИН: Чего-чего?
М. СМИРНОВА: Приложение «Фотон», которое придумали ФБК. Но они утверждают, что это наследие Алексея Навального. Ну, вы наверняка про это слышали вчера.
Б. НАДЕЖДИН: Я честно не понимаю, о чем идет речь. А что это за приложение, интересно?
М. СМИРНОВА: А, приложение «Фотон». Ну, сейчас я вернусь.
И. БАБЛОЯН: Марфа, ты так говоришь, как будто бы все знают.
М. СМИРНОВА: Ну вчера везде это все обсуждали, поэтому я думаю, что все знают.
Б. НАДЕЖДИН: Мы уже в эфире, да?
И. БАБЛОЯН: Да-да-да. Мы с вами в эфире. Это приложение – такой помощник на этих выборах.
Б. НАДЕЖДИН: Видимо, есть какие-то два мира. В одном мире все читают ФБК и приложение «Фотон», а в другом мире, в котором я нахожусь, идут реальные выборы в стране. Я так скажу аккуратно.
М. СМИРНОВА: Хорошо, давайте я объясню, что это такое.
И. БАБЛОЯН: В двух словах.
М. СМИРНОВА: Да, в двух словах. Это приложение можно скачать и на iPhone, и на Android. Я так понимаю, что ты нажимаешь кнопочку, и тебе просто рандомно выскакивает либо одно из трех имен (это кандидаты, которые оппоненты Путина), либо испортить бюллетень.
Б. НАДЕЖДИН: Послушайте, вообще вы в какой-то другой реальности находитесь. Вот смотрите, я нахожусь в реальности выборов в Российской Федерации. Я вот сейчас в своем кабинете, мне приходят сообщения об экзит-пулах по всей стране. Я вижу, что там происходит, вижу, как там люди голосуют. Я опубликовать это не могу, потому что закон запрещает, но я могу сказать одно. То, что мы видим на экзит-пулах, идеально ложится в ту социологию, которую я опубликовал.
Я вас уверяю, я не знаю, какие-то единицы людей будут пользоваться этим «Фотоном». Большинство людей голосуют совершенно из своих соображений. Я не думаю, что больше 1% или 2% реально читают этот ФБК и из этого какие-то выводы делают. Большинство людей совершенно по-другому мыслят и голосуют не так. Я очень хорошо вижу картину. Она полностью соответствует той социологии, которую я публиковал и до этого делал. Закон мне запрещает говорить сейчас, что там есть, но вот так примерно все.
И. БАБЛОЯН: Борис, какой стратегии вы придерживаетесь?
Б. НАДЕЖДИН: Я вчера это огласил. Опять же, вы меня просите сегодня, когда уже запрещена агитация, повторить, произносить то, что я…
И. БАБЛОЯН: Но вы знаете закон хорошо. Я вас не призываю нарушить закон. Вы знаете, как это можно завуалированно сказать.
Б. НАДЕЖДИН: Давайте мы сделаем так, чтобы не нарушать закон. Вчера у меня был стрим стратегический на Ютюб-канале «Надеждин» и на моем канале в Телеграме «Надеждин», вы можете посмотреть.
И. БАБЛОЯН: Подписывайтесь на Бориса Надеждина везде.
Б. НАДЕЖДИН: И там все я произнес. Из всего, что я произнес, сегодня можно сказать только следующее. Давайте так. Первое – надо обязательно прийти проголосовать. Второе – надо обязательно голосовать лично и именно 17 марта. Третье. Я там говорил, как надо голосовать, но это я сегодня произнести уже не могу. Поэтому читайте мой Телеграм-канал и смотрите Ютюб. Я там вчера честно все рассказал, как я буду голосовать, что всем советую.
И. БАБЛОЯН: А вы видели сообщение от московской прокуратуры, которая предостерегает об ответственности за нарушение избирательного законодательства?
Б. НАДЕЖДИН: Я слежу за всем. Понимаете, вот смотрите, я сейчас сижу, и мне со всей страны приходят сообщения. В Ханты-Мансийском округе забрали в полицию нашего экзитпульщика. Сейчас мы разбираемся. Уже выпустили, без протокола, без всего. Просто забрали, человек посидел, девушка, и ушла. Я разбираюсь с тем, что у нас в Хабаровске и в Ставрополе реально арестовали людей. Вот с этим я разбираюсь просто постоянно. Мы там где-то связываемся с «ОВД-Инфо», где-то – с местными властями. В Башкортостане из вуза уволили политологов, которые работали в моем избирательном штабе, например. Тоже там пишу письма ректору и так далее. Ну что, вот я этим занимаюсь каждый день по всей стране.
М. СМИРНОВА: Возвращаясь к 17 марта, голосовать можно в любое время, правильно? Вы не то чтобы агитируете, ну, сегодня агитировать нельзя, но, мне кажется, про акцию «Полдень против Путина» можно сказать.
Б. НАДЕЖДИН: А, про акцию «Полдень против Путина». Некоторые наши активисты специально получили бумаги, вы не поверите, так называемое «предупреждение», знаете, такой жанр есть, где написаны удивительные вещи. Они реально удивительные. Там написано, что чуть ли не экстремизмом, а, нет, не так, несанкционированным митингом является попытка проголосовать в полдень 17-го. Это смешно, конечно. То есть закон не запрещает гражданину России голосовать в любое время, хоть в полдень. Хотите в полдень – голосуйте в полдень. Это совершенно не противоречит закону. Это на всякий случай я говорю. Потому что полиция на местах иногда странные какие-то вещи предполагает.
Что касается моей позиции, я уже сказал. Пункт 1 – точно голосовать, никакого бойкота. Пункт 2 – 17 марта приходите голосовать. Хотите в полдень – приходите в полдень. Хотите в 10 утра – в 10 утра приходите. Хотите в 17 часов – в 17 часов приходите.
М. СМИРНОВА: Кстати, к вашим же сборщикам подписей приходили на протяжении последних дней. Вот я вижу, вчера сообщение о ваших активистах в Ставропольском крае, проходили обыски.
Б. НАДЕЖДИН: Да, там обыски проходили. Смотрите, история такая. Я же сказал, я онлайн сижу, вот сейчас прямо мне приходят в Телеграм сообщения, где-то кого-то там еще задержали, я тут же реагирую, связываемся с местными нашими деятелями. Где знаю, где могу, пинаю губернаторов, с которыми лично знаком со многими. Короче говоря, что происходит, сейчас я вам объясню. Никакой команды из Кремля, не приведи господи, там всех ловить, такой команды, конечно, нет. Это чисто местная история. Россия устроена так, что местные начальники что полиции, что губернии, что там еще какие-то, они стараются заработать себе звездочки, выслужиться и проявляют рвение.
Пока что эта ситуация, она неприятная… Но вот давайте так, я вам скажу, где ловили там людей, и мы просто поймем, что это не вся страна. Это неприятно, это тяжело, это десятки людей. Ставрополь, Хабаровск, Башкортостан, Москва, Владивосток. По-моему, все. То есть это пять или шесть регионов из 80 с лишним, которые есть в стране. В Подмосковье моем родном все тихо совершенно. То есть пока, тьфу-тьфу. Боюсь сглазить, но пока все ровно. У меня стоят экзитпульщики там во многих городах Подмосковья. Пока никаких проблем нет. И к моим сборщикам в Подмосковье, которых тоже сотни людей, тоже пока никто не приходил.
Поэтому эта история неприятная. Мы с каждым таким случаем разбираемся, помогаем и юристами, и какими-то ресурсами политическими как можем, медийными, конечно, подсвечиваем все это. Но пока я бы не сказал, что это какая-то тотальная история. Чисто местные какие-то люди хотят выслужиться. Обычная история для России.
И. БАБЛОЯН: Борис, есть что-то, что может вас удивить по итогам этих трех дней голосования?
Б. НАДЕЖДИН: Да. Если Путин проиграет. Этому я очень удивлюсь.
И. БАБЛОЯН: В смысле совсем проиграет? Или проиграет, если у него меньше 80% голосов?
Б. НАДЕЖДИН: Если во второй тур выйдут, например, Даванков и Харитонов, как видно по опросам.
И. БАБЛОЯН: Но мы сколько раз слышали уже от Дмитрия Пескова, что Владимир Путин должен собрать, я уже не помню, 80 с чем-то, по-моему.
Б. НАДЕЖДИН: Я вижу все. Вот знаете, в чем моя проблема? Я все вижу. Я вижу и социологию, и экзит-пулы. Но я сейчас как собака такая: все вижу, ничего сказать не могу.
И. БАБЛОЯН: Вы знаете, вы нас интригуете, а сказать нам не можете.
М. СМИРНОВА: Нет, про социологию и опросы мы говорили с вами в прошлом эфире.
Б. НАДЕЖДИН: Любознательный слушатель, он поймет. Полностью экзит-пулы соответствуют моим опросам, которые я публиковал в своем Телеграм-канале. Вот вы можете посмотреть мои опросы.
И. БАБЛОЯН: Я пошла.
М. СМИРНОВА: Ира, заходи, а я пока следующий вопрос.
Б. НАДЕЖДИН: И в экзит-пулах мы видим ровно это же. Ровно это же мы видим в экзит-пулах. Ровно это же. То есть давайте я скажу. Я же сейчас не говорю точные цифры. Я вижу следующее: первое место – Путин, второе – Даванков. Вот это очень хорошо видно, причем Даванков там прилично отрывается от других.
И. БАБЛОЯН: Хорошо, это понятно. Меня просто волнует, первое место Путин с какими процентами?
Б. НАДЕЖДИН: С предсказанными.
И. БАБЛОЯН: С предсказанными вами или предсказанными Дмитрием Песковым?
Б. НАДЕЖДИН: Мной. Вот откройте, там у меня написано, последний официальный пост 11 марта. Это последний день, когда можно было публиковать социологию.
И. БАБЛОЯН: Да, я вот как раз листаю.
М. СМИРНОВА: Хорошо. Пока Ира листает.
Б. НАДЕЖДИН: Удивительно точно. Так все и есть пока что. Обращаю ваше внимание, что еще все может измениться, потому что, смотрите, то, что мы сейчас видим по экзит-пулам, это 15 марта. Заметьте, что никто из оппозиции, включая меня, не призывал приходить голосовать 15 марта. Такого же не было. А начальство, наоборот, людей выгоняло голосовать 15 марта. Тем не менее, то, что мы сейчас видим, это отнюдь не один Путин в голосовании на экзут-пулах. Нет. То есть людей пригнали голосовать 15-го, а они все равно не все за Путина, не 100%.
М. СМИРНОВА: Чем вы объясняете успех Даванкова, даже если верить вашему графику?
Б. НАДЕЖДИН: Вы знаете, это удивительная история. На этих выборах произошла совершенно фантастическая история. Как говорится, никогда такого не было и вот опять.
Вот смотрите, изначально, очевидно, администрация, Кремль предполагали совершенно другой сценарий выборов. Сценарий предполагался такой. Помните, там выпустили спойлеров, человек 6 или 7, которые делали вид, что подписи собирают. Там Богданов, там еще кто-то был, этот самый Бабурин. В общем, было несколько человек, которые тоже собирали подписи.
А потом, как чертик из бутылки, вылез Надеждин и, как не чертик, а не знаю кто из бутылки, вылезла Дунцова. То есть вдруг появились кандидаты с антивоенной, с мирной повесткой. И вдруг они стали прям вот надуваться невероятно. Сначала это Дунцова. Ее не допустили до выборов. Потом я раскрутился, когда подписи собирали. Меня не допустили до выборов.
И вот этот факел, как, знаете, эстафета Олимпийского огня, кандидаты, которые за мир, этот факел оказался у Даванкова. Он его особо брать-то не хотел поначалу, этот факел, но ему оппозиционно настроенная публика практически вставила этот факел, и он дальше его несет. И вот он сильно растет, Даванков. Опять же, социология показывала, что он очень сильно рос в последние дни перед выборами. Я опять не могу называть процент, но он хорошо подрос. Вот что произошло.
И. БАБЛОЯН: Мы не будем вас просить.
Б. НАДЕЖДИН: Я сейчас наговорю, и мне потом прилетит.
И. БАБЛОЯН: Не-не, мы не хотим, чтобы вам прилетело, поэтому мы давайте сознательно с вами будем просто обходить эти острые углы, потому что мы уж точно не хотим, чтобы вам прилетело, тем более из-за нашего эфира. Смотрите, появилась Дунцова, но у нее была абсолютно четкая позиция. Потом появились вы. К вам было очень много претензий. Вы это лучше меня знаете. И в интервью вас и про Крым спрашивали, и про что только ни спрашивали. Но ваша риторика, скажу вам, конечно, со стороны, наблюдая за всем, что происходило, очень сильно изменилась к концу вашей избирательной кампании. А у Даванкова она-то вообще не меняется. Мне кажется, он вообще ничего не говорит толком.
М. СМИРНОВА: Хотела спросить, откуда ты знаешь, какая у него риторика?
И. БАБЛОЯН: Да, да.
Б. НАДЕЖДИН: Это не имеет никакого значения. Я же еще раз говорю, вот этот факел, который Дунцова и Надеждин зажгли и сильно раздули, в том числе и вы, этот огонь, когда нас убрали, Дунцову убрали, меня убрали, огонь-то остался, остались эти миллионы людей, которые прямо жаждали проголосовать за какого-то кандидата, который за мир.
И. БАБЛОЯН: Прости господи, есть еще два других – Харитонов и Слуцкий.
Б. НАДЕЖДИН: Все-таки они совсем. И плюс Даванков молодой. То есть он сильно моложе. Он мне в сыновья годится. У меня есть дети, которые старше его, Даванкова. Соответственно, ну вот так получилось. И, соответственно, он как бы попал в этот светлый образ, который, обращаю ваше внимание, на реальное голосование депутата Даванкова не ложится вообще никак.
Но так получается, так устроен мир. Есть такая поговорка: «Свято место пусто не бывает». Если есть огромный запрос в обществе на мир, на то, чтобы Россия была мирной и свободной, а он огромный, он есть, это десятки миллионов людей, то вот этот запрос, он все равно обрушится на кого-то. И вот из тех, кто остался (Путин, Харитонов, Слуцкий, Даванков), вот этот запрос обрушился на бедолагу Даванкова, который к этому, как мне кажется, совершенно не был готов.
И. БАБЛОЯН: Не готов.
Б. НАДЕЖДИН: Куда он теперь денется? Он получит много голосов, да. Что он будет с этим потом делать, я не знаю.
И. БАБЛОЯН: Нет, что он будет с этим делать, что с ним будут потом делать?
Б. НАДЕЖДИН: Да, в этом смысле у него ситуация…
И. БАБЛОЯН: Второй человек после Путина получится, простите меня, конечно, в стране.
Б. НАДЕЖДИН: Да, совершенно точно. Ответ – он получит много. Опять же, я знаю, сколько он получит, но не могу сказать.
И. БАБЛОЯН: Не-не, не надо. Мы скоро увидим.
Б. НАДЕЖДИН: Он получит гораздо больше, чем ему напророчили все эти ФОМы и ВЦИОМы, над которыми я потом буду издеваться.
И. БАБЛОЯН: И что с ним сделают, как вы думаете?
Б. НАДЕЖДИН: Я не знаю. Но я надеюсь, что у него все хорошо будет, его там не сошлют куда-то. Нет, он честно ни в чем не виноват.
И. БАБЛОЯН: Ну как, он пошел кандидатом на эти выборы.
Б. НАДЕЖДИН: Здрасьте! Он пошел кандидатом, потому что высшие силы решили, что он пойдет, в отличие от меня или Дунцовой. Но он теперь вот этот вот огонь несет.
И. БАБЛОЯН: То есть, Борис, вы хотите сказать, что у него не было шанса отказаться?
Б. НАДЕЖДИН: Да никто не мог предположить. Вы послушайте, что я говорю.
И. БАБЛОЯН: Нет, то, что никто не мог предположить, что Даванков поневоле станет вот таким кандидатом против всех и тем более против СВО, да. Но все равно, у него, вы думаете, не было шанса отказаться изначально в этом участвовать?
Б. НАДЕЖДИН: Еще раз. Кампания планировалась администрацией совершенно не такая, совсем не такая. Кампания планировалась другая. Навыдвигали спойлеров там огромное количество. Логика была такая, что все…
И. БАБЛОЯН: Но тут спасибо вам с Екатериной Дунцовой. Вы в принципе переломили все это.
Б. НАДЕЖДИН: Да, да, конечно. Ответ – да. Мы сделали реально великое дело, абсолютно легальное. Слушайте, полгода назад никто не мог предположить, что можно будет легально обсуждать кандидатов с повесткой такой – за мир и против Путина. Кто мог это положить? А теперь это возникло. Мне кажется, мы, Екатерина и я, сделали важную вещь. Мы в легальное публичное поле, в легальное абсолютно, ввели дискуссию о прекращении специальной военной операции, о критике Путина. Теперь вот это есть. И, заметьте, Даванков ни слова не сказал по критике Путина. Вообще у него нет.
И. БАБЛОЯН: Абсолютно. Более того, у него, я помню, чуть ли не голос дрожал, когда его спрашивали, что он будет делать, если вдруг он победит.
Б. НАДЕЖДИН: Это да. Вот я еще раз говорю, свято место пусто не бывает. Жизнь устроена так, что если есть запрос в обществе, а он есть и он огромный, на мир и на то, чтобы Путин ушел, наконец, запрос есть, за это десятки миллионов людей. То этот запрос, его нельзя убрать. Можно снять с выборов Надеждина, можно закрыть в колонии Кара-Мурзу или Яшина, это все можно сделать, но вы никуда не денете десятки миллионов людей. И они вот теперь пошли за Даванкова. И мы это сейчас увидим. И результаты выборов будут сильно отличаться от того, что предсказывали ВЦИОМ и ФОМ, и полностью совпадать с тем, что предсказывал мой Институт. Обратите внимание на мои посты с прогнозами.
И. БАБЛОЯН: А мы это в официальных данных увидим?
Б. НАДЕЖДИН: Конечно. А с этим ничего не сделаешь уже. Это же все видят. Это видят все. Это видит администрация, видят избирательные комиссии, это увидит куча этих начальников в регионах. И с этим ничего не сделаешь уже.
И. БАБЛОЯН: Это каким-то образом вообще поменяет систему, что ли, как-то ее тоже переломит?
Б. НАДЕЖДИН: Я надеюсь, что да. Потому что, ну опять же, мне кажется, наши администраторы должны понять для них неожиданную вещь, что общество существует и оно устроено не так, как им кажется, совсем.
И. БАБЛОЯН: Это мы видели на прощании с Алексеем Навальным все эти дни, что они всего не ожидали и они как-то, видимо, не очень готовы.
Б. НАДЕЖДИН: Вопрос, как они будут на это реагировать. Этот вопрос, конечно, интересный.
И. БАБЛОЯН: А как они могут на это отреагировать?
Б. НАДЕЖДИН: Ну, либо признать, что это есть, и легализовать в публичном пространстве… Смотрите, вот в чем центральная проблема, как мне кажется. Центральная проблема в том, что у нас в стране действительно существуют десятки миллионов людей. Я думаю, что если бы я был в бюллетене, я бы дорос до уровня процентов 30 вот с той риторикой, которую я говорил. Потому что опять же по всем опросам и по моей социологии, Russian Field, 30% людей в стране хотят мира. То есть просто при жестком вопросе «мир или продолжаем?» ответ «мир» – 30%. 30% были готовы проголосовать за кандидата, который выступает за мир. Это большая группа общества, серьезная. Вы их никуда не денете.
Но проблема в том, что эта группа общества вообще никак не представлена в нашем парламенте. В российской Государственной думе нет ни одного депутата, который бы говорил то, что говорю я. Просто их нет, в природе не существует. Эта ситуация плохая. Это означает, что парламент не является представительным органом в буквальном смысле. В парламенте есть только Харитонов, Слуцкий и Даванков, а вне парламента есть Дунцова и Надеждин, которых поддерживают миллионы людей. Это проблема большая на самом деле. Легитимность страдает.
Дальше возможны две реакции начальников на эту ситуацию Первая – легализовать тот самый запрос, который олицетворяют Дунцова и Надеждин, то есть впустить в парламент, на выборы, в региональные и так далее. Это самое разумное решение, вот абсолютно. Это идеальное решение. Есть другое решение – наоборот, вычищать каждый раз. Когда кто-то голову подымет – раз так, убрали. Кто-то еще голову поднял – убрали. Ну, так можно, конечно, действовать, но ничего хорошего из этого не будет. Потому что если не будет большой общественный запрос легализован, он неизбежно перейдет в нелегальные формы. А кому это надо, я не знаю. Мне кажется, это плохое решение.
М. СМИРНОВА: Сейчас пришло сообщение о том, что Белгород попал под обстрел в первые дни выборов. Даже временно закрывали участки. Ира опять же перед тем, как вы к нам подключились, говорила о том, что в последние дни происходит обстрел Белгородской области и Курской области.
Б. НАДЕЖДИН: Это ужасно, конечно.
И. БАБЛОЯН: Это фоном. Как будто бы это проходит фоном.
Б. НАДЕЖДИН: Это ужасно, ужасно и ужасно. Но это было абсолютно предсказуемо. Совершенно очевидно, что украинцы усилят давление военное в период выборов. Это понятно было совершенно.
М. СМИРНОВА: Это повлияет как-то на российского избирателя или останется фоном?
Б. НАДЕЖДИН: Вы знаете, эта специальная военная операция, как у нас принято говорить, она же в значительной степени происходит не на полях сражений, не в каких-то реальных боевых действиях, она в значительной степени происходит в пиаре. То есть идет такая битва интерпретаций, идет битва и с той, и с другой стороны каких-то леденящих душу историй – там в дом попали, тут еще что-то и так далее. И это влияет на то, как принимают решения лидеры государств – и России, Путин, и Байден, условно, и Макрон, и все остальные. И, естественно, в этой истории украинцы идут на обострение. Это абсолютно предсказуемо и понятно.
М. СМИРНОВА: Мне, кстати, очень интересно, наверное, мы не сможем получить какие-то официальные данные, ну или они будут неправдивы, как проголосуют люди именно в приграничных регионах.
Б. НАДЕЖДИН: Вы знаете, не надо переоценивать… Фальсификации – да, это проблема.
М. СМИРНОВА: Вбросы, да.
Б. НАДЕЖДИН: Фальсификации – это проблема. Но не надо их переоценивать. В целом мы увидим вполне реалистичную картину, потому что вбрасывать некуда.
М. СМИРНОВА: Вы думаете, результаты в этих регионах будут как-то отличаться от…
И. БАБЛОЯН: Прифронтовых.
М. СМИРНОВА: Да, я имею в виду Белгородская, Курская, Брянская, Воронежская области.
Б. НАДЕЖДИН: Все что я понимаю про настроение людей… Я очень хорошо знаю настроение на Белгородщине, потому что Белгородщина – это родина моей жены историческая, мы туда постоянно ездили летом, там наши родственники. Я настроение людей там неплохо понимаю в целом. Оно очень не в пользу того, что происходит, так мягко скажем. Я думаю, что мы это увидим в том числе при голосовании.
М. СМИРНОВА: То есть мы можем там за Даванкова увидеть больший процент, чем в среднем по стране?
Б. НАДЕЖДИН: Я думаю, что скорее да. Там есть другой нюанс. Белгородчина – это место не самое сильное с точки зрения точности подсчета голосов. Это еще при Савченко было. Но я думаю, сейчас мы это заметим.
М. СМИРНОВА: Очень интересно. Знаете, Борис, я вас еще хотела спросить, что вы планируете делать после выборов?
Б. НАДЕЖДИН: Жизнь у меня только начинается, как обычно. Смотрите, какая история. Вот я еще раз говорю, никуда не денется запрос десятков миллионов людей на смену, чтобы не Путин у нас справил и, соответственно, чтобы закончилась эта история с Украиной, и вообще Россия вернулась в цивилизованный мир, так назовем это, санкции отменили. Это большой запрос есть.
И он есть, кстати, не только у обычных людей, которые сталкиваются с проблемами покупки лекарств, еды и так далее, и тепла в домах, таких людей миллионы. Этот запрос есть и в элите российской. Вы знаете, все эти наши многочисленные замечательные чиновники, депутаты и губернаторы, они тоже сильно пострадали от политики проводимой. Ну, во всех отношениях. И касательно возможности отдыхать в той же самой Европе, и касательно там своих финансовых историй, все такое. Они сильно пострадали. Этот запрос есть.
И мне кажется, правильно его легализовать, как бы ввести в такое парламентское нормальное русло. Я этим буду заниматься. Моя задача следующая – чтобы мы победили, партия победила на выборах в Государственную думу в 2026 году. Я вам больше скажу, та же социология показывает, что если бы сейчас были выборы в Государственную думу, вот в это воскресенье, список партии во главе с Надеждиным получил бы больше голосов, чем коммунисты. Так, на секундочку. То есть мы были бы крупнейшей оппозиционной парламентской партией. Будем над этим работать. Вот мои творческие планы.
А по дороге к 2026 году региональные выборы, будем в них участвовать. В этом году, кстати, выборы Московской городской думы, Госсовета Татарстана. И еще там большие регионы. Там региональные выборы, будем участвовать. В Санкт-Петербурге выборы не только губернатора, но и депутатов, их огромное количество, местного самоуправления. Тоже будем заниматься. В Подмосковье в 25 городах выборы местных властей в сентябре этого года. То есть планы есть, мы этим занимаемся, да.
М. СМИРНОВА: Удачи вам в этом.
Б. НАДЕЖДИН: Спасибо. Я буду стараться. Все будет хорошо, товарищи, но не сразу. Будьте здоровы.
И. БАБЛОЯН: Но не сразу. А вы знаете, это вечная тема тоже, но я вас все равно спрошу. Вы просто так говорите, что вот потом будут такие выборы, и будем продолжать делать то, что мы делаем. Пройдут выборы, они уже и так, собственно, мне кажется, особо не боятся устраивать какие-то показательные аресты и так далее, но, вы думаете, репрессии не ужесточатся после?
Б. НАДЕЖДИН: Нет. Потому что Путин в этой части абсолютно адекватен, он хорошо понимает, как удерживать власть. Если бы он это плохо понимал, он бы 25 лет Россией не правил. Он это прекрасно понимает, поэтому усиливать репрессии – это отдавать слишком большую власть силовикам. Он на это не пойдет. Зачем? Он же историю России хорошо знает, не только про Вещего Олега. Он прекрасно помнит историю XVIII века, когда гвардия сажала императриц на трон. Ему это не надо совсем, нет.
И. БАБЛОЯН: Какое у вас позитивное мышление.
Б. НАДЕЖДИН: Я вообще сею оптимизм и веру хорошую. Я так устроен.
М. СМИРНОВА: Я тоже, например, придерживаюсь такой жизненной позиции.
И. БАБЛОЯН: Спасибо вам большое.
Б. НАДЕЖДИН: Давайте. Будьте здоровы. Я побежал на избирательные участки.
И. БАБЛОЯН: Давайте.
М. СМИРНОВА: Спасибо, Борис.
И. БАБЛОЯН: Спасибо большое. Будем следить за вашим Телеграм-каналом.
Б. НАДЕЖДИН: Уже давно пора подписаться всем. Все прогрессивное человечество должно подписаться на мой Телеграм-канал.
И. БАБЛОЯН: А сколько? У вас уже больше 200 тысяч же, да?
Б. НАДЕЖДИН: Больше, да. Только там будет правда о выборах и о их реальных результатах. Вот увидите. Там все будет. Вот что на самом деле, вы там все увидите. Давайте. Будьте здоровы.
И. БАБЛОЯН: В рамках закона все что вы можете в данный момент написать.
М. СМИРНОВА: Спасибо большое.
И. БАБЛОЯН: Спасибо. Политик Борис Надеждин в утреннем эфире. Спасибо.