Алексей Горинов: К годовщине ареста
Ровно год назад государство, добропорядочным гражданином которого я был всю жизнь, включая советский период, в лице представителей Следственного комитета, прокуратуры и судей лишило меня свободы, за то, что в узком кругу своих коллег – муниципальных депутатов – я посмел высказаться не в пользу затеянной Россией войны и выступил с инициативой почтить минутой молчания память жертв боевых действий.
Я завидую вам, обратившим внимание на мои слова – М. Шукшиной, депутатам Госдумы – Хинштейну и Леонову, В. Соловьеву и многим другим, участвовавшим в моем деле достойным людям, проявившим бдительность. Вам повезло с родителями, воспитателями и учителями. Они вырастили как раз вас настоящими гражданами своей страны, беззаветно преданными существующей власти, органично встроенными в нее.
Еще завидую тому, что вас удалось научить хладнокровно относиться к такому человеческому занятию как война и к ее неизбежным жертвам.
В отличие от Вас я, к сожалению, не могу похвастаться приличным воспитанием. Моим ближайшим предкам, испытавшим тяготы Второй Мировой и Гражданской войн, ужасы сталинского террора, так и не удалось привить мне чувство беспрекословной солидарности со всеми действиями любой власти, умение зорко и безошибочно распознавать её оппонентов, научить искусству своевременного доведения до сведения соответствующих охранительных органов нужную информацию о в неблагонадежных гражданах.
И поэтому я сейчас здесь, в колонии, перевоспитываюсь в уголовной среде, состоящей из насильников, крадунов, мошенников, распространителей и потребителей наркотиков, чтобы попытаться стать таким же, как и все Вы. А вы находитесь там, где и должны быть при этом режиме – на свободе и заслуженно наслаждаетесь жизнью.
Обещаю, что если мне в процессе перевоспитания не удастся достигнуть вашего морально-нравственного уровня, то постараюсь хотя бы вас понять, чтобы по-возможности простить.
Прошу извинить, если случайно этим текстом обидел кого-то персонально или, как говорят в наших, не столь отдаленных местах, огорчил.