Революция в мире глянца - Антон Красовский - Zoom - 2010-08-04
Т. РОДНЯНСКАЯ - 0 часов 9 минут в Москве. В эфире радиостанции «Эхо Москвы» программа «Zoom». Меня зовут Таня Роднянская, и со мной моя коллега Ира Баблоян. Сегодня мы говорим о революции в мире глянца. Звучит довольно пафосно, ну, что ж, разберёмся, что происходит в глянцевой индустрии, а поможет нам в этом наш сегодняшний гость, журналист Антон Красовский, добрый вечер.
А. КРАСОВСКИЙ - Добрый вечер.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Спасибо, что пришёл.
А. КРАСОВСКИЙ - Спасибо вам.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Я вновь напоминаю, что у нас идёт не только радиотрансляция, но и web-трансляция, можете нас наблюдать на сайте echo.msk.ru и на сайте rutube. Мы уже давно активны, вот, сейчас Антон строит всем рожи и вы это можете видеть, а также всегда работает телефон для ваших сообщений: +79859704545. Присылайте свои сообщения, вопросы и комментарии, всё, что угодно. Поясню кратко, о чём идёт речь, почему мы решили открыть такую тему. Некоторое время назад, а точнее в самом конце мая, Эвелина Хромченко покинула пост главного редактора журнала «Officiel», занимала его давно, с самого его основания и, вот, по это время.
А. КРАСОВСКИЙ - Её уволили
Т. РОДНЯНСКАЯ - Её уволили, да.
А. КРАСОВСКИЙ - Давайте называть вещи своими именами. Эвелину Хромченко уволили из журнала «Officiel».
Т. РОДНЯНСКАЯ - Я расскажу краткую справку: на её место пришла Марина Невская, супруга Евгения Змеевца, издателя этого журнала, она занимала должность директора моды журнала «Офисель». Далее, на прошлой неделе Алёна Галецкая, экс-главный редактор журнала «Vogue» покинула свой пост. Она, кстати, занимала свой пост 13 лет. То же самое, с самого начала.
А. КРАСОВСКИЙ - Двенадцать.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Двенадцать?
И. БАБЛОЯН - Двенадцать, двенадцать.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, был 13-ый год, шёл.
И. БАБЛОЯН - Шёл 13-ый год, правда, 12 лет.
Т. РОДНЯНСКАЯ - 12 лет, хорошо, да, ты прав, потому что Vogue открылся в 98-ом году. Российское издание Vogue открылось в 98-ом году. Это я неправильно посчитала. На её место пришла Виктория Давыдова, которая была ранее главным редактором журнала Tatler, верно?
А. КРАСОВСКИЙ - А до этого главным редактором журнала «Glamour», а до этого директором «Бьюка», журнал «Vogue».
Т. РОДНЯНСКАЯ - И это всё было одно издательство – Конденаст.
И. БАБЛОЯН - Да.
А. КРАСОВСКИЙ - Это остаётся один издательский дом, «Конденаст» в России, да.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Позже стало известно, что ещё и Наталья Почечуева больше не занимает пост главного редактора журнала «Элль Декор». Мало того, с сентября журнал будет называться «Elle decoration», и якобы значительно меняет свою концепцию.
А. КРАСОВСКИЙ - Эльмастурбейшн, мне кажется.
И. БАБЛОЯН - О, Господи. Нет, давайте не будем так.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Речь идёт о разных издательских домах. Все эти 3 главные дамы, о которых мы говорили, работают в разных издательских домах, но всё это произошло почти в одно время, и сейчас мы попытаемся разобраться, почему и что же это произошло.
И. БАБЛОЯН - Да, и, вот, в связи как раз со всем этим я не знаю, уж добровольная отставка там Долецкой, недобровольная отставка Долецкой.
А. КРАСОВСКИЙ - Какая прекрасная удивительная шутка в данном случае. Добровольно. Ну, конечно же, она добровольная.
И. БАБЛОЯН - Ну, ладно. Допустим, издательский дом «Коммерсант» писал, что это абсолютно добровольная.
А. КРАСОВСКИЙ - Без укора.
И. БАБЛОЯН - Да. Мне интересно твоё мнение. Как ты считаешь, вообще, все вот эти увольнения – они между собой как-то связаны?
А. КРАСОВСКИЙ - Каким приблизительно образом? Ты считаешь, мировая закулиса где-то сидит и управляет карьерами несчастных русских женщин?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Подожди, ну, смотри: Хромченко, Долецкая – это таких два таких маститых глянцевых журнала у нас, и в одно время практически они обе покинули.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, они не в одно время покинули. Эвелину действительно уволили весной, как мы помним.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну ладно, слушай, прошло 2 месяца.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, это вещи, не связанные друг с другом.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это просто роковое совпадение.
А. КРАСОВСКИЙ - Да. Ещё так произошло, что Алёну ведь уволили после знаменитого интервью её, Алёны Долецкой с Эвелиной Леонидовной Хромченко, которое мы могли наблюдать с вами на сайте журнала “Vogue”.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И не только. Интервью, скажем прямо, было довольно жёсткое.
А. КРАСОВСКИЙ - Интервью, скажем прямо, было довольно плохое. Интервью, скажем прямо, было непрофессиональное. Интервью, прямо скажем, было самодеятельное.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Язвительное.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, понимаешь, если б это было язвительное…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это было больше похоже на разговор двух дам, которые друг друга подкалывают, чем на интервью.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, слушай, если б это был разговор двух дам, которые друг друга подкалывают, то у этого интервью был бы трафик приблизительно как у программы «Пусть говорят» с Аллой Пугачёвой.
Т. РОДНЯНСКАЯ - А у него как-то…
А. КРАСОВСКИЙ - А у него как-то было всё очень плохо и уныло, потому что это был разговор двух дам, каждая из которых боится быть не такой уж крутой, как ей хотелось бы быть. Поскольку обе дамы, ну, честно скажем, не то, чтобы Анна Винтур, то крутоты так особой не получилось.
Т. РОДНЯНСКАЯ - На всякий случай Анна Винтур – это главный редактор американского издания Vogue.
А. КРАСОВСКИЙ - Это главный редактор… Пока ещё главный редактор американского издания, но, надеюсь, что ещё это недолго продлится.
И. БАБЛОЯН - Какой ты злой!
А. КРАСОВСКИЙ - Какая-нибудь очередная Виктория де Вильва.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, посмотрим, посмотрим.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, просто это было очень непрофессиональное, неграмотно склеенное, дико плохо снятое, ну, скажем так, интервью.
И. БАБЛОЯН - Да дело-то не в этом интервью.
А. КРАСОВСКИЙ - Но так получилось, что Алёну уволили через 2 дня после этого.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Хорошо, интервью состоялось.
А. КРАСОВСКИЙ - Да.
Т. РОДНЯНСКАЯ - В своём интервью, я цитирую, Алёна Долецкая спросила у Эвелины Хромченко: «Эвелина, вам никогда не казалось, что главный редактор – продукт, подверженный износу?».
А. КРАСОВСКИЙ - Сказала она и помешала лёд в стакане.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Да, и она сказала, что у меня, конечно, есть на эту тему какие-то соображения, но я не буду вам говорить, мне интересно ваше мнение.
А. КРАСОВСКИЙ - Давайте скажем так, что…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Главный редактор – продукт, подверженный износу? Неважно, какой главный редактор. Отойдём на секундочку от Алёны, от Эвелины, всех главных редакторов, которые в это лето покинули свои посты.
А. КРАСОВСКИЙ - Как бы ни хотелось Алёне Станиславовне или Эвелине Леонидовне сравнивать свою должность с паштетом, ну, скажем честно, что, вообще, любой человек, не редактор или не инженер, не сантехник и не Президент, а просто человек – это продукт, подверженный износу.
Т. РОДНЯНСКАЯ - А как функция? Функция главного редактора.
А. КРАСОВСКИЙ - Что значит функция? Я говорю – человек, вот, любой человек, занимающийся любой профессиональной или непрофессиональной деятельностью, он, конечно, устаёт.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, Алёна Долецкая ещё жива и вполне могла бы продолжать свою работу.
А. КРАСОВСКИЙ - Любой человек устаёт делать вот эту работу. Плотник устаёт пилить, дворник устаёт мести. Редактор устаёт редактировать.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, но смотри, нужно тогда, мне кажется, нужно отправлять этих людей на пенсию, скажем так, когда найдётся достойная замена.
А. КРАСОВСКИЙ - Это хороший вопрос. Здесь, вот, это действительно, это вопрос, который следовало бы задать так: а правда ли, что, вот, Алёна давно хотела уйти, а просто не уходила, и пришло такое время, когда написал Ньюхаус.
И. БАБЛОЯН - Потому что не было преемника.
А. КРАСОВСКИЙ - И, вот, пришло время, и наконец мы расстались. Конечно, неправда. Потому что «Конденаст». Про… поговорим немножко потом. «Конденаст» - это такая международная корпорация вроде Nestle, BP или Loreal. И уходят оттуда двумя способами: значит, первый способ такой: Вильям фон дер Пупкин через два года собирается покинуть нашу корпорацию. Сейчас Вильям фон дер Пупкин занимает пост президента, до этого он работал вице-президентом по продажам одеколонов, а через год, когда Вильям фон дер Пупкин наконец-то всё-таки сообразит покинуть нашу корпорацию, его место займёт его заместитель, который сейчас отвечает за покупку туалетной бумаги. Вот, эти анонсы – они исходят от совета директоров за год или за два до ухода такого рода людей, когда людей действительно отправляют на пенсию. Пенсию обычно оплачивают. Эта пенсия обычно сообщается народу. Ну, вот, например, как сейчас в экстренном порядке, между прочим, в экстренном порядке был отправлен в отставку президент BP, да? Ему там положили пенсию 900 тысяч в год.
И. БАБЛОЯН - Какую пенсию дали Алёне Долецкой?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, Алёне Долецкой дали пенсию, я так понимаю, как любому коренному москвичу – 8300 рублей и, насколько я понимаю, Алёна Станиславовна эту пенсию в собесе оформила уже, в общем, какое-то время назад. Сколько ей положили отступных в издательском доме.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, хотя бы за 3 месяца заплатили?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, конечно, там есть такой как бы, скажем так, шитый золотишком парашютец. Не то, чтоб золотой прямо, но, вот, такой вот с люрексом. Я думаю, что тысяч сколько-то там ей дали, конечно, на руки, чтобы поехать на море, подышать действительно, не вдыхать всю эту омерзительную гарь, которая сейчас в Москве.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Как она сказала, в отпуск по уходу за собой.
А. КРАСОВСКИЙ - В отпуск по уходу за собой, потому что выхаживала за другими 13 лет, как вы правильно заметили, 12,5.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Но у нас же всё не так. У нас…
А. КРАСОВСКИЙ - Вот, подождите. Смысл в том, что, конечно, никто не готовился. Конечно, это была неожиданность для всех. Прежде всего, это была неожиданность для самой Долецкой. Рассказывают, что когда сотрудники редакции, вот эти несчастные, забытые Богом девчонки прибежали к её кабинету: Алёна, ну как же.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И мальчонки.
А. КРАСОВСКИЙ - Да, мальчонок там не осталось. Алёна, ну как же вот так вот, ты всё знала, знала и нас бросила, бросила. Алёна сказала – ну, так, я сама об этом узнала 2 часа назад. И, в общем, я думаю, что это так всё и было. За 2 часа до увольнения ей сказали – Алёночка, собирай, пожалуйста, свои пожитки и выматывай из нашего прекрасного мехового холодильника, где находится издательский дом «Канденаст», и Алёночка из мехового холодильника уехала.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, почему это сделали в такой форме? Неужели нельзя это как-то обыграть так, что человек достойно уходит Придумали какую-то глупую версию.
А. КРАСОВСКИЙ - Это проблема, вообще, Конденаст. Это проблема, по всей видимости.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Конденаста российского?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, Конденаст мирового. Точно так же абсолютно увольняли главных редакторов и американского Vogue-а, насколько я понимаю, английского Vogue-а так же увольняют, любого другого главного редактора. Это такая классическая традиция для Конденаст. Приходит главный редактор на работу – бабах, а у него все его вещи уже собраны в коробку. У нас-то ещё дали на сборы. Ха-ха. У нас есть традиция. А там уже секретарша какая-нибудь собирает все вещи в коробку, уже их складывает куда-нибудь перед входом.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И пинком под зад.
И. БАБЛОЯН - И отправляет домой.
А. КРАСОВСКИЙ - Не пинком под зад. Главная редакторша прыг с 19-го этажа на Мэдисон-сквер вниз головой на асфальтик, и потом её соскребает оттуда нью-йоркская полиция.
И. БАБЛОЯН - Подождите, а Эвелину Хромченко, по-моему, даже не пустили в здание. Как она…
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, может быть. Я не знаю, у Эвелины немножко была другая история. Здесь всё-таки надо говорить про международный Конденаст. Это такая международная традиция. Видимо, это традиция вот этого вот удивительного человека, который, по-моему, последние 183 года находится в коме, который до сих пор называется президент издательского дома Конденаст, который Сай Ньюхаус, и, вообще, это традиция всех вот этих удивительных людей, то есть люди, которые прежде всего не то, что не уважают сотрудников, потому что не уважать сотрудников, относиться к ним как к быдлу, как к рабам, как к прислуге – это, в общем, такой общеизвестный, по-моему, многократно…
И. БАБЛОЯН - То есть, «Дьявол носит Prada» - это…
А. КРАСОВСКИЙ - Это абсолютно Devil west Prada. Я как раз хотел сказать, что это всё чистая правда в этой Prada-е. Вот, а прежде всего, это, конечно, люди, которые не уважают себя. Например, известно, что Сай Ньюхаус, владелец самого главного глянцевого издательского дома в мире, он сталинист. Многие люди, которые у него были, приходя к нему домой, обнаруживали у него на полках полное собрание сочинения Иосифа Виссарионовича Сталина.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Серьёзно?
А. КРАСОВСКИЙ - Этот человек натурально правда влюблен в генералиссимуса, считает его действительно величайшим человеком XX века, у него на стене висят его портреты. Вовсе не Анна Винтур, не Алёна Долецкая, не даже… не знаю.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, допустим, собрание…
А. КРАСОВСКИЙ - Бридленд. Вот натуральный Ленин-Сталин, Ленин-Сталин. Находится в кабинете этот человек.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И поэтому он так беспощадно со своими сотрудниками расправляется?
И. БАБЛОЯН - Тиран.
А. КРАСОВСКИЙ - Это даже не беспощадность, понимаете. В беспощадности есть какая-то красота. А это всё мерзко и как-то подленько. В этом нет ничего красивого. В увольнении, вот, в таком увольнении.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Так вот где собака зарыта.
А. КРАСОВСКИЙ - Это же некрасиво. Это, вот, такой какой-то деревенский шик. Вот, в сущности, конечно, Конденаст – это такое колхозное издательство, такой колхозный подход к людям.
И. БАБЛОЯН - У тебя какая-то обида говорит на них.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вот в чём дело.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, ну почему, ну как. Что же мне обижаться. Я объективно смотрю на вещи. Вот, приходит Алёна Долецкая, которая, конечно, королева. Все остальные лохи. Вдруг на работе ей говорят – пошла ты отсюда. Это неприлично. Люди должны понимать, что это неприлично, что то, что с ними сейчас будут здороваться – ведь это только от подлости своей с ними будут здороваться. То есть, если бы вот эти люди жили, например, 150 лет назад и были бы не теми, кем они являются на самом деле, а тем, кем бы они должны были быть тогда, 150 лет назад, то есть людьми в свете. Не в этом свете, который у нас сейчас вот этот наш, из вот этих людей состоящих, из Рублёвки, а, вот, в том свете, с ними, конечно, никто бы не здоровался.
И. БАБЛОЯН - Кстати, ты не знаешь, много людей ушли с Долецкой?
А. КРАСОВСКИЙ - Zero.
И. БАБЛОЯН - Ноль.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это неправда, что собиралась её команда вместе с ней уйти, но она сказала – нет, останьтесь, благородно.
А. КРАСОВСКИЙ - Послушайте, не идеализируйте тоже Алёну Станиславовну, никакой «команды» там нет, там есть просто сотрудницы…
И. БАБЛОЯН - Девочки.
А. КРАСОВСКИЙ - Которые там получают 40000 рублей. Это не команда.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Когда у неё были вот эти вот пышные проводы на Красной Площади.
А. КРАСОВСКИЙ - Долгие слёзы.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Долгие слёзы, девочки плакали, она дарила им цветы, говорила им – до свиданья. Они говорили – Алёна, не уходи. Потом поставили стену, где…
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, ну, такого они не говорили. Я там присутствовал. Никто не говорил, что «Алёна, не уходи». Всем было понятно, что…
И. БАБЛОЯН - Расскажи, как это было.
Т. РОДНЯНСКАЯ - На странице Vogue, на Интернет-странице Vogue писали: «Алёнушка, мы тебя любим».
А. КРАСОВСКИЙ - Говорят, что девчонки в этот день пришли все в чёрном, а Вика Давыдова на следующий день пришла вся в белом.
И. БАБЛОЯН - Белом.
А. КРАСОВСКИЙ - Язык моды.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, всё равно, увидела я эту страницу, и увидела я эту фотографию на странице Vogue, где написано – Алёна, мы тебя любим, Алёна, мы тебя ценим, и так далее. Там было очень много благодарных отзывов.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, нет, нет.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Нет, не видели?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, хорошо, отлично, круто.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Они действительно её очень любили.
А. КРАСОВСКИЙ - Правда, да, но никто с ней не ушёл, потому что это не команда. Команда – это нечто другое.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не благодарны.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, ну, слушайте, благодарны – не благодарны.
И. БАБЛОЯН - Люди остаются и зарабатывают деньги.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну когда человек, в которого ты абсолютно влюблен, а это правда, Алёна Долецкая, в отличие от большинства людей на Земле, умеет в себя влюблять фантастически. То есть я был влюблён в неё с первого взгляда абсолютно. Я пришёл к ней в кабинет, вот, она сидит там, курит свои тоненькие сигаретки, сзади у неё какой-то там плезик с надписью «Vogue France», кажется.
Т. РОДНЯНСКАЯ - К чему были такие пафосные проводы на Красной площади? Это всё…
А. КРАСОВСКИЙ - Да не было никаких пафосных проводов. Ну, слушайте, просто была какая-то отходная, её надо было устроить. Там, Михаил Эрнестович Куснирович, как бы мы к нему ни относились или я бы к нему ни относился, поступил каким-то абсолютно фантастическим джентльменским для нашего города, для нашего рынка и главное для нашего мужчины, хотел было сказать – русского, потом вспомнил, что Михаил Эрнестович, слава тебе, Господи, еврей, и каким-то удивительным образом, отдав бесплатно вот это боско-кафе на Красной площади, действительно, все, кто хотел, все абсолютно, не было ничего закрыто, можно было придти с улицы и поздравить Алёну Долецкую, я сказал – поздравить, ну, извините, оговорился.
И. БАБЛОЯН - С написанием книги.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Проводить.
И. БАБЛОЯН - Сначала с написанием книги.
А. КРАСОВСКИЙ - Проводить Алёну Долецкую. И все, кто хотел – пришли. Я хочу сказать вот что, товарищи: ни один из тех людей, кто действительно обязан был Алёне Долецкой, ну, например, дизайнер Игорёк Чепурин, или, там, скажем фотограф Володя Глынин, которые были в Москве и не пришли.
Т. РОДНЯНСКАЯ - По каким-то там своим причинам не пришли.
А. КРАСОВСКИЙ - По каким-то своим, да…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Только Наташа Водянова приехала из Испании.
А. КРАСОВСКИЙ - Да, а пришли какие-то люди, которые, вот, Алёне Станиславовне, в общем, ничем не обязаны. И это очень характеризует и вот этот самый русский рынок, и этих самых русских так называемых мужчин.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Так, с Алёной вроде бы разобрались. Давайте перейдём к моменту, который произошёл ранее, в конце мая.
А. КРАСОВСКИЙ - С Эвелиной Леонидовной там была другая история. Вот, смотрите: Конденаст, давайте просто расскажем нашему слушателю, если есть такие, которые об этом не знают.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Давайте обязательно расскажем.
А. КРАСОВСКИЙ - Разницу, вообще говоря, между Конденастом, Vogue-ом и «Офисьелем». Вот, русский Vogue – это часть мирового Vogue-а. То есть, русский главный редактор русского же Vogue-а – он как бы, в общем-то, нанимается или утверждается где-то там в Лондоне, и вот этот русский Конденаст – он, в общем, часть такого мирового Конденаста. Совсем с недавних пор, кстати сказать, когда Карина Добротворская стала президентом этого самого Конденаста здесь, в России, Конденаст России стал таким отдельным издательским домом. До этого он был частью так называемого «Конденаст international», в который, там, входили Конденаст Португалия или, там, Конденаст Испания, Конденаст Греция, и так далее.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Какие журналы входят в это издательство?
А. КРАСОВСКИЙ - Очень-очень много, но в России, то есть, давайте говорить про Россию – это, как мы знаем, журнал Vogue,, журнал GQ, журнал AD архитектора Уол Дайджерс, журнал Glamour, журнал Tatler, должен был быть журнал «Конденаст тревелленер», но, вот, не случилось. Журнал «Officiel» - это журнал лицензионный, он выпускается по франшизе, то есть некие ребята, которые собрались, сказали – ой, мы хотим очень красивое. И, вот, купили такую вот удивительную лицензию. Лицензию им эту принесла Эвелина Леонидовна Хромченко. Действительно, в 97-ом году, я это очень хорошо помню, и надо сказать, что что бы там ни говорили про Эвелину Леонидов, каких бы гадостей про неё ни говорили, как бы ни «ой, смотрите, какая лохушка» Эвелина Леонидовна, в отличие от Алёны, подарила этому рынку лучших дизайнеров, лучших стилистов. Все – Дмитрий Логинов, там, я не знаю.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Она искала эти молодые таланты?
А. КРАСОВСКИЙ - Она прямо искала, она находила по всей стране. Бренд Эвелина Хромченко для каких-нибудь модных мальчиков и девочек в Красноярске или в Уфе, или в Сыктывкаре, или в Барнауле – это сравнимо Анне Винтер, действительно. Что такое Алёна Долецкая, или, там, не знаю whatever… Людям, в общем, не очень понятно, там, Vogue, или, там… Вот, Эвелина – это человек, который, действительно, ищёт, она была, пожалуй, самым лучшим в этой русской индустрии head-hunter-ом, и очень многих людей она действительно нашла, действительно вырастила, они действительно ей благодарны, и Эвелина правда, может быть, в отличие от Алёны, умеет с этими людьми, что сказать, показывать опыт Первого канала, общаться на одном языке, да? И вот эта, кстати сказать, прощальная вечеринка с Алёной – это ведь была встреча аудитории Алены и Эвелины. Вот, я стоял на этом бордюре между Боско-кафе и Красной площадью. И люди, ходящие по Красной площади, глазели на Алёна Долецкую, не понимаю, кто она такая, и всем было очевидно, что если б на месте Алёны стояла Эвелина, то вся бы эта Красная площадь, включая Иосифа Виссарионовича и Владимира Ильича, восстали бы из мёртвых, кинулись бы, бросились на эту… потому что она, конечно, звезда.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Заслуженность Первого канала?
А. КРАСОВСКИЙ - Конечно, ну, да, ты, вот, иди, поработай, поучись, ты научись, ты, вообще, сумей и всем сердцем восприми вот эту аудиторию Первого канала, как это сделал…
И. БАБЛОЯН - Хорошо, давай к увольнению.
А. КРАСОВСКИЙ - Да.
И. БАБЛОЯН - Почему?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Произошла всё-таки трагедия…
А. КРАСОВСКИЙ - Та же самая абсолютно история. Нет, ну, что значит трагедия? Вы посмотрите, давайте не делать это никакой трагедией. Любому из этих журналов лучше, что главный редактор покинул этот свой пост, потому что и журнал «Officiel» был чудовищно плохой, и журнал «Vogue» был совершенно омерзительный. Невозможно было взять в руки в последнее время.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Только что ты сказал, какая прекрасная Эвелина.
А. КРАСОВСКИЙ - Послушай, это абсолютно несвязанные вещи. Я говорю о том, что есть прекрасная женщина, одна, вторая, есть журналы, которые начинались как очень крутые журналы – и «Officiel»…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Потом завяли?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, а как ты думаешь? Ну, вот, ты посиди, поработай вот так вот каждый день, тринадцать лет. Представляешь, что такое 12 лет журналу? 12 лет! 12 лет журналу.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Нашей радиостанции 20 лет, и всё ещё активненько работаем.
А. КРАСОВСКИЙ - Безусловно, но это такая специальная история. Но ты-то не работаешь на этой радиостанции 20 лет?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Нет.
А. КРАСОВСКИЙ - Ты 20 лет поработаешь в эфире Земля. Вот, а тут 140 журналов. Каждый журнал – как книга. Вот, первый журнал, который ты получаешь из типографии, ты смотришь на него, целуешь, вот он, мой родной, вот, Марио, ты стильно снял тёлочек на обложке. Волга на Красной площади. А потом получается 130-ый номер, ты уже понимаешь, что, ну, ладно, о-кей, хорошо, нормально.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Интерес пропал у главного редактора к работе?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, у любого человека пропадает интерес, любой человек соскучивается.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, то есть, ты понимаешь, что люди свыше видят, что журнал становится хуже…
А. КРАСОВСКИЙ - Люди не только свыше, люди прежде всего сниже. У журнала падают тиражи.
И. БАБЛОЯН - Да, но журнал становится хуже в 3 минуты. Он стал хуже за…
А. КРАСОВСКИЙ - Он стал хуже постепенно.
И. БАБЛОЯН - И уже давно.
А. КРАСОВСКИЙ - Да.
И. БАБЛОЯН - Ну, почему именно сейчас?
А. КРАСОВСКИЙ - Потому что накапливается какая-то масса, которая вдруг, как лавина…
И. БАБЛОЯН - Обрушивается.
А. КРАСОВСКИЙ - Обрушивается на всех. Конечно, людям в какой-то момент становится понятно – ну, всё, хватит! Говорят они, и всё, всё, давай отсюда!
И. БАБЛОЯН - Новый главный редактор, опять-таки.
А. КРАСОВСКИЙ - И новый главный редактор.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Давайте прервёмся буквально на минутку, и послушаем комментарий. Это будет Егор Заика, фотограф, который работал как раз с самыми, и продолжает работать…
А. КРАСОВСКИЙ - Привет, Егор! Классно, что ты здесь.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Продолжает работать с самыми лучшими нашими глянцевыми модными журналами.
Е. ЗАИКА- Я думаю, поскольку каждая из этих женщин проработала на своём посту больше 10 лет, но это уже является доказательством того, что они прекрасно справляются со своими обязанностями. С другой стороны, мне кажется, всё-таки рано или поздно должно что-то меняться. Мне кажется, 10 лет – это достаточный срок, для того чтобы сделать много или даже больше Пора что-то менять. Мне кажется, ещё расцвет не закончился. До заката, мне кажется, ещё очень далеко. Поскольку у главных журналов глянцевой индустрии пока что было только по одному редактору. Вот, когда таких редакторов сменится 5-7-10 человек, и пройдёт лет 30-40-50, вот, тогда, мне кажется, можно будет говорить уже о каком-то закате, а сейчас, мне кажется, ещё рано, только рассвет. Мне кажется, не совсем корректно сравнивать напрямую, поскольку российский Vogue, к примеру, издаётся с 98-го года, то есть, где-то 12 лет. В то время как американский Vogue издаётся в разы больше. Соответственно, мне кажется, что не совсем корректно сравнивать, что, мы, конечно, будем в какой-то степени отставать, но это вопрос времени, это совершенно болезненный рост. Мне кажется, они опять же не стихийные. Они были бы стихийные, если бы, вот, кого-то назначили полгода назад, а сегодня сняли с этой должности. Наверное, это было бы стихийное. А поскольку у людей было очень много времени проявить себя и делать работу, что, собственно, они и делали, то просто пришло время что-то поменять, чтобы журнал развивался дальше, поэтому я думаю, что, вообще, не делал бы трагедии из всего происходящего. Я читал какие-то блоги, читал информационную ленту, и там, действительно, много есть мнений о том, что какой ужас, какой кошмар, но мне кажется, что наоборот прекрасно, что людям дали возможность поработать, они сделали прекрасную работу, а теперь эту работу будут делать другие люди, это будет что-то новое. Единственное, что мне кажется странным, что слишком мало новых людей в индустрии появляется, то есть всё равно идёт некая перетасовка тех же людей, которые работают в индустрии те же 10, там, 12 лет.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Егор сейчас сказал, что все эти перестановки не катастрофичны, пора что-то менять, потому что для того чтобы динамично развивался журнал.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, Егор ,прежде всего, сказал о том, что у нас не было индустрии – а теперь с уходом этих двух прекрасных красивых женщин она появилась, он абсолютно прав. Эти женщины, хотя и были другие, скажем честно, какая-нибудь Елена Сотникова, моя любимая прекрасная главный редактор, основатель фактически журнала «Elle» или…
Т. РОДНЯНСКАЯ - А, значит, Ирина Михайловская.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, это мы потом обсудим. Ирка всё-таки как раз из тех людей, которые приняли уже эстафету, да? А я говорю про матерей-основателей. Лена Мясникова, которая основала «Космо» в России, конечно, вот, вот, что стоит…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Первый журнал для женщин.
А. КРАСОВСКИЙ - Вот он, холокост-то, вот, кто уничтожил Россию. Настоящий журнал «Космополитен», миллионные тиражи.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Соглашусь. И советские женщины.
А. КРАСОВСКИЙ - Вот они есть. А эти ушли. И, вот, индустрия появилась. Они подарили вовсе не какая-то «Бурда моден», конечно, а, вот, они подарили нашим советским женщинам вот эту индустрию. Эта индустрия появилась. Теперь на смену этим прекрасным таким вождицам должны приходить, конечно, бюрократки. И, вот, скажем, девушка под названием…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Мария Невская.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, Виктория Давыдова.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Виктория Давыдова.
А. КРАСОВСКИЙ - Она, конечно, такая, вот, бюрократка. У неё даже есть кандидатская диссертация по экономике. Где-то там в баночках, она по каким-то баночкам защитила кандидатскую диссертацию в МГУ, как продавать, там, эстилаутер или Loreal. На самом деле, мы пока все там писали какие-то заметки, ездили…
Т. РОДНЯНСКАЯ - А она кандидатскую писала.
А. КРАСОВСКИЙ - А она кандидатскую защитила, между прочим, работая директором beuty-отдела журнала “Vogue”.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ушами не хлопала.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, не хлопала. И, наверное, даже если в этом самом Конденасте существует какая-нибудь такая книга… ну, конечно, не Гиннеса. Ну, какой Гиннес и Конденаст… Дон Брийона, то наша замечательная Вика, она должна была занять там одну из страниц, потому что, по-моему, это одна единственная во всём мире и за всю историю Конденаста женщина, возглавлявшая три главных и единственных, вообще-то говоря, женских журналов в издательском доме. Сначала она была главным редактором… запускала журнала Glamour. Потом, после неудачного запуска Шахри Амирхановой журнала Tatler она подняла этот Tatler. И как бы я ни относился, я сам писал заметку про то, что Tatler – это ужас и всех, конечно, надо расстрелять и казнить, языка брать даже живьём хотелось бы, но, тем не менее, Tatler она этот поднял, и в этом Tatler-е есть реклама. И теперь когда это будет новая эпоха Vogue. Я не уверен, что эта эпоха будет хуже, чем в последние годы.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не уверен, что будет хуже.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет.
И. БАБЛОЯН - Подожди, как ты считаешь: что там кардинально изменится?
А. КРАСОВСКИЙ - Всё.
И. БАБЛОЯН - Всё, что… там будет больше рекламы? Это будет больше как рекламная брошюра или там будет больше текста?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, нет, слушайте. Значит, вот эта история… Давайте, во-первых, избавимся, я даже стал заикаться от такого вопроса. Давайте вот этот обывательский какой-то костромской подход к глянцу или телевидению, вообще, забудем. Что значит рекламная брошюра? Вообще, глянцевый журнал для того и создан, чтобы в нём давать рекламу. А и к этой рекламе прилагаются какие-то тексты, или реклама прилагаются к этим текстам и съёмка. Вообще, это всё одно и то же. Реклама бежит вслед за этим самым журналом, старается быть лучше этого самого журнала. И посмотрите сейчас на эти рекламные полосы. Объективно, отключитесь от того, что вы живёте уже в свободном обществе много-много лет. А представьте, что вы в 87 году, ну, так, на минутку откройте этот журнал – да больше вы эти рекламные полосы будете гораздо дольше рассматривать, вам они будут больше нравиться, красивше, очёнь крутые съёмки, Марио Кристина, все дела.
И. БАБЛОЯН - Я не спорю.
А. КРАСОВСКИЙ - Конечно, поэтому, ну, да, там будет реклама. И там в принципе другое дело, понимаете, Vogue – это такой журнал, в котором реклама будет, даже, там, все умрут одновременно, всё равно эта реклама никуда не денется. Там тексты пропадут и съёмки, а реклама там останется.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, тогда в чём будет заметно…
А. КРАСОВСКИЙ - Я считаю, что он станет более… он просто поменяет персонажей. Понимаете, то есть, сейчас Vogue – это, конечно, журнал, в котором в 280-ый раз может появиться Ингеборга Дапкунайте. Понимаете, Ингеборга Дапкунайте – это 90-ые годы. Вот, я когда брал интервью с Долецкой. Она мне говорит – ой, Красовский, вы всё говорите, там, «это просто буквально прошлый век». Я говорю – Алёна, а сейчас какой-то век? Она говорит – Двадцатый. А интервью я брал, между прочим, в 2009 году. Она ещё жила в XX веке и по-прежнему продолжала в нём жить. Не надо, уже XXI.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Может она оговорилась, она имела в виду…
А. КРАСОВСКИЙ - Нет-нет, это правда, ну, слушайте, она, конечно, оговорилась. Но в реальности надо понимать, что люди – они должны соответствовать времени. Я не уверен, что Виктория Давыдова – это человек, который будет соответствовать времени. Но то, что должен быть человек, который будет этому времени соответствовать – это очевидно.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, хорошо, будущее нам покажет, во что превратится журнал Vogue. Теперь перейдём к тому, кто пришёл на смене Эвелине Хромченко.
А. КРАСОВСКИЙ - Давайте так, давайте раскроем карты, вообще, нашему слушателю. Я так понимаю, что никто не пришёл Эвелине Хромченко, потому что то, как поступил Евгений Змиевец – это самое нелепое, что можно было сделать вообще.
И. БАБЛОЯН - Кажется, она примитивная.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, это нелепо именно с точки зрения журнала, который покупает, вообще-то говоря, франшизную лицензию. И пресса приходит, французы вот эти на работу, представляете, эти французы, уэй-хи-хи, приходят они на работу, а им вдруг приходит e-mail, который рассказывает, что Евгений Змиевец, некий их russian partner свою жену, бывшую модель, назначил главным редактором.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Молодую супругу.
А. КРАСОВСКИЙ - Главным редактором журнала, который их вполне себе устраивал, то есть…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Рейтинг-то был у них.
А. КРАСОВСКИЙ - Конечно, для французов, у них французский-то «Officiel» очень плохой, а русский, ну, в общем, не то, чтоб как-то сильно ему уступает, то есть всё их абсолютно устраивало, но даже дело не в этом. Важна комичность ситуации. Человек не имеет права в 2010 году назначать свою жену главным редактором, увольняя другого главного редактора, потому что сразу же тем самым французам с профсоюзами, забастовками, вообще, XXI век, становится понятно, что там какой-то чувак у них в России, какой-то удмурт, ой, Монголия, какие-то 90-ые годы, бандосы, всё, у них рушится мир. Потом, скажем честно, Эвелиночка – она ведь не Алёночка, она не в отпуск отправилась. Она как-то принялась за дело.
И. БАБЛОЯН - Она уволилась.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не покладая рук, начала работать.
А. КРАСОВСКИЙ - Поэтому, насколько я понимаю, журнал «Officiel» Евгения Змиевца больше нет. Жена есть, а журнала нет.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, а официально.
А. КРАСОВСКИЙ - Может быть, кстати, хороший выбор. Официально.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, пытались пригласить Марию Невскую в эфир…
А. КРАСОВСКИЙ - Насколько я понимаю, лицензия отобрана и журнал не будет выходить с конца этого года. Журнал, по всей видимости, будет выходить в России, и главным редактором его будет… кто бы, вы думали?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Кто бы?
А. КРАСОВСКИЙ - Хромченко Эвелина Леонидовна, я так понимаю.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ага. Она говорила, что у неё какие-то совершенно сумасшедшие планы, которые буквально взорвут общественность. Конечно, интриговала, ничего конкретного не говорила…
А. КРАСОВСКИЙ - Взорвали общественность Шаторский, Луховицкий районы. Также Нижегородская область – вот они взорвали общественность. Эвелина Леонидовна, конечно же, общественность не взорвёт. Но то, что она будет делать журнал, и журнал по всей видимости будет называться «L’officiel», по-моему, это уже факт. Опять же, я говорю сейчас меня обвинят, может быть, в каких-то сплетнях или непроверенной информации или обвинят во лжи, но та информация, которую я знаю, вот, она такая.
И. БАБЛОЯН - А как ты считаешь, возвращение Долецкой…
А. КРАСОВСКИЙ - Невозможно.
И. БАБЛОЯН - В глянец невозможно.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, в глянец – возможно. Но давайте, вообще, давайте честно скажем – а возможно, вообще, возвращение глянца к тому его состоянию, в котором он находился, например, в 2000-ом году?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Да нет, конечно.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет. Потому что всё уже живёт абсолютно в другой какой-то конфигурации, конструкции. Мир другой. Откройте сейчас сайт vogue.ru и вы поймете, что это сайт, вот, действительно из 2000-го года. Это сайт, в котором нет прямой трансляции, там, в Facebook или в journal, то есть там есть какой-то код для блога, но он, как правило, не работает. Это сайт, в котором нет никаких… В конце концов это издательский дом, который единственный, по-моему, издательский дом в мире, который, вообще, в Америке делает знаменитый style.com, но у которого нет плагина для ipod-a. В смысле для iphon-a.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Всё плохо в России с русским Vogue, с российским Vogue.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, ну, неплохо с российским Vogue. Просто это всё делают девчонки, которым надо бы, вообще, в их возрасте уже заниматься семьей, детьми, покупать кресла, пускай люстра мастерят.
Т. РОДНЯНСКАЯ - А они рады, что они работают в Vogue, и у них есть визиточка.
А. КРАСОВСКИЙ - А они, вот, ходят в этот Vogue. У них есть не только визиточка, у них много что к визиточке прилагается. Какие-то зарплаты, там, небольшие к визиточке прилагаются, медицинская страховка хорошая. Ну, поездки там всякие, бижушка, губнушка.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Давайте послушаем вторую плёнку. Это будет отрывок из интервью с Наоми Кэмпбелл. Она расскажет о своём опыте работы с Алёной Долецкой и с журналом Vogue.
А. КРАСОВСКИЙ - Привет, Наоми.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Несколько вопросов о вашем творчестве и вашей карьере. Вы были в роли главного редактора в российском издании журнала Vogue в апрельском номере. Как вам этот опыт?
Н. КЭМПБЕЛЛ - Мне очень понравилось, это было замечательно. Я работала с Алёной и с Саймоном и с русской командой Vogue. Это было очень здорово. Мне понравилось. Все съёмки были очень разные и интересные. Была одна в Париже, две в Нью-йорке, одна в Лондоне, одна здесь, в Москве. Они были все очень разные, и мне очень понравилось.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Россия, к сожалению, славится отсутствием свободы слова в прессе, о чём бесконечно твердит наша радиостанция. Сталкивались ли вы в работе с номером Vogue с цензурой?
Н. КЭМПБЕЛЛ - Нет, вовсе нет. Я не сталкивалась ни с чем подобным в стране.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это был сюрприз, предложение от Алёны Долецкой быть главным редактором?
Н. КЭМПБЕЛЛ - Алёна… я познакомилась с ней, когда в первый раз приехала в Москву. Она замечательная женщина. Я очень её уважаю, и мне очень нравится то, что она делает с российским Vogue. Все выпуски очень хорошие. Для меня была честь получить от неё такое предложение. Я думаю, что российская мода очень быстро развивается, и Россия становится ещё одной страной в мире, где нужно останавливаться во время недель моды.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Наоми сейчас рассказала своё мнение как раз об Алёне. Она, напомню, была приглашена главным редактором в журнале Vogue. Один месяц она как раз была этот журнал. У неё были якобы какие-то съёмки, тексты, статьи и всё остальное. Под руководством Алёны, естественно. И она очень восторгалась ей, в том числе, как главным редактором и она говорила, что ей безумно нравится российское издание.
А. КРАСОВСКИЙ - Но мы, вообще, понимаем, да, что Наоми в последнее… некоторые говорят, что время восторгается Россией. Поскольку…
И. БАБЛОЯН - И очень много времени здесь проводит.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, это зависит от того, сколько времени здесь проводит её...
Т. РОДНЯНСКАЯ - Владислав.
А. КРАСОВСКИЙ - Русский бойфренд. Бойфренд, с которым дружила в том числе и Алёна Долецкая, поэтому и Наоми оказалась приглашённым редактором. Да, ну что ж, я понимаю, я ещё раз говорю, что не восхищаться Алёной, в общем, довольно трудно. Я мало таких людей знаю. Пожалуй, Кариночка Добротворская и… как её зовут… Виктория Давыдова – вот, они…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вот сразу поясни, Карина Добротворская – издатель…
А. КРАСОВСКИЙ - Президент «Конденаст» в России.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Президент «Конденаст».
И. БАБЛОЯН - Хорошо, привела её не Алёна Долецкая?
А. КРАСОВСКИЙ - Карину?
И. БАБЛОЯН - Да.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, я свечку не держал. Нет, по-моему.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Давайте…
А. КРАСОВСКИЙ - Более того, там просто когда Карина появилась. Тоже надо рассказать всё видимо слушателям.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Да.
А. КРАСОВСКИЙ - Когда Алёна и Карина там появились, они же действительно и Вика. Это был прямо самое начало Voguea. Ещё не было Vogue-a как Vogue-a. Там ещё люди – хахаха - деньги получали не в Московский международный банк, а в buyclass-банк в Лондоне.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Всё было сложно довольно-таки.
А. КРАСОВСКИЙ - London… London… они были London credit cards такие очень смешные. И нанимали американские и английские такие супервайзеры. Такие приехали супервайзеры, считали, что они очень крутые, и, действительно, всех нанимали они именно. И насколько я помню и одну, и вторую, я, опять же, могу ошибаться, но, по-моему, Алёну совершенно точно, Алёну привела такая девушка, женщина, которую зовут Наташа Зингер. Она была корреспондентом, кажется, Нью-Йорк Таймс в России.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это был такой старый 98-й год.
А. КРАСОВСКИЙ - 97… может, чуть ли. 98-й, да.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это был 1998-ой год, сейчас у нас 2010-ый. Алёны уже нет на посту главного редактора. Эвелины Хромченко уже тоже нет на посту главного редактора «Officiel». Что же нас ждет, какое будущее ожидает глянцевые журналы?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, вот, я прочитал недавно интервью с дядей Витей Шкулёвым, Виктор Михайлович Шкулёв, который является совладельцем прекрасного издательского дома «Hachette Filipacchi Shkulev», который издаёт «Elle». Виктор Михайлович очень радужные перспективы выстраивает глянцевой индустрии. Я считаю, что перспективы не такие уж трогательные у них у всех, потому что, вообще-то говоря, никто из нас, так объективно говоря, из людей, которые работают на этом рынке давно и на этом рынке получают заработную плату, и хотят на этом рынке остаться, не понимают, а, вообще, как этот рынок, ну, если рынок, вообще, медиа, вообще, любых медиа: глянцевых, матовых, газетных, радио, телевидения, вот, как этот рынок будет устроен через 10 лет. Понимаем, что 10 лет назад мы с вами жили в мире, в котором нельзя было из Билайна в МТС отправить СМС-ку. Вот, в 2000-ом году не было такой возможности, понимаете?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Было такое, да.
А. КРАСОВСКИЙ - А сейчас мы живём в мире, в котором я на мобильный телефон могу, вот, вас здесь снимать, вот, как вы меня снимаете на эту, вот, камеру и показывать своим друзьям в Facebook. Что будет через 10 лет, мы просто не знаем. И совершенно очевидно, что то, что будет, оно изменит полностью наше представление о медиа, и, скорее всего, то есть, не скорее всего, а, конечно, так и будет, все эти медиа станут никакими не медиа, а мультимедиа, поэтому просто быть глянцевым журналом будет, конечно, круто, но, видимо, приблизительно всё это должно будет занять место нынешнего журнала «Визионер». Может быть, кто-нибудь видел. Это не журнал, а такой, как бы сказала Алёна Долецкая, peace of art. И вот этот peace of art – он и займёт такое вот своё удивительное место на чьих-нибудь сервантиках. Медиа будут в другом пространстве существовать.
И. БАБЛОЯН - Я хочу напомнить, что у нас в гостях журналист Антон Красовский.
Т. РОДНЯНСКАЯ - У нас пришёл вопрос от слушателя…
А. КРАСОВСКИЙ - Первый приличный, по всей видимости.
Т. РОДНЯНСКАЯ - «Есть мнение, что сейчас у журналов есть тенденция к политике». Поклей это.
А. КРАСОВСКИЙ - Это, вот, человек, видимо, прочёл колонку Дмитрия Губина. Не у журналов есть такая тенденция к политике. Просто, ну, так получилось, что какое-то количество лет назад действительно в мужские журналы пришли 2 с моей точки зрения удивительных человека – Николай Усков в журнал «GQ» и Филипп Бахтин стал главным редактором журнала «Esquire», и эти мужские, опять же подчёркиваю, мужские, казалось бы, глянцевые журналы стали такими глянцево-публицистическими, и произошло, товарищ, пять лет назад. Пять лет назад Ксения Соколова ездила уже, знаете, в Беслан и в Варанаси, и там, сказать, делала репортаж из Публичного дома, и мы с ней вместе вдвоём делали огромный репортаж поездки по России – от Москвы до Владивостока, и так далее. И 5 лет уже существует, по-моему, журнал «Эсквайр», так что это не то, чтобы какая-то последняя традиция, просто Дима Губин проснулся. С добрым утром, Дима.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, видимо не только он проснулся, потому что действительно были такие вопросы. Почему-то сейчас действительно существует мнение, что концентрация политики в глянцевых журналах, как бы это нелепо ни звучало…
А. КРАСОВСКИЙ - Ну в каких? Ну в каких глянцевых журналах? Нет никаких глянцевых журналов, в которых концентрация политики…
Т. РОДНЯНСКАЯ – «GQ» приглашает регулярно колумнистов.
А. КРАСОВСКИЙ - Я вам ещё раз говорю: никаких журналов, кроме «GQ» и «Эсквайра», не существует ни с какой концентрации никакой политики. Нет, больше никаких таких других… Что, вы видели политику в журнале «Elle» или, может быть, вы видели в журнале «Officiel»?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ни в коем случае, никогда и никогда им там места не будет?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, там были какие-то съёмки, кстати, в «Officiel» была отличная… много-много лет назад, что доказывает, что я родился в 1941-ом, много-много лет назад, когда ещё Аркадий Дворкович был заместителем министра, его жена тоже была заместителем министра. Помню, какая-то была такая съёмка про молодых заместителей министра, но это было много лет назад, да.
И. БАБЛОЯН - Но это красивая история.
Т. РОДНЯНСКАЯ - А Ксению Собчак снимали на фоне телевизоров, где были включены Путин, Жириновский…
А. КРАСОВСКИЙ - Да.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Кстати, делал эту съёмку Егор Заика, который только что нам говорил.
А. КРАСОВСКИЙ - Кстати, это была очень смешная съёмка, потому Собчак что-то начала выступать, мне рассказывали, кричать: как вы можете, что вы снимаете, покажите мне что-нибудь. Ей говорят – я не могу тебе показать, у меня нету этого экранчика, я снимаю не на цифру, как все, а я снимаю на плёнку.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, что вы мне рассказываете? Я работала с лучшими фотографами: Широков, я была с Риксом, я работала с Заикой!!!
И. БАБЛОЯН - Заика это нам в эфире рассказывал, да.
А. КРАСОВСКИЙ - Заика это я! Мама, это я.
И. БАБЛОЯН - Да, Егор это нам рассказывал.
А. КРАСОВСКИЙ - Ксения, прости меня, ради Бога, что рассказываю твои страшные тайны.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Это такая бородатая история. Нам её и рассказывал Заика в прямом эфире.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, мы заговорили про «Эсквайр» и «GQ».
А. КРАСОВСКИЙ - Так вот, политика – она вот там, вот в этих двух мужских журналах. Никаких в глянцевых журналах нет. Вот, я поэтому говорю: давайте отделим…
Т. РОДНЯНСКАЯ - А «Эсквайр» и «GQ» можно всё-таки считать глянцевым журналом. Там неглянцевая бумага.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, конечно. Вообще, любой журнал, напечатанный на глянцевой бумаге, в котором есть модные съёмки, даже если в этих модных съёмках фотографируют бомжей, как это делают в «Эсквайре» или когда обложки, ну, поскольку Филипп Бахтин, скажем честно, геронтофил. И когда на обложках появляются мужчины только старше 83-х, как на обложке «Эсквайра», ну, всё равно это глянцевые журналы.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, давай так: 5 лет, да, прошло. Николай Усков, Филипп Бахтин – а им ещё не пора на пенсию?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не пришёл их ещё срок?
А. КРАСОВСКИЙ - Позвоним Николаю Феликсовичу, скажем – Коль, не пора тебе ещё на пенсию? Нет, нет, не пора.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не пора.
А. КРАСОВСКИЙ - Не пора.
И. БАБЛОЯН - Пока делает хороший продукт.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, смотрите, здесь это не может быть пенсией, это может быть отставка.
И. БАБЛОЯН - Ну, я пенсия говорю это в кавычках, грубо говоря, в отставку, да.
А. КРАСОВСКИЙ - Не пора. Я думаю, что вот эти как раз…
И. БАБЛОЯН - Потому что как уже ходят слухи о том, что следующий, там, будет Николай Усков и так далее.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, ну, они могут ходить куда угодно, но «Конденаст» это точно совершенно не допустим. Для «Конденаста» слишком много потрясений. Это, знаете, не «ЮКОС». «Конденаст» – это довольно консервативная компания.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Николай Усков остаётся на своём месте.
А. КРАСОВСКИЙ - Хахаха. Да, утверждает Антон Красовский.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Я предлагаю послушать нам следующую плёнку. Это будет уличный опрос. Мы задавали людям на улицах опрос о том, какие журналы они читают и что они читают в глянцевых журналах.
- Многие не хотели признаваться в том, что читают глянцевые журналы, но всё-таки нашлись и те, кто не видит в этом ничего зазорного. Аня, стилист, её интересуют больше иллюстрации: «Много картинок, фотографии, выборка из моды, каких-нибудь несколько интересных статей, ожидала, сейчас уже не ожидаю, ну и какие-то просто фокусы из новостей современных за месяц и всё, не более». Дмитрий, маркетолог, предпочитает ориентироваться на свой вкус: «Перестал считать, что мне нужен какой-то авторитет, чтобы понимать какие-то вещи, то есть я пытаюсь максимально сам что-то понять и сам сформировать свой образ. Слишком много вокруг, грубо говоря, мусора, и не хотелось попадать в его поток». У Светланы исключительно меркантильный интерес: «Я просто смотрю на запечатанный журнал в сарафане, и мне от этого уже хорошо. В первую очередь, это пробники всегда. Ну, статьи, это рассказы в основном я люблю, моду». Георг, студент МГИМО. Его в равной степени интересуют и картинки, и новости. «Красивые женщины, красивые машины и какие-то новости, которые касаются мира моды, мира спораы, телевидения и так далее». У домохозяйки Елены свой взгляд на глянец: «Я ожидаю там прочитать, я люблю жёлтую прессу такую, вот, сдержанную, интеллигентную». У Владимира есть только один любимый журнал: «Не увлекаюсь, только плейбой. Не знаю. Всю информацию можно найти в Интернете». Для Насти журналы в первую очередь – источник информации. «Ну, интересные какие-то статьи о культурной жизни, которая в мире сейчас, и политики, возможно». Судя по всему, глянцевые журналы интересны многим, и каждый ищет в них что-то по своему вкусу. Наверное, поэтому такие СМИ пестрят как красивыми картинками, так и занимательными статьями на самые разные темы.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вот такой вот у нас был уличный опрос. Признайся честно, что ты читаешь в глянцевых журналах?
А. КРАСОВСКИЙ - Я вообще не читаю журналы.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вообще ничего?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, никогда.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Никакие?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, нет. Я читаю… Я человек XXI века. Я читаю…
И. БАБЛОЯН - Livejournal.
А. КРАСОВСКИЙ - Какой livejournal? Во-первых, я не читаю, если я писатель, как известно, я блоггер. Я читаю просто огромное количество всякой разной надёрганной информации в ipad-е, iphone-е, в ленте какой-нибудь.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, всё это Интернет.
И. БАБЛОЯН - Человек XXI века.
Т. РОДНЯНСКАЯ - В Интернете те же форматы глянцевые есть, просто они переведены на экран.
А. КРАСОВСКИЙ - Форматов глянцевых в Интернете нет. Значит, пока. Прямо формат глянцевый, конечно, появится тогда, когда ipad, который, безусловно, является прототипом чего-то, какого-то следующего медианосителя, который не понимают, как будет выглядеть-то на самом деле. Вот тогда вот это будет глянцевый формат. То есть, например, модная съёмка, которую можно так раскрыть. «Ой, девчонки, какая бижушка красивая!»
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, мы и так можем.
А. КРАСОВСКИЙ - Вот тогда это будет круто.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Мы и так можем эту модную съёмку смотреть на экране.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, нет, нет, ты будешь её как-то там, как-то пытаться увидеть…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не то восприятие?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, не то восприятие, совершенно не то. Если сейчас откроешь ipad, у тебя будет другое уже восприятие, чем с экрана.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И ты не читаешь ни GQ, ни «Эсквайр», ни вышеперечисленное.
А. КРАСОВСКИЙ - Никогда. Ничего не читаю.
Т. РОДНЯНСКАЯ - А газеты?
А. КРАСОВСКИЙ - Я читаю… вот, я могу просто показать, что у меня есть в…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Нет, ну, мы и так верим.
И. БАБЛОЯН - Закладки?
А. КРАСОВСКИЙ - Да, ну я понимаю, я просто сейчас пытаюсь вспомнить. Не закладки, плагины. Вот, плагины. Это плагины кнопочки называются. Значит…
И. БАБЛОЯН - Давай, что там. Gazeta.ru, Коммерсант…
А. КРАСОВСКИЙ - Нет. Коммерсант, Афиша, Facebook, Livejournal.
И. БАБЛОЯН - Twitter.
А. КРАСОВСКИЙ - Twitter.
Т. РОДНЯНСКАЯ - То есть, тебя это не интересует.
А. КРАСОВСКИЙ - Live.ru.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ты работал в глянцевых журналах, но сам не интересуешься этим?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Почему?
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, ничего нового я там не прочту.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, хорошо, ну, красивая картинка. Это позволяет забыться.
А. КРАСОВСКИЙ - Мне она не нужна. Ну, слушайте, ну, красивая картинка. Но у меня, сказать, 28 прекрасных знакомых. Один, может быть, лучший мой знакомый. Стилисты, которые всё сами…
Т. РОДНЯНСКАЯ - На твой взгляд, у глянцевых журналов есть табу, темы табуированные?
А. КРАСОВСКИЙ - У всех есть табу.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И что это в глянце?
И. БАБЛОЯН - Вот, он, тебе прям так взял и сказал, Таня. Ты не поняла, что ли? Ничего не говорит нам Красовский.
А. КРАСОВСКИЙ - Послушайте, всегда есть табу. Всегда есть какие-то табу. Есть какая-то там попытка цензуры, самоцензуры. Это абсолютно точно такая же, как и в любом другом средстве массовой информации. В глянцевом журнале, например, в журнале GQ, поскольку им руководит с моей точки зрения…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Николай Усков.
А. КРАСОВСКИЙ - Один из самых смелых и хороших людей, с которым я знаком. Правда, без дураков.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Который, кстати, является частым гостем на радиостанции «Эхо Москвы».
А. КРАСОВСКИЙ - Очень круто. Спасибо радио «Эхо Москвы». Так вот, поскольку им руководит Усков, в журнале «GQ» таких тем меньше. Поэтому, возможно, там был и Беслан, там поэтому был и есть колонка Лимонова, там, и так далее, но в принципе, ну, конечно, ну, конечно, всё-таки глянец должен развлекать. Ну и, вообще, смотрите, ведь всё наше время – это время потребителей. Ну, что там говорить?
Т. РОДНЯНСКАЯ - А на твой взгляд, как в одном журнале могут совмещаться и вот эти вот глянцевые съёмочки, красивые картинки и тема про Беслан.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну а что?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Тогда люди покупают… Они, может быть, не понимают так, что я сейчас в этом журнале увижу – тему про Беслан, статью какую-нибудь печальную либо потом следующие страницы я перелистну, и там будет модная съёмка – трусы.
И. БАБЛОЯН - Хорошо, ну, делал же когда-то Артемий Троицкий умный и глянцевый порножурнал.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, во-первых, Playboy – не порножурнал, конечно, никакой. Playboy – это журнал, в котором печатались Апдайк и Сэлинджер, и Артемий Троицкий просто перенял эту эстафету интеллектуального мужского журнала, но, вот, он и просуществовал очень недолго. И, в общем, на самом деле, нам сейчас с высоты… во-первых, не с высоты, а с долготы, я бы даже сказал, нашего 2010-го года кажется, что он делал какой-то там мегаинтеллектуальный журнал, на самом деле, конечно.
И. БАБЛОЯН - На тот момент это было совсем…
А. КРАСОВСКИЙ - Да нет, конечно он не… на тот момент, как раз, я вам скажу, как раз просто как момент был гораздо более интеллектуальный, чем сейчас. Сейчас, в общем, момент вообще ни разу не интеллектуальный.
Т. РОДНЯНСКАЯ - И если ты напечатал Сэлинджера…
А. КРАСОВСКИЙ - Сейчас момент панельных ток-шоу, когда сидит Ксения Собчак с Мариной… – ой, Ксюша, как хорошо, что ты купила такую чашку. И вот у нас панельное ток-шоу. И это самые интеллектуальные наши советские передачи на нашем телевидении.
Т. РОДНЯНСКАЯ - То есть, тогда напечатал Сэлинджера в журнале – это так, фигня. Сейчас если кто-то напечатает, это будет каким-то…
А. КРАСОВСКИЙ - Конечно. А сейчас Сэлинджера напечать… Вот, у нас есть, например, там, журнал, который делают люди из того прошлого. Вот, они в нём остались, отказываются категорически из него уходить, как бы забрикадировались в этих своих 90-х, тратят на это деньги Михаила Дмитриевича Прохорова и называются «Сноб».
Т. РОДНЯНСКАЯ - Если сегодня у нас будет в журнале более-менее умная статья, это будет что-то ого-го из ряда вон выходящее, да?
А. КРАСОВСКИЙ - Да дело даже не в умной. Ну, как. В общем, да. Понимаете…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Контент, отличающийся…
А. КРАСОВСКИЙ - Здесь проблема в том, что сейчас умное ассоциируется со смелым. Вот, сейчас быть умным…
И. БАБЛОЯН - Мне стало интересно, а читаешь ли ты «Большой город».
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, конечно. Я вообще не читаю бессмысленную периодику, понимаете? Осмысленная периодика – это газета. Осмысленная периодика – это еженедельный, как мне кажется, общественно-политический журнал. Бессмысленная периодика – это журнал, который выходит раз в две недели о том, что происходит в моём дворе за две недели до этого. Он мне не нужен, этот журнал. Я живу в этом городе. Возможно, он нужен жителям Чебоксар, но москвичу он, конечно, не нужен.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вот такой в конце нашего разговора мы подошли к тому, что Антон Красовский, работая для глянцевых журналов.
А. КРАСОВСКИЙ - Нормально. Чукча не читатель, чукча – писатель. Поверьте, любой человек.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Не любит эти журналы.
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, я очень люблю эти журналы, я просто их не читаю.
И. БАБЛОЯН - Ой, да такой же вопрос. Тань, ты часто слушаешь «Эхо Москвы», радиостанцию?
А. КРАСОВСКИЙ - Нет, вообще, радио ты слушаешь? Разговорное радио.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Да, слушаю, и «Эхо Москвы» слушаю.
И. БАБЛОЯН - Ой, я слушаю только музыку, честно.
А. КРАСОВСКИЙ - Правильно. Как любой нормальный человек, конечно.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Но, кстати, я вам хочу сказать, мы далеко уже не в первый раз приходим к выводу, что глянцевые журналы только может быть туалетное чтиво или картинки для рассматривания, и в том числе, даже, наверное, и в первую очередь, площадка для рекламы.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, это так и есть.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Способ зарабатывания денег.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, слушайте, ну, любые журналы – они для этого и созданы. Они выходят раз в месяц, они являются туалетным чтивом. Ну, как, ну, журнал – вот это что-то, что ты покупаешь в аэропорту, уносясь на каком-нибудь там лайнере в отпуск. И, ложась на этот пляж, на какой-нибудь шезлонг трёхзвёздочного отеля.
И. БАБЛОЯН - Рассматриваешь картинки.
А. КРАСОВСКИЙ - Да, ты рассматриваешь картинки. Говоришь – вот сука! Думаешь так.
И. БАБЛОЯН - И читаешь, как тебе правильно загореть.
А. КРАСОВСКИЙ - Конечно. Вот, в общем, что такое глянцевый журнал. Поэтому я и прошу не путать всё-таки «GQ» и «Эсквайр» с этим глянцем. Это не глянец. Журнал Vogue, и просто этот глянец можно сегментировать, что ли. Журнал Vogue – это журнал про моду. А, вот, журнал Elle – это журнал про женщин.
И. БАБЛОЯН - А журнал «Officiel»?
А. КРАСОВСКИЙ - Журнал «Officiel» - это как бы журнал про моду, но, в общем, скажем честно, второго эшелона. Ну, просто в мире. Но в России так случилось, что, вот, стала вполне себе в один ряд…
Т. РОДНЯНСКАЯ - Журнал про моду - имеется в виду, что мы можем открыть этот журнал и узнать там какие-то последние тенденции.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, естественно. А как же?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Стилисты говорят, что это не так. Что мы не можем там узнать последние тенденции.
А. КРАСОВСКИЙ - Это какие стилисты такое говорят?
Т. РОДНЯНСКАЯ - Ну, я не буду сейчас перечислять.
А. КРАСОВСКИЙ - Ну, не будешь – тогда не говорят.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Говорят.
А. КРАСОВСКИЙ - Слушай, а я тебе скажу, что журнал Vogue – это вообще не журнал, а газета. Но это же не значит, что это так. Нет, конечно, журнал Vogue открывает девушка, которая сидит в своём доме в Жуковке, и говорит… смысл в чем этих журналов? Вот, снимает, там, какой-нибудь Саймон Робинс, кстати, уволенный вместе с Алёной Долецкой бессмысленным издательским домом «Конденаст» со своей должности. Открывает эта девка – видит, там, какой-нибудь…
И. БАБЛОЯН - У тебя 10 секунд.
А. КРАСОВСКИЙ - Как говорят у нас, look. И говорит своему мужу – хочу такой же! Вот, собственно для этого созданы все эти журналы.
И. БАБЛОЯН - Я чувствую, сейчас журнал Vogue будет стремиться именно к этому.
А. КРАСОВСКИЙ - А всё остальное, что в этих журналах есть – это приложение к «хочу такой же».
Т. РОДНЯНСКАЯ - Вот что такое глянцевые журналы, сегодня мы об этом говорили
А. КРАСОВСКИЙ - С точки зрения Антона Красовского.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Сегодня мы об этом рассказали.
И. БАБЛОЯН - Был злой Антон Красовский.
Т. РОДНЯНСКАЯ - Итак, Антон Красовский, спасибо, что пришёл. Это была программа «Zoom», услышимся на следующей неделе. Меня Таня Роднянская зовут. Зовут мою коллегу Ира Баблоян. До свидания.
И. БАБЛОЯН - До свидания.
А. КРАСОВСКИЙ - Спокойной ночи.