Чего ждать от переписи населения 2010 - Александр Суринов - Мы - 2010-04-07
О.БЫЧКОВА: 22:10 в Москве, у микрофона Ольга Бычкова, добрый вечер. Программа «Мы» сегодня у нас в слегка измененном формате. С нами Александр Суринов, руководитель Федеральной службы государственной статистики России. Добрый вечер, Александр Евгеньевич.
А.СУРИНОВ: Добрый вечер.
О.БЫЧКОВА: Мы вдвоем в этой студии прямого эфира. Ну а все остальные элементы у нас такие же. У нас есть вопросы и социологический опрос компании SuperJob на интересующую нас тему. У нас, надеюсь, будут голосования наших слушателей. Ну, вот, поговорим об этом. И не забывайте, что у нас есть еще номер для отправки смсок +7 985 970-45-45. Мы будем говорить о приближающейся всероссийской переписи населения. Уже осталось сколько там? Несколько месяцев.
А.СУРИНОВ: Да уже начали.
О.БЫЧКОВА: Уже начали?
А.СУРИНОВ: 1 апреля начали переписывать на Ямале. Так что уже все, перепись идет. Досрочная перепись.
О.БЫЧКОВА: А почему на Ямале? С самой дальней точки начали?
А.СУРИНОВ: Ну вот, так сказать, воспользовались тем, что праздники оленеводов, что люди приехали поближе к районным центрам, проще их искать по Тундре, не гоняться на вертолетах, они сами пришли. Поэтому воспользовались этим случаем. И дни световые длинные. Начали с Ямала.
О.БЫЧКОВА: То есть это оленеводы, которые рассеяны там в свободном состоянии?
А.СУРИНОВ: Да, по Ямальскому полуострову.
О.БЫЧКОВА: На большом расстоянии, наверное?
А.СУРИНОВ: Да. И на Северном Урале. Потом такой же у нас будет населенный пункт в следующем месяце – в Магадане. И так вот мы постепенно-постепенно в октябре ударно всю Россию.
О.БЫЧКОВА: А что у них за праздник такой?
А.СУРИНОВ: Праздник оленевода.
О.БЫЧКОВА: И они все собираются вместе?
А.СУРИНОВ: Они собираются, да, поощряют лучших оленеводов в первый день, в субботу. Во второй день у них соревнования разные национальные. Ну и тут мы в третий день и переписываем.
О.БЫЧКОВА: А они как раз добрые, расслабленные.
А.СУРИНОВ: А они добрые, да. Ну, они и так люди добрые, доброжелательные.
О.БЫЧКОВА: Готовы общаться, отвечать на вопросы.
А.СУРИНОВ: Да. Конечно. Тем более, вопросы простые. У них вопросов по нашим вопросам к нам не было.
О.БЫЧКОВА: А сколько вопросов будет?
А.СУРИНОВ: Да немножко, 2 странички всего.
О.БЫЧКОВА: Ну, это то есть сколько штук? Примерно?
А.СУРИНОВ: Ну, так трудно посчитать. Там вопросы с подсказками. Там очень трудно посчитать. Здесь 2 странички, несколько тем.
О.БЫЧКОВА: Ну, вот, скажите пожалуйста, насколько люди вообще готовы открывать двери переписчикам? Или открывать тайны своей личной жизни.
А.СУРИНОВ: Ну, насчет дверей, в общем-то, конечно, не все готовы, люди опасаются – ну, наверное, и правильно делают. Задача наша – в оставшееся время убедить их, что переписчики – это не страшно, что это нормальный человек. Ну и тем более, вопросы очень простые. Ну, понимаете, когда человек родился, какой у него пол, какое образование, семейное положение, кем он работает, когда он приехал в этот населенный пункт, гражданство, национальность, знание языков. Ну, для женщин – сколько она детей родила за всю свою жизнь. Ну, какие это вопросы? Сложные?
О.БЫЧКОВА: Одиноких мужчин про детей не спрашиваете?
А.СУРИНОВ: Нет. Мы, вот, не изучаем мужскую плодовитость. Хотя, феминистические организации такой вопрос задают.
О.БЫЧКОВА: Да.
А.СУРИНОВ: Но это трудно.
О.БЫЧКОВА: Я не феминистическая организация, но я тоже задаю вопрос.
А.СУРИНОВ: (смеется) Нет. Только женщин.
О.БЫЧКОВА: А потом можно сравнить, между прочим.
А.СУРИНОВ: Ну, в этом есть резон. Это довольно интересно, сколько, действительно, детей от скольких мужчин. Потому что не у всех мужчин есть дети, так же, как и не у всех женщин, да? Но не задается пока в переписи – будем думать.
О.БЫЧКОВА: Какие вопросы появились по сравнению с предыдущей переписью 2002 года?
А.СУРИНОВ: Ну, у нас уточнения произошли, связанные с вопросами образования. Постольку поскольку сейчас закон новый – магистры, бакалавры – вот, мы это отразили, например.
О.БЫЧКОВА: Раньше было «высшее/среднее»?
А.СУРИНОВ: Раньше было да, просто высшее/среднее/начальное образование и так далее. Сейчас уже много людей, кто являются магистрами, бакалаврами – мы не можем этого не замечать. По просьбе одной из общественных организаций мы теперь будем задавать вопрос, знают ли люди язык жестов. С тем, чтобы можно было определить эту категорию людей, то, чего тоже раньше не было. Язык жестов.
О.БЫЧКОВА: То есть вы не будете спрашивать?
А.СУРИНОВ: Глухонемые...
О.БЫЧКОВА: Да. То есть вы не будете спрашивать, пользуется ли человек языком жестов как единственным?
А.СУРИНОВ: Да. Знает ли. Ну, это может быть сам больной, это может быть и специалист, который является здоровым.
О.БЫЧКОВА: Да. Но это разные вещи.
А.СУРИНОВ: Да. Ну, выясним.
О.БЫЧКОВА: А зачем нужно именно так ставить вопрос про язык жестов?
А.СУРИНОВ: Ну, вот, общество, общественная организация попросила нас это сделать, чтобы мы собрали информацию о том, как живут эти люди, кто они с точки зрения пола, возраста, опять же, образования, устройства жизни. Это же такая, довольно специфическая аудитория.
О.БЫЧКОВА: Ну да. И которая, явно, нуждается в помощи, даже не сомневаюсь в этом.
А.СУРИНОВ: Да, конечно-конечно. Поэтому какие-то социальные программы в этой части могут делать. Ну, ряд еще небольших уточнений. Серьезно изменился вопросник, связанный с жилищными условиями. Мы их серьезно осовременили. То есть теперь у нас весь спектр жилищно-бытовых условий, не только внутри квартиры, например, мест для того, чтобы помыться или туалет, но и в деревнях у нас это за пределами помещений. Плюс интернет, там всякие ТВ.
О.БЫЧКОВА: Про интернет тоже будете спрашивать?
А.СУРИНОВ: Да-да, тоже. Конечно.
О.БЫЧКОВА: «Пользуетесь ли интернетом?»
А.СУРИНОВ: Пользуетесь там и так далее, есть ли у вас доступ – ну, все как положено. Довольно долго этот вопросник у нас разрабатывался, согласовывался со спецами, потому что не все было так просто. Ну, люди должны одинаково отвечать на наши вопросы. Здесь вот этот вопросник по жилищным условиям, конечно, серьезно поменялся – ну, он просто осовременился. А так, в общем, традиционные вопросы. Ряд вопросов ушел, сложные вопросы, такие, которые связаны с характеристиками «А что производит ваше предприятие?» или «Кем вы на этом предприятии работаете?» Это самые дорогие вопросы, потому что много времени занимают, чтобы человек понял, что это такое: одно дело шофер в автотранспортном предприятии, а другое дело шофер, который возит начальника какого-нибудь или директора какого-нибудь хлебобулочного комбината.
Для нас была важна именно специальность и вид деятельности предприятия или организации, где человек трудится. Эти вопросы не очень хорошо воспринимались и переписчиками во время обучения, и населением. Мы их исключили. Возьмем из другого источника.
О.БЫЧКОВА: Другим способом. Ну, вот, об этом мы еще поговорим. Потому что, конечно, Росстат занимается не только переписью, безусловно, да? Хотя это бывает теперь раз в 10 лет, да?
А.СУРИНОВ: По закону – не реже, чем раз в 10 лет.
О.БЫЧКОВА: И, конечно, там в промежутке между этими десятилетиями, между этими нулевыми теперь годами, как это должно получиться...
А.СУРИНОВ: Ну, надеюсь, что так и будет теперь, да
О.БЫЧКОВА: В промежутках, конечно, вам, наверное, есть еще чем заняться, я не сомневаюсь. Мы об этом поговорим, может, во 2-й половине нашей программы – это очень интересно, какие еще данные собирает и хочет иметь Росстат и российское государство, соответственно.
Ну вот, скажите, как вы думаете, сколько людей согласно нашему опросу, который специально для сегодняшней программы провела компания SuperJob по нашей просьбе, сколько народу готово поделиться своей личной информацией с теми, кто проводит всероссийскую перепись населения? Ну, вот, порядок цифр. Как вы думаете?
А.СУРИНОВ: Ну, я должен задать уточняющий вопрос. А где эта компания проводила опрос-то? Москва, Питер, вся Россия?
О.БЫЧКОВА: Вся Россия. Сейчас я вам прямо скажу, совершенно точно.
А.СУРИНОВ: Вся Россия? И в сельских населенных пунктах тоже, и в маленьких городах?
О.БЫЧКОВА: Ну, смотрите. Значит, 1800 респондентов, совокупность выборки – экономически активное население России в разных субъектах. Время проведения опроса – 5-6 апреля, Россия – все округа.
А.СУРИНОВ: Понятно. Ладно, уже понятно. Раз экономически активное население, значит, процент будет не очень высокий, ниже наших оценок.
О.БЫЧКОВА: А у вас какие оценки?
А.СУРИНОВ: У нас оценки порядка 65-70% населения.
О.БЫЧКОВА: А у нас 65%.
А.СУРИНОВ: Странно, что экономически активное население так прореагировало.
О.БЫЧКОВА: Да. Вот, на вопрос, готовы ли поделиться личной информацией в переписи, они сказали 65%. У вас сколько «Нет» говорят?
А.СУРИНОВ: Ну, порядка 10%, наверное.
О.БЫЧКОВА: Ну, у нас 17%.
А.СУРИНОВ: Остальные не определились.
О.БЫЧКОВА: 18% затруднились с ответом.
А.СУРИНОВ: Ну, это хорошая цифра.
О.БЫЧКОВА: Ну, значит, мы качественно работаем. Привет SuperJob’у.
А.СУРИНОВ: Да-да. Вот этой организации. (смеется)
О.БЫЧКОВА: Очень хорошо. Но 65% - мне показалось, что это мало, на самом деле.
А.СУРИНОВ: Ну, вы понимаете, надо говорить не об этих 65%. А, вот, о тех 17%, которые сказали у вас «Нет», а у нас говорят 10% «Нет». Почему я спросил? Экономически активное – значит, это пенсионеры, они более активны, хотя они менее экономически активны, да? Плюс дети – за них переписывают их родители, поэтому наша цифра и получше. Вот эти 10%, ну, пусть будут ваши 17% – вот, с ними надо работать, надо их убеждать, что это не страшно, что это для пользы всего общества. Не только государства, но и всего общества. И микросоциумов тоже. Например, социум, который проживает на территории какого-нибудь небольшого города, района.
О.БЫЧКОВА: А микросоциумом называется просто маленький населенный пункт, небольшой?
А.СУРИНОВ: Ну, это небольшая группа людей. Это может быть и семья, может быть и группа семей, и жители одного населенного пункта.
О.БЫЧКОВА: Ну, вот, люди, например, пишут, предположим: «Боюсь мошенников».
А.СУРИНОВ: Правильно.
О.БЫЧКОВА: Куча таких к пенсионерам поплывет – будут и перепись вести, якобы, и грабить по-тихому, например.
А.СУРИНОВ: По-тихому будут грабить?
О.БЫЧКОВА: Да.
А.СУРИНОВ: Ну, страхи есть у населения. И, наверное, это правильно, что население опасается. Мы, в общем-то, переписчиков будем готовить не только, скажем так, чтобы правильно себя вести с населением. Ну и, в общем-то, переписчик у нас будет обучен, как себя вести, переписчик будет узнаваем, мы будем показывать его на плакатах, в телевизионных роликах. У него будет удостоверение, которое мы вместе с МВД разработали. При этом он, действительно, будет только с паспортом. Можно будет проверить, сравнить фамилию, имя, отчество в паспорте, удостоверении. Но и тем людям, которые сомневаются, будут доступны телефоны, по которым можно будет позвонить на переписной участок и спросить «А вот такой-то переписчик, такая его фамилия-имя-отчество, он работает по моему переписному участку или нет?»
О.БЫЧКОВА: А, вот, Андер спрашивает: «Будет ли введен штраф за неучастие?»
А.СУРИНОВ: Нет, не будет введен.
О.БЫЧКОВА: А есть страны такие, где это практикуют?
А.СУРИНОВ: Конечно. Ну, например, такие демократические страны как США, Соединенное Королевство и многие другие.
О.БЫЧКОВА: И применяется прямо эта мера?
А.СУРИНОВ: Вы знаете, я с коллегами разговаривал, не применялась. Но на людей действует, особенно на тех, кто не хочет участвовать в переписи. А, вот, у американцев, как правило, англичан не хотят участвовать в переписи вчерашние мигранты. А коренное население, которое понимает, что перепись – это не страшно, что это нужно, что нужно в том числе и ему, они участвуют охотно. Основная масса. Конечно, не все – везде есть люди, которые боятся, не хотят, не понимают.
О.БЫЧКОВА: Алена задает вам вопрос: «Как будете определять национальность? По папе или по маме?»
А.СУРИНОВ: Никак мы определять национальность не будем, поэтому, Алена, вы сами свою национальность определите, если захотите. Можете отказаться. Ничего вам за это не будет.
О.БЫЧКОВА: То есть можно просто сказать?..
А.СУРИНОВ: Сказать «Нет, не хочу». И там будет у нас метка, что отказался определять свою национальность. И мы по Конституции нашей не имеем права человека заставить. А так, как вы себя считаете? Некоторые люди называли себя россиянами, когда браки смешанные и культура смешанная. Но, все-таки, на основе российской культуры. Да, люди называли себя «россиянами».
О.БЫЧКОВА: А правда ли, что по переписи 2002 года было зафиксировано гораздо больше народу, чем по предыдущей, в 1989 году?
А.СУРИНОВ: Да, где-то порядка на 1 миллион 800 тысяч людей мы зафиксировали больше, чем мы рассчитывали. А мы рассчитывали как? Вот, от даты...
О.БЫЧКОВА: Это население, да?
А.СУРИНОВ: Население, да. Мы как считаем? Перепись прошла в энном году, мы добавляем тех, кто родился за период новой переписи, вычитаем кто умер, добавляем кто приехал, вычитаем кто уехал. И вот мы считали-считали-считали, и получилось, что мы не досчитали 1 миллион 800 тысяч. Как мы, вот, - не только наш анализ, анализ демографов очень многих – показал, что это за счет миграции не учтенной. Но сейчас Миграционная служба работает получше, намного получше, чем тогда.
О.БЫЧКОВА: Ну вот и выясним как раз.
А.СУРИНОВ: Я думаю, что таких отклонений будет меньше.
О.БЫЧКОВА: Меньше?
А.СУРИНОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Я вас про другое спросила, извините.
А.СУРИНОВ: А, вы сказали, что больше насчитали, чем что-то такое.
О.БЫЧКОВА: Народов, народов, которые населяют РФ.
А.СУРИНОВ: А, народов! Ну да, да. Лиц разных национальностей оказалось больше. И сейчас, например, у нас алфавитный перечень даже самоназваний – это не национальность, самоназвание, да? Вот, люди себя могут назвать не русскими, а поморами, еще как-то.
О.БЫЧКОВА: Казаками могут.
А.СУРИНОВ: Казаками, да, еще другими. У нас увеличился где-то в 1,5 раза сам перечень. Вот, мы учли эти самоназвания.
О.БЫЧКОВА: То есть вы их учли как раз на основании предыдущей переписи?
А.СУРИНОВ: Да, да. Вот, у нас был случай, когда к нам обратилась тоже общественная организация, объединяющая булгарский народ, которые сказали «Скажите, сколько у нас людей, которые назвали себя булгарами?» Мы обратились к базе данных, которая у нас есть, и все, где есть в любом сочетании слово «булгар» - татарин-булгарин, волжский булгарин, булгарин, там, болгарин. Ну, не болгарин, который из Болгарии, а именно с буквой «у». Всех мы таких посчитали, оказалось определенное количество людей, передали это общественной организации – я уж не знаю, довольны они были. Они, может, думали, что таких больше должно быть, чем мы насчитали. Но в результате перечень этих самоназваний у нас расширился. Как пример.
О.БЫЧКОВА: А почему получилось, что прошлая по сравнению с позапрошлой дала такое увеличение перечня?
А.СУРИНОВ: Ну, у нас, во многом, за счет тех людей, которые приехали из дальнего зарубежья. Те же самые студенты, которые приехали, или иностранная рабочая сила.
О.БЫЧКОВА: То есть это не вопрос методики опроса, например, или подсчета?
А.СУРИНОВ: Нет-нет. Это, во многом, объективные вещи. Ну и мы попросили институт этнографии, который делал для нас алфавитный перечень, тоже сделал так, чтобы мы максимально никого не потеряли – чтобы меньше было позиций «прочее».
О.БЫЧКОВА: Так, подождите: люди сами вписывают то, что считают нужным.
А.СУРИНОВ: Люди сами себя вписывают. Но потом мы считаем, да? Мы ставим определенный предел. Предел по численности населения той определенной национальности. Если численность лиц этой национальности меньше этого предела, то тогда эти все люди попадают в прочие национальности. Но мы же не можем бесконечно это делать? Таких у нас было 40 тысяч. На 140 миллионов, согласитесь, это не много.
О.БЫЧКОВА: Не много, да.
А.СУРИНОВ: Это прочие национальности. Ну, вот, мы сейчас булгар вытащили из этих национальностей, кое-кого еще вытащили. И их число будет меньше.
О.БЫЧКОВА: А правда ли, что по результатам 2002 года оказалось, что резко возросла численность населения на Северном Кавказе? Что там были цифры, очень отличающиеся.
А.СУРИНОВ: Ну, у нас не во всех республиках. У нас выросла численность тогда в Ингушетии за счет лагерей беженцев, которые пришли из Чечни. Кстати говоря, по нашим оценкам, в этой части население Ингушетии должно сократиться, потому что люди обратно вернулись в Чечню. И был довольно приличный рост в Дагестане.
О.БЫЧКОВА: А там было что? Просто рождаемость или что-то другое?
А.СУРИНОВ: Ну, вы понимаете, там была тоже... И, кстати говоря, было и возвращение тех же самых чеченцев – там же есть район, где проживают чеченцы довольно компактно, из Казахстана, из Киргизии. Плюс ко всему там была традиционно высокая рождаемость.
О.БЫЧКОВА: А численность народов Севера, наоборот, уменьшилась крайне резко.
А.СУРИНОВ: Да. Там очень невысокая продолжительность жизни, высокая смертность. И живут они совсем мало, к сожалению.
О.БЫЧКОВА: То есть еще меньше, чем в России даже?
А.СУРИНОВ: Да. Намного меньше. Намного. Есть там, конечно, тоже и в Якутии, и на Ямале, есть такие уникальные старожилы, которые живут за 100 лет. Но их не очень много. Основная масса живет очень короткую жизнь, к сожалению. Ну и там не только коренное население сократилось, но и там же уезжали и рабочие руки, возвращались, и украинцы оттуда уезжали – вот, один был период большой, с Северов. И русские уезжали в центр России.
О.БЫЧКОВА: Но это не народы Севера. Это жители.
А.СУРИНОВ: Ну, это жители, да.
О.БЫЧКОВА: А там если, вот, по национальности идентифицировать?
А.СУРИНОВ: По национальности – да, коренные народы тоже сократились.
О.БЫЧКОВА: «Где можно посмотреть перечень самоназваний?» - спрашивает Лора сразу.
А.СУРИНОВ: Это на нашем сайте посмотрите.
О.БЫЧКОВА: Назовите адрес.
А.СУРИНОВ: gks.ru. Там есть у нас рубрика «Перепись населения», и все что касается всех методик, которые утверждены, они там есть. Это алфавитный перечень национальностей и самоназваний.
О.БЫЧКОВА: Еще один вопрос на эту тему, прежде чем мы уйдем на перерыв через 1,5 минуты. Есть ожидание, что эта перепись 2010 года зафиксирует в свою очередь уменьшение русского населения. С одной стороны, потому что не такая рождаемость, как, скажем, на Востоке или на Юге, да? А с другой стороны, потому что в предыдущих случаях очень многие этнические группы записывали под русских.
А.СУРИНОВ: Ну, это случилось и в прошлую перепись. Мы, в общем-то, тоже получили цифру по русским ниже, чем это было, процент, доля русских стала ниже.
О.БЫЧКОВА: Существенно ниже?
А.СУРИНОВ: Ну, заметно, скажем так.
О.БЫЧКОВА: Ну, какой порядок?
А.СУРИНОВ: Ну, несколько процентов. Потому что была миграция в России из не только из Закавказья, из Средней Азии и приезжали не только русские. Плюс рождаемость, конечно. Это серьезный факт. И высокая смертность русского населения. И прекратились процессы ассимиляции других национальностей.
О.БЫЧКОВА: А откуда известно, что они прекратились?
А.СУРИНОВ: А, видно.
О.БЫЧКОВА: Как это видно?
А.СУРИНОВ: А как это видно? Если, условно говоря, татары уменьшались и у них была стабильная популяция, да? А сейчас она вырастает. Какая-то часть за счет тех татар, которые приехали из других республик, но и за счет рождаемости. Но значительная часть и за счет того, что...
О.БЫЧКОВА: За счет самоидентификации?
А.СУРИНОВ: Да, конечно-конечно.
О.БЫЧКОВА: Интересно. Давайте мы сейчас сделаем перерыв на несколько минут на краткий выпуск новостей, и затем продолжим наш разговор с Александром Суриновым, руководителем Федеральной службы государственной статистики России.
НОВОСТИ
О.БЫЧКОВА: Мы продолжаем программу «Мы», сегодня наш гость – Александр Суринов, руководитель Федеральной службы государственной статистики России. Ну, тут накопилось у меня довольно много вопросов в виде смсок и через интернет пришедших. Давайте несколько минут ответим и потом пойдем дальше?
А.СУРИНОВ: Давайте, конечно.
О.БЫЧКОВА: Сергей Сидоров уточняет. Да, gks.ru, да?
А.СУРИНОВ: Да, gks.ru.
О.БЫЧКОВА: gks.ru – это сайт Росстата, и там же информация по переписи, да?
А.СУРИНОВ: Там есть рубрика «Перепись населения». И в ней там все это вы найдете.
О.БЫЧКОВА: «Можно ли подойти куда-то для переписи в Москве? Не люблю чужих в доме» - пишет Людмила.
А.СУРИНОВ: Конечно-конечно. Будут организованы стационарные переписные участки не только в Москве, по всей России для тех, кто не хочет пускать переписчика. В Москве был такой процент в прошлой переписи, больше 40%. В Питере было чуть меньше 40%. Поэтому нет-нет, не хотите – не пускайте. Жалко, конечно, что вы так нас не любите, но приходите на стационарные участки.
О.БЫЧКОВА: Нет, это не вас. Просто Людмила не любит чужих людей. Ну, имеет право.
А.СУРИНОВ: У нас статистика. Ну, имеет право – ну, я... Я понимаю. Но все равно обидно. (смеется)
О.БЫЧКОВА: Хорошо, понятно. Ну, не обижайтесь. «Влияет ли на перепись то, какое у человека гражданство?» - интересуется Илья. Вот это хороший вопрос.
А.СУРИНОВ: Нет, не влияет. Мы переписываем всех людей, кто находится на территории нашей страны на момент переписи.
О.БЫЧКОВА: И не граждан России тоже?
А.СУРИНОВ: И не граждан России. А граждан России, которые находятся заграницей в это время год и более, мы переписывать не будем. Если меньше года, то родственников мы опросим, тех, кто про них знает. Но если совсем никто, значит, ну, эти люди будут потеряны для переписи, но таких будет не много.
О.БЫЧКОВА: Ну как? А, вот, если, например, это граждане России, живущие в Южной Осетии и в Абхазии?
А.СУРИНОВ: Они живут постоянно в другой стране, перепись там не проводится.
О.БЫЧКОВА: Но там много народа с русскими паспортами.
А.СУРИНОВ: Ну и что? А причем здесь русские паспорта? Я же повторяю, мы переписываем не по гражданству. Переписи не подлежат граждане других стран, которые имеют дипломатический иммунитет, то есть это работники посольств, миссий. Вот их мы переписывать не будем. А все остальные иностранцы, которые находятся на территории нашей страны, если больше года – по длинному вопроснику, если меньше года – по короткому вопроснику.
О.БЫЧКОВА: Но там есть в обоих вопросниках вопрос о гражданстве, да?
А.СУРИНОВ: Да. Гражданство есть и для тех, кто приехал к нам и живет здесь меньше года. Там будет цель приезда, гражданство, тоже пол, возраст – очень мало вопросов.
О.БЫЧКОВА: И мы, наконец, узнаем, сколько у нас иностранных граждан находится на территории страны? Если вы их найдете, конечно. Например, каких-нибудь строителей из Средней Азии.
А.СУРИНОВ: Нет. Вопрос по поводу гражданства – он будет задаваться всем людям.
О.БЫЧКОВА: Да, конечно.
А.СУРИНОВ: Поэтому это и постоянное население, и население временное. Поэтому мы узнаем, сколько граждан других стран, если они скажут об этом правду.
О.БЫЧКОВА: Павел из Москвы пишет: «Черт, не успею к переписи увеличить численность населения». Работайте, Павел, над этим вопросом. Сергей: «Зачем нужна перепись, если все данные есть в МВД, ЗАГСах и прочих организациях?»
А.СУРИНОВ: Ну, как? Что вам сказать? Всех данных нет в МВД и ЗАГСах. Нет, например, образования, нет национальности, нет знания языков. Например, информация о семьях получается в результате переписи населения. Нет такой информации нигде – ни в одном ЗАГСе нет.
О.БЫЧКОВА: Что значит, информации о семьях?
А.СУРИНОВ: А где возьмут? Ну, сколько у нас семей, какого они состава? Где такую информацию возьмете? В УВД? В ЖЭКах тоже нет. И там все по регистрации. А у нас без регистрации, у нас по жизни – есть брак, зарегистрирован – фиксируем. Брак не зарегистрирован, но есть семья – фиксируем как брак незарегистрированный.
О.БЫЧКОВА: То есть вы определились с тем, что вы считаете семьей? И то, и другое, и третье.
А.СУРИНОВ: Да. Люди определяют, да. И регистрированный брак, и незарегистрированный брак. А в ЗАГСах только незарегистрированный.
О.БЫЧКОВА: Да. То есть вы не будете спрашивать, есть ли у вас бумажка из ЗАГСа и печать в паспорте? Вы будете говорить «семья – не семья», да?
А.СУРИНОВ: Нет, мы вообще документы не спрашиваем. Мы задаем вопрос: «Вы в браке состоите?» - «Состою» - «Брак ваш зарегистрирован? Да-Нет?» Фиксируем. Но семья есть. И довольно много семей, образованных семей без регистрации. Там есть дети, есть свои отношения и, в общем-то, государству не безразлично будущее таких семей – какую политику-то проводить семейную.
О.БЫЧКОВА: Ну, хоть понять, с чем иметь дело.
А.СУРИНОВ: И сколько их таких, конечно. И куда мы идем. В принципе, если посмотреть на то, что происходит в Западной Европе, то мы идем по их пути. Все больше и больше браков не регистрируется.
О.БЫЧКОВА: Ну, это реальная жизнь. Это, может, не хорошо и не плохо. Вот это просто так, как люди живут.
А.СУРИНОВ: Абсолютно. Пусть социологи говорят. Пусть социологи изучают и говорят, хорошо это или плохо. Мы, статистики только фиксируем.
О.БЫЧКОВА: Но государство хочет знать, какова эта реальность.
А.СУРИНОВ: Да. Абсолютно. И размеры явления, и какие люди образуют такие браки с точки зрения образования, национальности, чем они занимаются, есть ли там дети.
О.БЫЧКОВА: Маша задает вопрос: «Передадите ли вы данные в ФМС? Или можно без страха переписываться непрописанной?»
А.СУРИНОВ: (смеется) Ну, как я могу сказать? Откровенно? В наших переписных листах нет фамилии, имени и отчества. У нас есть документ и списки, где мы фиксируем Фамилию, Имя, Отчество и отдельной бумажечкой, так вот. И там мы пишем, вот семья, женщина там – она жена, Мы ей пишем единичку, муж у нее – двоечку, ребенку троечку ставим. Потом берем листочки переписные на конкретного человека и фиксируем. Это вот жена – ставим ей единичку в этом листочке, мужу – двоечку, ребенку – троечку, чтобы потом могли собрать эту семью и узнать, что из себя семья представляет с точки зрения характеристики ее членов.
И потом этот список уничтожается – он нам не нужен. На самом переписном листе нет фамилии-имени-отчества. Поэтому этот документ не имеет юридической силы, да и не нужен он никому в ФМС. Да и не имеем права по закону.
О.БЫЧКОВА: А, вот, Алена интересуется: «А какие секретные задания дает ФСБ переписчикам?»
А.СУРИНОВ: (смеется) Да никаких секретных заданий.
О.БЫЧКОВА: Колитесь.
А.СУРИНОВ: (смеется) Нет, никаких секретных заданий не дает. Я вспоминаю, когда была перепись еще в советское время в 1989 году, один мой коллега поехал на перепись в Северный Казахстан, а он был наблюдателем от статистики тогда еще с Госкомстата СССР, и милиция очень хотела воспользоваться этим случаем, чтобы там какую-то малину накрыли – это под видом переписчиков. Ну, сильно он сопротивлялся, но все-таки убедили его, что перепись переписью, а преступников нужно брать. Вот, он нарушил наши правила.
О.БЫЧКОВА: Тайну исповеди практически.
А.СУРИНОВ: Да. Он за это по мозгам получил, когда вернулся.
О.БЫЧКОВА: Да вы что?!
А.СУРИНОВ: Ну конечно. Нельзя.
О.БЫЧКОВА: Он думал, что его наградят медалью?
А.СУРИНОВ: А он думал, что его милиция, да, что ради, так сказать... Но этого нельзя делать, конечно. Перепись переписью, а жизнь жизнью. Понимаете, ну, мы как летописцы, да? Град, дождь, какие-то катаклизмы. А, вот, надо фиксировать эти события – нравится кому-то это, не нравится. Но примерно так.
О.БЫЧКОВА: «Как проводится и как часто перепись в развитых странах?» - Ирина из Москвы интересуется. Расскажите эту историю про нулевые годы, кстати.
А.СУРИНОВ: Ну, вот, у американцев, да, с 1790 года, несмотря ни на что, проводится перепись каждые 10 лет. Несмотря ни на что. Вот, финансовый кризис в Америке там тоже прилично по ним шарахнул, Обама пришел к власти, выделил лишний миллиард долларов на усиление информационной работы среди населения. Кризис кризисом, а деньги он нашел для этого, для переписи, увеличил смету переписи. Поэтому, как правило, раз в 10 лет. Рекомендации ООН гласят, что не надо... Раньше – пожалуйста, чаще можете, но позже не надо. Так, перепись – штука, все-таки, не дешевая, и для переписи нужно желание, воля правительства, наличие финансовых ресурсов и, в общем-то, спокойная социальная обстановка. Поэтому правительства на это дело идут, в общем-то, раз в 10 лет. И мы здесь в стандарте.
О.БЫЧКОВА: Просто, действительно, они синхронизируются в разных странах под нулевой год?
А.СУРИНОВ: Организация Объединенных Наций провозглашает так называемые всемирные раунды переписей. Вот сейчас идет раунд переписи 2010 года. Это не означает, что все страны должны в 2010 году провести перепись. Но стремиться как можно ближе к этому году перепись провести страны должны. Вот, мы попадаем прямо как американцы, китайцы, монголы – вот, мы будем в 2010 году. Это очень удобно.
О.БЫЧКОВА: А почему мы до этого были в какие-то другие?..
А.СУРИНОВ: Мы с советского времени, с послевоенного пытались выйти на год, оканчивающийся на ноль. Первая перепись у нас пошла в 1959 году, при Хрущеве во время семилеток, восстановления народного хозяйства. Потом захотели провести ее через 10 лет, но не получилось через 10 лет – провели через 11 лет, в 1970 году. Потом в 1979-м. Потом в 1989-м. Ну а потом, вот, в 2002-м. Ну, не получалось в нашей стране, к сожалению. Демографы очень недовольны, потому что каждый раз разные периоды времени осложняют демографический прогноз.
О.БЫЧКОВА: Им нужно, чтобы все точно было.
А.СУРИНОВ: Ну, им – да, им желательно, чтобы это были, все-таки, равные промежутки времени. Ну, будем стараться.
О.БЫЧКОВА: Вот я еще слышала такую историю, что в 2002 году предполагалось включить вопрос о родном языке в перепись, в вопросник. А потом он был оттуда забран.
А.СУРИНОВ: Да, тяжелая была история.
О.БЫЧКОВА: Расскажите.
А.СУРИНОВ: Ну, лучше я вспоминать не буду, потому что это страшная история. Это случилось в начале мая, а перепись в октябре. Можете себе представить, какие героические усилия были предприняты не только статистиками, но и Госзнаком, который бланки печатал, - там сложная бумага.
О.БЫЧКОВА: Даже так?! То есть это уже напечатано даже было?
А.СУРИНОВ: Нет, они не были напечатаны, но у них уже матрицы были готовы. И ждали до последнего. Инструкции были практически готовы. Это все надо было переделать, это было очень ужасно все.
О.БЫЧКОВА: А причина?
А.СУРИНОВ: Ну, причина: демографы, скажем так, не совсем четко объяснили, что они хотят. Потом поняли, что лучше бы они никому ничего не объясняли, а не мешали статистикам работать. Сейчас родной язык есть, слава богу, и родной язык у нас в законе прописан, что мы имеем право спрашивать о родном языке – такой вопрос в этом переписном листе есть. Сегодня переписные листы утверждены распоряжением правительства, они уже напечатаны, уже на Ямале по ним перепись проходит. Поэтому все нормально будет – пусть не волнуются.
О.БЫЧКОВА: А как можно было там не сформулировать? Ну, совершенно понятно, что такое родной язык.
А.СУРИНОВ: Ну, вообще, знаете, не очень понятно. Это не то, что не очень понятно – у нас было очень много споров: с демографами, с социологами, со специалистами, с лингвистами. Что такое знание и что такое родной язык, понимаете? Ну, во многих странах определяют как язык матери, язык первый, который усвоил человек при рождении – вот что такое родной язык.
О.БЫЧКОВА: Но может быть и так, и так, и по-другому.
А.СУРИНОВ: Да. А можно просто сказать: «Вот, родной, как ты считаешь, какой твой родной язык?» Сам он считает, что «мой родной язык такой-то» и все.
О.БЫЧКОВА: И все, конечно.
А.СУРИНОВ: Ну вот, у нас примерно так.
О.БЫЧКОВА: А, действительно, что когда, как вы говорите, там ломали матрицы, изымали вопрос в 2002 году, то там этот вопрос заменили на вопрос о владении русским языком?
А.СУРИНОВ: Ну да, да, да.
О.БЫЧКОВА: Да? Ну, это какая-то, по-моему, политика была, нет?
А.СУРИНОВ: Да нет, это была не политика.
О.БЫЧКОВА: Ну так, подозрительно выглядит.
А.СУРИНОВ: Да нет. Поверьте, нет. Я был в теме этой очень глубоко – да не было там политики. Просто напутали демографы. Хорошие, кстати говоря, люди, грамотные люди – они потом сами переживали, что чуть перепись не сорвали. Профессиональные люди, мы с ними сотрудничаем.
О.БЫЧКОВА: А они как написали первоначально?
А.СУРИНОВ: Они вопросы стали задавать там, где не надо задавать вопросы, когда все готово. Давайте в тему пойдем в другую, ладно? Не хочу окунаться туда, потому что это была страшная ситуация. Ну, понимаете, когда все запущено и вдруг надо все ломать. Это нечто.
О.БЫЧКОВА: А сейчас про русский язык будет отдельно?
А.СУРИНОВ: Да-да. Нет-нет, родной, русский язык, государственный будет – и родной язык, и русский язык, и другие языки. Это все будет обязательно. У нас блок, связанный со знанием языков. Родной язык важен для того, чтобы можно было еще и национальностью определить. Ведь, при первой переписи...
О.БЫЧКОВА: Ну, это не обязательно совпадает.
А.СУРИНОВ: Вы понимаете, в ряде случаев судят по языку. Ну, например, есть казаки не из числа, не из тех, у которых русский родной, а есть казаки буряты, у них бурятский родной. Да, сибирские казаки.
О.БЫЧКОВА: Буряты – казаки?
А.СУРИНОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Интересно.
А.СУРИНОВ: Ну... Почему нет?
О.БЫЧКОВА: Так?
А.СУРИНОВ: Поэтому когда национальности делали в советское время, судили так: «Раз ты казак, но бурятский, значит, он будет бурятом». Но, хотя, это делать неправильно. Если человек себя назвал казаком, я считаю, значит, мы должны его так казаком и записать, он сам себя считает казаком – не надо за него придумывать национальности. Но при царе, когда была первая перепись в 1897 году, не спрашивали о национальности. Спрашивали о вероисповедании, спрашивали о родном языке и потом национальность определяли сочетанием трех критериев – родной язык, вероисповедание и место рождения или проживания. Вот, если, скажем, язык у тебя родной вайнахский, ты – мусульманин, проживаешь ты на территории большой Чечни-Дагестана, значит, ты вайнах – там, чеченец, ингуш. Понятно, да? Они не спрашивают «Ты чеченец?»
О.БЫЧКОВА: Ну, проще спросить «Ты чеченец?» и все. Вернее, «Кто ты?»
А.СУРИНОВ: Вы знаете, мне кажется, та формула, которую придумал Семенов-Тянь-Шанский при первой переписи, она мне кажется более тонкой и более профессиональной.
О.БЫЧКОВА: Ну а если, например, все ответы, как бы, разные? Вот, не коррелирующие такие?
А.СУРИНОВ: Нет. Сейчас-то, понимаете как? Сейчас задавать, может, это не совсем корректно, потому что человек атеистом может быть, да? У него язык вайнахский, он родился на территории Чечни или Дагестана, но он атеист. Вот, кто он такой? Мы же не знаем, да? Тогда не было так много атеистов, они все были в городах и, видимо, заграницей.
О.БЫЧКОВА: Вот, расскажите тогда теперь по поводу вопроса о религиозной принадлежности в переписи 2010 года. Он там будет или его там не будет?
А.СУРИНОВ: Нет. А мы не имеем права такой вопрос задавать.
О.БЫЧКОВА: Почему?
А.СУРИНОВ: А потому что в законе о переписи населения есть ограниченный перечень сведений, тем, из которых можно формулировать вопросы для переписного листа. Там его нет.
О.БЫЧКОВА: Хорошо. Давайте тогда про закон поговорим, какая разница, в сущности.
А.СУРИНОВ: Ну, пожалуйста.
О.БЫЧКОВА: Почему его там нет?
А.СУРИНОВ: Ну, мы когда готовили закон в прошлый раз, обратились с вопросом к нашим основным конфессиям, и, видимо, потому, что бог един, все конфессии главные единогласно сказали, что «не надо, оставьте это дело нам».
О.БЫЧКОВА: Или, может, они побоялись, что у них окажется меньше адептов, чем они считают.
А.СУРИНОВ: Ну... Вы знаете, очень, опять, сложно, спросить «Ты – православный?» Или как? «Твое вероисповедание?»
О.БЫЧКОВА: Ну, в отличие от национальности человек обычно определенно на это отвечает. Про национальность может ответить «Папа такой, мама такой – не знаю».
А.СУРИНОВ: Ну, я не знаю. Если человек истинно верующий, да. А человек, который, ну я не знаю, сочувствующий или, там, на Пасху яйца красит, иногда в церковь ходит – он себя тоже может «Я – верующий». А верующий ли он? Это очень сложно, понимаете? Это очень сложно. Мы думали, сомневались, советовались. Ну и потом, конечно, мнение церквей (подчеркиваю, церквей, всех конфессий, главных конфессий, 99% всего населения, как бы, охвачено этими конфессиями) для нас было важным. И не то, что для нас, - для законодателей. Раз в законе нет, мы не имеем права. И это вопрос не обязательный так же, как вопрос национальности. Он не относится к вопросам обязательным. Это вопросы, которые могут задаваться в переписи. В Польше, в Литве задаются. Во Франции, например, вопрос о национальности не задается. А у американцев задается вопрос о происхождении и о расе, к которой человек принадлежит.
О.БЫЧКОВА: А о конфессии у американцев не задают?
А.СУРИНОВ: Нет, по-моему.
О.БЫЧКОВА: А у кого еще спрашивают про религиозную принадлежность?
А.СУРИНОВ: Конфессию? Ну, как правило, в католических странах спрашивают.
О.БЫЧКОВА: То есть получается, что какой бы ни дали ответ, вот по этой логике, которую вы пересказываете, какой бы ответ ни был в этом случае, он не будет информативным?
А.СУРИНОВ: Нет, ну почему? Любой ответ. Мы обработаем информацию и скажем, что такое-то количество людей или процент населения сказали, что они себя относят к такой-то конфессии. Вот это мы так, тупо посчитаем и скажем «Вот, пожалуйста». Какие это люди? Вот столько среди них мужчин, женщин, такого-то возраста, вот так люди проживают.
О.БЫЧКОВА: Если бы этот вопрос был.
А.СУРИНОВ: Если бы этот вопрос был бы, да. Так же, как по национальностям, да. Вот, то же самое. Там, семейное положение этих людей. Вот, только так.
О.БЫЧКОВА: Ну, хорошо. А, например, государству зачем знать, представители каких национальностей и сколько живут в РФ? Вот, если продолжать эту логику с религиозной принадлежностью.
А.СУРИНОВ: С религиозной принадлежностью не получится. Это разные вещи, потому что церковь у нас от государства отделена, и никакие законы не связаны с религиозной принадлежностью населения. А, вот, с национальной принадлежностью довольно много законов связано.
О.БЫЧКОВА: Например?
А.СУРИНОВ: По коренным малочисленным народам. Там, водный кодекс, закон об образовании и так далее, и так далее, и так далее.
О.БЫЧКОВА: Национальные школы.
А.СУРИНОВ: Да. Преференции, закон о национальной культурной автономии. То есть а как, интересно, мы что, будем только у народов Крайнего Севера спрашивать? Как мы их определим? По разрезу глаз, по цвету кожи? Это дискриминация, все должны быть равными.
О.БЫЧКОВА: По участию в празднике оленеводов.
А.СУРИНОВ: А там много и русских, знаете. (все смеются) Так что... Нет, поэтому с национальностью у нас более сложные отношения, чем с религией.
О.БЫЧКОВА: Я хочу успеть – у нас остается меньше 10 минут эфира – очень интересно про перепись. Но я хотела вас спросить... Нет, все-таки, надо тут задать вопрос. Ирина: «Будут ли опубликованы все результаты переписи в интернете?» Ключевое слово «Все».
А.СУРИНОВ: Значит так. Расскажу буквально минуту. У нас будет подготовлена публикация в виде книг, в виде CD, в том числе и в виде электронных версий этих книг размещены в интернете. Это так называемые таблицы, по которым будут принимать решения соответствующая правительственная комиссия, скажем так – что публиковать, как публиковать и так далее, и так далее. Примерно это будет то, что сделано по прошлой переписи. Это все тоже доступно, в библиотеках во всех основных это все есть. Можете посмотреть.
Кроме этого, мы фрагмент базы микроданных, то есть записи по конкретным семьям, по конкретным людям – ну, это будет несколько миллионов семей, несколько миллионов человек – мы предоставим открытый доступ к этой базе микроданных. Конечно, закроем возможность даже косвенной идентификации человека или семьи, то есть закроем те переменные, по которым можно определить. Ну, например, названия населенных пунктов мы закроем. Чтобы можно было определить как-то даже косвенно, к кому эта информация относится. И вы сможете тогда формировать свои собственные таблицы, какие-то использовать матметоды для обработки. Это мы сделаем. Это будет довольно большая часть базы данных – ну, несколько миллионов записей это много. Математика здесь работает, законы больших чисел очень прилично.
О.БЫЧКОВА: Помимо переписи. Расскажите еще о таких масштабных проектах, которые вы осуществляете. Вот, какой еще информации не хватает о российском населении российскому государству? Чего мы не знаем о себе?
А.СУРИНОВ: Да, к сожалению, довольно-таки много, если смотреть, опять же, на коллег, на американцев, на многих европейцев, даже на небольшие страны типа Финляндии. Довольно мало информации, я считаю, о том, как живут наши люди. Мы не имеем точных оценок, что люди потребляют с точки зрения продуктов питания. Оценка потребления алкоголя тоже основана, так сказать, на неких гипотезах.
О.БЫЧКОВА: Да вы что? То есть вот это все прикидки, да?
А.СУРИНОВ: Да. Оценки потребления табака – то же самое. Вот здесь очень серьезное поле для статистики, мы сейчас этим занимаемся. Ну, вот, надеемся, что найдем поддержку и в Минздраве, потому что, в общем-то, политику нужно разрабатывать, опираясь на цифры. Мы посмотрели на опыт других стран – есть чем заняться здесь.
Ну, например, такой инструмент, который был придуман в нашей стране до войны, бюджет времени. То есть как использует человек время. Время, которое обеспечивает себя средствами к существованию, на отдых, как это различается по полу, возрасту.
О.БЫЧКОВА: То есть сколько времени тратит на работу, на заработок?..
А.СУРИНОВ: Да-да-да, и так далее. И на все остальное. Там довольно детальная схема, мы... Вообще, это была такая гордость советской статистики. Вот, все страны это делают, Россия не делает с 1989 года.
О.БЫЧКОВА: То есть это мы изобрели и мы же это забросили?
А.СУРИНОВ: И мы забыли, да. Вот этим надо заниматься.
О.БЫЧКОВА: Это важная история, на самом деле.
А.СУРИНОВ: Важная, да. Это, действительно. Вот, например, гендерная статистика участия людей разного пола, возраста, разных поколений в семейной, так сказать, работе, да? Это тоже очень важно. Кто зарабатывает, кто на что время тратит, на воспитание детей и так далее, и так далее. Мы этого не имеем. Тоже сейчас провели экспериментальное обследование – готовы. Но нужны ресурсы.
Не обследуем мы доходы населения, что тоже, в общем, неправильно.
О.БЫЧКОВА: Доходы?
А.СУРИНОВ: Доходы населения не обследуем, да. Только расходы мы обследуем населения. С 1996 года. Тоже, в общем, такая, серьезная лакуна. К сожалению, это так, то есть, есть чем заняться. Ну, например, факторы риска, да? Например, люди занимаются физкультурой, спортом – тоже очень важная штука, особенно в современном мире, учитывая довольно высокую смертность российского населения. То есть, вот, с точки зрения социальной информации серьезна нехватка. Ну, вот, мы пытаемся как-то ее восполнить, находим союзников в лице разных министерств и вместе пытаемся добиться ресурса. Но сейчас, конечно, может быть, время не очень удачное – и финансовый кризис.
Плюс, конечно, большие затраты по переписи населения – они для нас не типичны. У нас по этому году, ну, грубо говоря, в 2 раза выше бюджет, чем обычный год. Ну, перепись. Потому что мы нанимаем огромное количество людей. Это не наши люди, мы им платим зарплату, покупаем технику специальную для обработки материалов переписи. Вот это все стоит денег. Поэтому, ну, может, со следующего года нам удастся хоть чем-то тоже порадовать наших потребителей, потому что, конечно, профессионально мы чувствуем, что мы не дорабатываем, хотя могли бы это сделать. Это, конечно, обидно.
О.БЫЧКОВА: Но судя по тому, что вы перечислили, просто какие-то огромные пробелы в информации о такой большой стране существуют.
А.СУРИНОВ: Да. К сожалению, это так. Это говорит о социуме.
О.БЫЧКОВА: То есть это по 15-20 лет не собирались сведения.
А.СУРИНОВ: Да, это о социуме. Ну, если говорить об экономике, то, конечно, мы сейчас подготовили, нам ресурсы выделили, в следующем году проводим сплошное обследование малого бизнеса – это и ПБОЮЛ, и малые, и средние предприятия. Мы тоже давно таких работ не проводили, с 2000 года. Вот, восполним значительно пробел и тем самым улучшим наши оценки и ВВП страны, и валовых региональных продуктов. Что тоже очень важно, ну, для всех макроэкономических оценок, для бюджетного процесса.
О.БЫЧКОВА: То есть когда говорят, что, например, такой-то процент населения в России занимается малым бизнесом, то это тоже так, очень...
А.СУРИНОВ: Это оценки, да.
О.БЫЧКОВА: Ничего себе.
А.СУРИНОВ: Поэтому я говорю, поле большое. (смеется)
О.БЫЧКОВА: Да уж. Просто непаханая целина.
А.СУРИНОВ: Нет, ну, оценки тоже – они же не так, пальцем послюнявил о потолок. Они основаны на некоторых исследованиях выборочных, на некоторых гипотезах. Они там проверяются, сопоставляется информация из разных источников, чтобы она не была противоречивой. Но все равно иногда нужно проводить а-ля переписи. Вот, взять всю генеральную совокупность и посмотреть на нее.
О.БЫЧКОВА: По разным темам.
А.СУРИНОВ: Да, по разным темам. А потом уже опять живешь много лет на выборке из этой генеральной. Потом устарела генеральная совокупность – опять провел большое сплошное обследование и опять живешь несколько лет.
О.БЫЧКОВА: Не, ну выборки выборками, но страна должна быть все равно как-то представлена.
А.СУРИНОВ: Да. Ну, вот, перепись проведем, у нас будет очень хорошая возможность построить выборку как раз для таких социальных обследований.
О.БЫЧКОВА: «Как устроиться переписчиком?» - Евгений из Оренбурга спрашивает. Последняя секунда буквально.
А.СУРИНОВ: В наш территориальный орган обращайтесь. Но это где-то начнется в конце августа – начале сентября.
О.БЫЧКОВА: Ага, хорошо. Евгений, в конце августа давайте, готовьтесь пока, ищите в интернете.
А.СУРИНОВ: В Оренбурге будет обязательно, да.
О.БЫЧКОВА: Конечно, будет. Спасибо вам большое.
А.СУРИНОВ: Спасибо вам.
О.БЫЧКОВА: Это была программа «Мы». Александр Суринов, руководитель Федеральной службы государственной статистики России был сегодня с нами. Очень интересно. Спасибо.
А.СУРИНОВ: Спасибо вам. Спасибо.