АССАР ЭППЕЛЬ, переводчик - Асар Эппель - День войны - 2005-04-25

Я с родителями провел всю войну в Москве. Все мое детство прошло в Москве, а именно в той части Москвы, которая до сих пор называется Останкино и хотя сейчас это Останкино с башней, с вышкой, тогда оно было все деревянное, дачное, в нем летом когда-то отдыхал Ходасевич, Левитан, в войну оно превратилось в зону, очень тяжелую для жизни, с дровами, с украденными будочками в конце дворов, на дрова украденными, замерзающей водой в колонке и так далее. Но я хочу рассказать об одной частности интересной. Дело в том, что когда началась война, были изъяты у населения радиоприемники, а радиоприемник тогда был только одного типа, назывался он СИ-235. И это вносило некоторые трудности, потому что тарелки черные такие, репродукторы, они были еще не во всех домах и была такая незадача, тревогу воздушную возвещали сирены, везде выли эти сирены, все это слышали и уходили в укрытия, в траншеи, у нас была рядом, в яблоневом саду у соседей, а вот отбой тревоги передавали только по радио, уже не было никаких сигналов, а радио-то было не во всех домах, то есть в двух-трех домах на нашей улице, поэтому опасливо выскакивали самые смелые люди, шли и спрашивали, объявляли отбой или нет. Иногда мы пересиживали эту тревогу часа два-три в траншее, потому что неясно было что делать. А тут объявляли вторую тревогу, в один день, я помню, было целых 16 тревог, настоящих тревог, с налетами и так далее. Так вот, когда дело пошло к концу, почему-то, я очень хорошо помню, что 8-го числа, несмотря на то, что ни у кого не было никаких приемников,- их потом вернули, изъятые, все было аккуратно возвращено, - так вот, несмотря на то, что мы даже не слышали по радио, когда давали отбой тревоги, 8-го числа вся улица знала, что война кончилась. Поэтому оповещение о конце войны, оно не было какой-то неожиданностью, оно было вот ожидаемо, ну объявляйте же, объявляйте, откуда это знала окрестное человечество, довольно простые люди, с незатейливыми сведениями, лишенные всяких таких слухов, которые могли быть в центре города Москвы – этого я не знаю, до сих пор это очень странно вспоминать.