БОРИС СМИРНОВ, пенсионер. - День войны - 2005-04-24

Расскажу, как начался день 16 октября, так называемая паника. На мой взгляд, паники, конечно, никакой не было. Все было, как обычно, никто никуда не бежал. А вот что было, то, что я ни от кого не слышал. Мы жили на Поварской. Спали с включенным, естественно, радио на случай воздушной тревоги. Щелчок, шипение радио, значит, 6 утра, сейчас сводка будет, диктор начал читать, но голос его так напугал нас с матерью, что мы тут же проснулись и сели. И тут он, не закончив сводку, сорвался и зарыдал, причем в голос, это продолжалось несколько секунд, звук был выключен, прошло очень немного времени, звук включили снова, и он странным голосом прочел ее еще раз. Мы встали, оделись, и я побежал к Бородинскому мосту, тут как раз, где вы находитесь. В 7 утра вышел на Новинский, и первое, что я увидел, это посреди улицы вереница людей с вещами, шедших к Кудринке. От домов отделялись отдельные люди и присоединялись к этой скорбной процессии. До Смоленской площади, даже до метро я дойти не смог, она вся была забита солдатами, причем не вооруженными, очень возбужденными, они что-то кричали, гул стоял над площадью. Толпа все разбухала, солдаты прибывали с моста, я видел, как Бородинский мост был вплотную забит подходящими солдатами. Ну что, думаю, все, скоро немцы придут. Вернулся домой, тут решили на первых порах керосином запастись, пошел купил керосин, потом поехал в Марьину рощу к своим, это наше гнездо. Там народ весь естественно "под газом", искали оружие "бить жидов и коммунистов", стандарт. Я вернулся домой. И тут позвонил брат матери, дядя Миша, он работал механиком на заводе, и сказал, последний эшелон уходит в эвакуацию, давайте, вещи только мягкие брать с собой, машину вам дадут, все будет в порядке. 22-го мы выехали из Москвы.