ВИКТОР КОРЧНОЙ, шахматист. - Виктор Корчной - День войны - 2005-04-24

Мне было 10 лет, я жил в Ленинграде. Отец у меня был квалифицированный работник. В то время всех брали под ружье, и хотя он не годился для действующей армии по возрасту, он попал в ополчение, он находился в казарме, время от времени приходил домой, в последний раз я его видел в ноябре 1941 года. Потом я узнал, что его воинская часть шла на барже по Ладожскому озеру, попала под бомбежку, и затонули все. По идее отца, меня должны были эвакуировать, по-видимому, должны были эвакуироваться в Среднюю Азию, но они застряли на территории Ленинградской области, и в конце концов моя мать узнала, что там были какие-то бомбежки, какие-то школы попали под бомбежки, она сумела меня найти на территории Ленинградской области и привезла обратно в Ленинград. А Ленинград, естественно, довольно скоро попал в окружение. Первая бомбежка была 8 сентября 1941 года, и именно в этот день загорелись склады с питанием, так называемые Бадаевские склады. Надо понимать, не без наводки людей, которые помогали немецким войскам. Короче, загорелись склады, и как следствие, уже через пару месяцев Ленинград стал испытывать серьезные проблемы с питанием. Карточная система тоже зависела оттого, сколько продуктов есть в той или иной области. И с каждым месяцев система сжималась и сжималась. Особенно заметно было, как сжимались нормы на хлеб. Там ведь было несколько ступеней. Больше всего получала армия, потом были рабочие и инженеры, технические работники, потом дети, и наконец, последняя степень – это так называемые иждивенцы. Иждивенцы в конце 1941 года получали 125 грамм хлеба в день. Мне было не очень плохо, когда отец уходил, в ноябре он отставил свои карточки, так что пока было еще ничего, но конечно с каждым днем становилось все хуже.