ДМИТРИЙ АСТРАХАН, кинорежиссер - День войны - 2004-07-06

Отец мой никогда не давал нам выбрасывать черный хлеб. Вот такой простой пример. Если кто-то из моих братьев или я, он мог устроить нам жуткий скандал. Я мог прийти поздно ночью, где-то напиться с друзьями, это не было скандалом. Но я выбросил кусок хлеба черного недоеденный, бросил в ведро, это мог быть крик, скандал, для них понятие хлеба, понятие голода, у отца это жило просто в крови, потому что он был в блокадном Ленинграде, который защищался. Это было не каким-то воспитанием, а для него за этим кусочком хлеба стояла жизнь многих людей, и многих людей, которые просто погибли, которых не стало из-за этого, которым не хватало этого кусочка. Поэтому он никогда не мог позволить нам, это я помню, в нем жила эта война, это страшное время, как, наверное, для всех блокадников, потому что и правда, это был момент все-таки, особая история. Жуткая история была из того, что я знаю, про блокадный Ленинград. Бабушка моей первой жены рассказывала, я помню такую историю, совершенно жуткую, на самом деле. Она была блокадницей, прожила всю блокаду. И пошла один раз, прочла, что где-то меняют одежду на хлеб. И она пошла по этому объявлению, какая-то квартира, какой-то район, ее завели, она зашла в квартиру. Ее встречают: да-да, сейчас, и ее ведут, и она заходит в ванную комнату вдруг, и она понимает, что она попадает в разделочную, где людей убивают, она попала к людям, которые занимаются людоедством, просто убивают людей и разделывают, это же было все. И ее уже поволокли, схватили, и в этот момент была захвачена квартира. Просто она была спасена, как сказочная история, но она помнит, она была тогда еще молодая женщина, она видела эту, она еще ничего не понимала, зашла в комнату, что-то кровь какая-то на краю ванной, по каким-то приметам она вдруг поняла, какой-то тесак тут, поняла, что происходит, до нее дошло, куда она попала.