ЕГОРОВ ВЛАДИМИР, губернатор. - День войны - 2003-11-26

Во время войны, я с 1938 года рождения, поэтому я с родителями жил в Москве. Помню, что во время бомбежек мы спускались в метро, и у меня был небольшой чемоданчик, где лежала моя одежда. И каждый раз, когда объявлялась необходимость покинуть свои жилища, спускались. И столько лет прошло, я это помню. А потом была эвакуация. Мы были эвакуированы в Тамбовскую область. Там были родственники, но дома своего, конечно, не было, не было на что жить. Потому что можно было очень ограниченное что-то с собой взять, и это довольно быстро все исчезало, потому что нужно было что-то продать, на что-то обменять. Тяжелейшее ощущение это чувство голода. Все годы военные были, конечно, несытными, так скажем. А уж 1947 год это год, когда, действительно, голод просто брал людей независимо от возраста. И люди питались только травой. Поэтому в ходу была лебеда, крапива. Я могу сказать, освоил очень хорошо изготовление крапивы. Трудно себе представить, чтобы ребенок сейчас нормально руками, без рукавицы рвал крапиву. Но там было не до рукавиц. Надо было просто ее нарвать, потому что крапива не давала опухоли. Если человек употреблял лебеду в пищу, то опухоль начинала появляться у человека. А крапива не давала опухоли. Поэтому, если там удавалось что-то из нее приготовить, прежде всего, суп, конечно, то это все-таки давало какое-то ощущение утоленности голода. Эти вещи, конечно, остались в памяти навсегда. Но особенно, конечно, остался в памяти тот эпизод, когда мы с мамой ходили по домам, все-таки в селе люди жили, и оставалось у них гораздо больше средств к существованию, то есть, были запасы, конечно. У мамы оставалось два платья, и предпоследнее платье она выменяла на ведро картошки.