ЛЕОНИДОВ МАКСИМ, музыкант. - День войны - 2003-11-26

Для меня Великая Отечественная война, как, наверное, для любого человека моего возраста далекая довольно-таки вещь. В моей семье были потери этого времени, но они, скорее, связаны с внутренним тоталитаризмом. Дело в том, что дедушка мой один, по материнской линии, служил сначала в Белой армии, потом стал кавалерийским офицером Красной Армии. И ему прошлое припомнили. В какой-то момент он был сослан без права переписки. Вместе с ним через 3 года была арестована бабушка. И моя мама и брат остались в детском доме. Поэтому все это время связано, по моим семейным впечатлениям, с этой трагедией и с юностью моего папы, который провел ее в эвакуации. Дело в том, что мой дед был одним из чиновников на железной дороге. И их отправили в эвакуацию в Сибирь. Что составляет для меня впечатление о том времени и о самой Великой Отечественной войне? Это, прежде всего, какое-то большое культурное наследие, которое через семью передается. Я не буду говорить о боях, о сражениях, потому что об этом ничего не знаю, честно говоря. Не знаю по личному опыту, не знаю по опыту моей семьи, знаю, как все, из книжек и кино. Но что для меня является культурологической визитной карточкой того времени, это какой-то небывалый взлет, ведь любая война, любая трагедия общества это экстремальная ситуация, в которой находятся люди. И тогда вдруг наш принцип того времени не говорить о себе, а говорить от имени народа у художников вдруг перестал получаться. И, к счастью, стали говорить от себя. Поэтому родилось огромное количество совершенно замечательных песен, прежде всего. Это то, что я из семьи знаю и получил. Честно говоря, если бы вы меня спросили, какие песни 20 века для меня наиболее дороги, то, безусловно, это "Темная ночь", это "Землянка", это "Враги сожгли родную хату". И эти песни я знаю из семьи. И они для меня составляют очень важную часть моего представления о войне, как о трагедии, о личной трагедии каждого человека, потому что это потерянная любовь, потерянные связи, эти расставания, которые, неизвестно, закончатся ли встречей. Это чудовищная, нечеловеческая тоска по теплу, по семье, по любимым. Из этого состоит мое ощущение того времени.