ВЯЧЕСЛАВ ПАВЛОВ, художник. - День войны - 2003-10-28

Мы, ребята, естественно, знали, что, когда погода плохая, или когда там метель, время было такое вьюжное, то немцы не летали. Мы спокойно носились по Москве, рассматривали, где чего разбомбило, где я. До сих пор помню, как я катался на лыжах по Красной площади, она была совершенно пуста. Со мной были еще два, немножко старше меня были, поскольку мне 7 лет было в то время. И мы на этих лыжах от Исторического музея до спуска покатались туда и обратно. Я помню этот Мавзолей, который никто не охранял, там какие-то домики были нарисованы за кремлевской стеной, то есть разрисованы здания, которые там стоят. А так вообще, войну как таковую в то время я воспринимал, конечно, как очень увлекательное, театральное действие. Потому что обычно, когда мы бежали, какой-нибудь налет ночью, это было очень красиво и зрелищно, то есть, когда прожекторы шарили по небу, и тут шла очень интенсивная, зенитками стреляли, то такие там огоньки мелькают. Конечно, грохочут по железным крышам осколки, которые сыпятся оттуда. И вот матушка тащит меня в бомбоубежище, а я упираюсь и говорю, мама, давай посмотрим. И действительно, два прожектора сошлись, поймали здоровые бомбардировщики немецкие. И вот по нему начали стрелять. И как-то очень удачно, его сразу подожгли. И вот он на моих глазах, я помню, пока мы добежали до подворотни, потом бомбоубежища, он загорелся и стал падать в Замоскворечье. И там была такая вспышка. В общем, внешне это было очень эффектно. Зима, огни, необычайный театр. И поскольку мы дети были, мы очень много там собирали. Кроме этих всяких осколков, которых у меня была огромная коллекция, однажды я принес в родительский дом несгоревшую зажигательную бомбу. Матушка так посмотрела на меня, ну вот, Славушка, давай-ка сюда, потом утром встанешь и будешь играть с этой самой штукой. Конечно, когда я утром встал, то уже никакой бомбы не было.