ДУРОВ ЛЕВ, актер - День войны - 2003-07-02

Тогда, когда ты пацан, то ты не можешь воспринимать начало войны так, как должен воспринимать. Тебе кажется, что затевается какая-то странная игра. Только когда похоронки начали приходить, тогда и пацаны начали понимать, что это очень страшно. А такое первое впечатление у меня было обидное очень, потому что мы дежурили на крышах, немцы "зажигалки" бросали, это такая маленькая бомбочка, дюралевый цилиндрик с зелененьким стабилизатором, килограммовые всего, но когда с высоты ее бросают, она пробивала крышу, разбрызгивала бенгальский огонь, только очень горячий, и начинались пожары. Но это чтобы деморализовать население, чтобы возникали в городе пожары. Их сыпали тысячами просто. И наша задача была лазить по чердакам, хватать, зайдешь, с тыла возьмешь ее за стабилизатор, и в песок. В воду нельзя, в песок сунешь, она повоняет-повоняет и умирает. И соревновались, у кого больше этих стабилизаторов, кто больше погасил этих "зажигалок". Еще была опасность получить осколок от наших же зениток, когда стреляют, заряды рвутся наверху и падают осколки это тоже было, получить от своих по башке. А самое было обидное, немцы, когда начали первые бомбежки, они очень безнаказанно летали над Москвой, мы сидели на крыше однажды, не то, что на бреющем, даже над крышами у него были выпущены шасси, вынырнул самолет немецкий, три, один прямо мимо нас, я стоял около трубы, он, пролетая, почти на моей высоте, и мы встретились с ним взглядом, и он мне подмаргнул. Это была жуткая обида, потому что просто горло перехватило, такая безнаказанность полная. Еще улыбнулся.